Книга теней - Риз Джеймс - Страница 75
- Предыдущая
- 75/197
- Следующая
Асмодей продолжил:
— Сперва я несколько запинался, но потом ничего, получилось. И очень даже хорошо, честное слово.
— Чудесно, — отозвалась Себастьяна. И тут я увидела, как она перебирает серебряные иголки (их у нее оказалась целая коллекция), похожие, должно быть, на те, которыми давным-давно протыкали отца Луи в его каморке на чердаке. Заметив их, я ничего не сказала. Тогда заговорила Себастьяна. — Слепить двойника из глины и запекшейся крови не самое трудное, — пояснила она. — Вдохнуть в него душу, оживить — вот в чем задача.
— Но у голема нет души, так что его трудно назвать живым, — заспорил Асмодей. — Тут речь идет скорей о чем-то вроде чучела, которое вешают или сжигают вместо преступника.
— Ну да, конечно, — Себастьяне явно не хотелось далее спорить, — различия совсем небольшие… — Она оторвала взгляд от игл, которые теперь держала веером, и спросила у Асмодея почти мечтательным тоном: — Ты помнишь прежний Париж, накануне рождественского мятежа, когда мы…
— Умоляю вас , — простонала Мадлен. — У нас в запасе нет вечности!
— Конечно нет, дорогая, — откликнулась Себастьяна, вернувшись из прошлого. — Но у тебя она будет, если ты продолжишь отвлекать меня и ничего не получится.
— Молчу!
Себастьяна, проигнорировав ее краткий ответ, вновь обратилась к Асмодею и, словно подводя итог, спросила:
— Так наверху все прошло хорошо?
— Как по нотам, — сообщил великан. — Двойник монахини теперь лежит наверху в ее келье на соломенном тюфяке. Мертвец мертвецом; во всяком случае, так подумают те, кто его обнаружит. То есть обнаружит ее . — И он быстро поведал о том, какое удовольствие испытал, вонзая кинжал в голема на глазах у сестры Клер. — Когда клинок насквозь протыкал фальшивую монахиню, я мог думать только об этой . — Должно быть, сказав это, он каким-то образом вновь причинил сестре Клер боль, ибо та издала приглушенный крик. Отец Луи решил, видимо, помочь своему товарищу, и крик перешел в жуткий стон, под который оба весело рассмеялись.
— О нет, мальчики, — запротестовала Себастьяна, ибо их шалости отвлекали ее от дела. — Подождите.
Асмодей, словно желая закрепить достигнутое, рассказал, что, когда Мадлен вернулась проверить, как у него идут дела, он попросил ее залить келью потоками крови.
— Никто, — заключил он гордо, — никто не усомнится, что новоиспеченную мать-настоятельницу зарезали во сне. — А кроме того, он предложил Мадлен оставить кровавый след, ведущий от кельи в малую библиотеку, «чтобы у этих простофиль сошлись концы с концами».
— Но ведь кровь исчезнет уже через несколько часов, — заметила Себастьяна.
— Тогда у них будет одним небольшим чудом больше , — возразила Мадлен. — А теперь поскорее, пожалуйста! Девицы спрашивают друг дружку, куда запропастилась их сестра Клер и почему та до сих пор не спустилась. Они говорят, что нужно пойти в ее келью .
— Отлично, давайте быстрее… — Это произнесла Себастьяна; она провела тыльною стороной руки по моей щеке, ободряя меня, и сказала: — Будет больно, милочка, но так нужно , чтобы все получилось.
— И тебе будет далеко не так больно, как ей , — добавил отец Луи; я смогла увидеть, как он кивнул в ту сторону, где сестру Клер «обхаживал» Асмодей.
— Пусть ее боль послужит тебе утешением, — сказал тот, — великая боль твоей главной гонительницы. — И мне опять представились муки отца Луи во время его испытания, поиск дьявольской метки и поглотившее его пламя костра.
— Что… что вы хотите сейчас со мной сделать? — спросила я.
— Ты полностью мне доверяешь? — вопросом на вопрос ответила Себастьяна.
Я ответила, что доверяю, и в голове моей вновь прозвучали слова: «Ты в безопасности».
— Хорошо. Тогда начнем. — Она подала знак Асмодею, и я увидела, как у нее в руке блеснули серебряные иглы. Каждая длиною с мой указательный палец. Такие острые, что их кончики были невидимы. В другой руке она держала грубо вылепленную из воска фигурку. Куклу. Сделанную, как я теперь увидела, из той самой свечи, которая светила мне ночью, пока отец Луи не использовал ее не по назначению.
— Закрой глаза, — велела мне Себастьяна.
— Да, — посоветовала Мадлен, — зажмурься.
Я попросила, чтобы то, чему суждено случиться, случилось быстрее, а затем укрепилась и решила терпеть.
— Молодец, хорошая девочка, — проговорила Себастьяна; услышав это, Асмодей расхохотался и хохотал, пока раздавшийся голос Мадлен не заставил его умолкнуть.
— Три девицы направляются в келью своей начальницы , — проговорила та. — Пожалуйста, поспешите!
Себастьяна поспешно склонилась надо мною, вырвала у меня над правым ухом несколько волосков и лишь потом извинилась за это. Глаза мои широко раскрылись, будто те волоски были нитками, привязанными к моим векам, и я сквозь слезы увидела, как Себастьяна обматывает их вокруг безликой головы куклы. Она произнесла что-то похожее на заклинание.
— Вот так… еще чуточку… готово, — сказала она. — А как у тебя?
— Все будет как надо, — отозвался Асмодей. — Моя часть работы полегче: не надо беспокоиться о кукле. Я просто втыкаю иглу прямиком в мясо, так ведь?
Сестра Клер продолжала кричать, пока не подавилась кляпом, после чего заколотила пятками по дубовым доскам стола. Асмо, видимо, имел свой набор иголок.
— Oui , — подтвердила Себастьяна, — но лишь когда я проколю куклу, не раньше. Запомни: сначала одно, затем другое… c'est tres important . [46]
Отец Луи стоял, наклонясь надо мной, напротив Себастьяны, по другую сторону стола. Он взял меня за руку, и тут я окончательно поняла: то, что они собираются сделать, действительно больно. Стыдно признаться, однако мысль о том, что этот обряд, или как там еще все это называлось, гораздо мучительнее для сестры Клер, чем для меня, действительно помогла перенести боль.
Мадлен доложила, что девицы стучат сейчас в дверь к сестре Клер. И я действительно могла слышать эти удары.
— Ну же, ведьма, — сказал Асмодей нетерпеливо, — чего ты копаешься?
— Тихо, — скомандовала Себастьяна. — Я не создавала двойников с… Ну в общем, времени утекло немало.
- Предыдущая
- 75/197
- Следующая
