Книга теней - Риз Джеймс - Страница 76
- Предыдущая
- 76/197
- Следующая
— Может, следовало практиковаться?
— Может, и следовало. На тебе… А теперь тихо!
Еще один глухой крик сестры Клер. И смешок инкуба, который поверх моей головы посмотрел на монахиню. Что Асмо с ней делает? Но что бы он ни делал, Себастьяна велела ему перестать, и тот послушался, возразив, однако:
— Валяй продолжай, а то эту я придушу, а ту оставим в покое! — Он подразумевал, конечно, меня.
— Нет! — взмолилась Мадлен.
— Гениально! — воскликнула Себастьяна. — Давайте завалим весь монастырь трупами, чтобы все принялись искать виновных. Чтобы начали следствие, которое сможет…
— Только не говори, что ты боишься этих дураков, — проворчал Асмодей.
— Конечно нет. Но и допустить, чтобы они докучали мне, я не могу.
— Пожалуйста, не покидайте эту ведьму.
Отец Луи наклонился к Мадлен и зашептал ей на ухо:
— Не тревожься. Им она нужна не меньше, чем нам. Она (теперь он имел в виду Себастьяну) просто не может ее не спасти. Это часть того, во что она верит, ее кредо… или что-то в этом роде; разве я не прав? — Себастьяна ничего не ответила.
Тут все мы услышали, как воспитанницы, подошедшие к двери в келью сестры Клер, окликают ее. Услышав их, туда должны были подняться прибывшие в монастырь селяне. Затем последовали медленные удары — те колотили в дверь, которую Мадлен закрыла изнутри на засов после того, как Асмодей ушел, забрав сестру Клер.
— Умница, что вспомнила про засов, — похвалила ее Себастьяна. — Твоя находчивость даст нам несколько лишних секунд, которых так не хватает. — И она завернула куклу в лоскутки от розового платья. — Умница, — повторила она.
— Спасибо тебе большое , — подхватил Асмодей. Он явно подтрунивал над Мадлен, которая не замедлила с ответом:
— Да, это была моя идея, и я заслуживаю похвалы.
— Чего ты заслуживаешь, — вмешалась в их разговор Себастьяна, — так это чтобы тебе дали истекать кровью еще пару столетий… А ну замолчите оба!
Какое отношение к происходящему имело то, что у Мадлен постоянно идет кровь? Почему она так заинтересована в моем спасении? В чем состоит их замысел? Я не решалась задать эти вопросы. Однако отец Луи смилостивился и решил кое-что пояснить.
Пока Себастьяна втыкала иглы, а помогавший ей Асмодей следил, чтобы не пропустить свой черед обработать тело монахини, пока Мадлен странствовала по монастырю, невидимая для его обитателей, отец Луи говорил.
— Все очень просто, — начал он. Затем наклонился к самому уху моему и продолжал шепотом, чтобы не мешать Себастьяне, которая в поте лица трудилась над восковой куклою и у которой, похоже, не все ладилось с требуемым заклинанием. (Теперь-то я понимаю, что помимо прочего кюре хотел отвлечь меня от грядущей боли.) — Мадлен покинула библиотеку во время нашего э-э-э… тет-а-тет, — тут он улыбнулся и крепче сжал мои пальцы своей холодной рукою, — и встретилась с Асмодеем у кельи нашей монахини. Она проникла туда и явилась сестре Клер в образе твоей сбежавшей подружки… Кажется, ее звали Перонетта? — (Я кивнула.) — Мадлен довела монахиню до сладострастного исступления, та приняла все за вызванный горячкою потрясающий сон, ночное видение. Такие видения посещали ее прежде сотни раз. А после моя Мадлен… которой иногда случается быть озорною обманщицею, изменила свой облик. Не знаю, какое обличье она выбрала на сей раз; возможно, свое собственное. Оно любого способно до смерти напугать. — Здесь он рассмеялся. — Опять же припоминаю, что в прошлом она обожала принимать вид какой-нибудь самой что ни на есть отвратительной карги.
Себастьяна продолжала колдовать над куклою, слова ее заклинаний становились все тише, пока она не дошла до шепота. Асмодей молча стоял рядом. Сестра Клер затихла. Мадлен же, как я догадалась, следила за тем, что происходит с монастыре.
— Между тем, — продолжил отец Луи, — Асмодей изготовил из глины и крови голема. Простое заклинание, и такие големы приобретают любую нужную форму. — (Мне стало любопытно, кем является Асмодей: ведьмаком, оборотнем, колдуном или… как еще можно назвать такого, как он?) — Нет, — ответил отец Луи, прочтя мои мысли. — Ничего подобного. Но у него есть доступ… доступ, если можно так выразиться, доступ к… ну, скажем, к некоторым разновидностям магии. — Далее инкуб сообщил, что Асмодей оставил в келье монахини ее двойника, а настоящую сестру Клер, отчаянно упиравшуюся, затащил в библиотеку.
Теперь я знала в общих чертах, что произошло, и благодарно кивнула, когда кюре спросил, все ли понятно.
— Сейчас Себастьяна делает еще одного двойника. На сей раз твоего. Но в отличие от голема он будет живым. А это гораздо труднее… — Казалось, он едва удерживается от смеха. — Нет, я понимаю, — извинился он, — поверь, я отдаю отчет, насколько трудно во все это вникнуть. Объяснить и то проще. Но скоро ты все увидишь сама.
Наконец он объявил, чем все должно закончиться: мы оставим сестру Клер, которая будет иметь полное сходство со мной, в этой библиотеке и убежим. Скроемся . Последнее слово пришлось мне по сердцу. Уяснять его смысл мне совершенно не требовалось.
— Сама увидишь, что так и произойдет. — Инкуб выпрямился и пожал плечами, как бы говоря Себастьяне: вот, дескать, все, что могу.
Мадлен доложила, что дверь в келью сорвали с петель. И добавила, что в келье нашли «мертвую» сестру Клер де Сазильи.
— И кровавый след тоже , — добавила она. — Они пошли по нему .
— У меня все готово, — объявила наконец Себастьяна, и тут же сестра Клер издала стон, словно от жуткой боли; одновременно с ним я почувствовала резкий, мучительный укол в шею.
— Держи ее, — велела отцу Луи обеспокоенная Себастьяна и, обратившись ко мне, добавила, извиняясь: — Боль от первого укола самая сильная. А сейчас будет еще двенадцать…
Ей нужно было проколоть восковую куклу тринадцатью серебряными иглами. И как только она вводила одну из них в моего воскового двойника, что вызывало боль у меня, Асмодей немедля втыкал иглу из своего набора в плоть монахини.
— Считай вместе с нею, Луи. Осталось еще двенадцать.
В следующий раз боль пронзила кисть правой руки. Потом кисть левой. Терпимо. Но, видно, не для сестры Клер: та ухитрялась раскачивать стол и вопить, несмотря на душивший ее кляп. Ее оглушительным крикам вторил смех Асмодея, такой же громкий, похожий на гул надтреснутого колокола и заполнивший всю библиотеку.
- Предыдущая
- 76/197
- Следующая
