Слотеры. Песнь крови - Обедин Виталий - Страница 39
- Предыдущая
- 39/107
- Следующая
Итак, визит мне нанёс наёмник из Иберрии, не успевший обтрепаться в городе настолько, чтобы избавиться от приметных усов и не менее приметного акцента. И уж тем более не имеющий понятия, в чей дом его занесло. А скорее — в чей дом его послали.
Весьма странный выбор исполнителя.
— Слушай и не дёргайся, — тихо сказал я, цепляя на лицо одну из самых омерзительных своих усмешек. — Убивать не буду, прежде ты мне расскажешь, кто и зачем тебя послал. А вот ногу, вздумаешь шелохнуться, прострелю. Колено разнесу, чтобы больнее было. Понял?
Иберриец не ответил и не двинулся с места. Его мелово-белое лицо кривилось в непередаваемой гримасе, смешавшей воедино страх, растерянность и злобу. Глаза с узкими, точно булавочные головки, зрачками, торопливо шныряли во все стороны, словно надеясь отыскать в комнате некий предмет, за который можно зацепиться взглядом и углядеть путь к спасению.
— Кто послал?
Продолжая держать «единорог» направленным в голову незваного «гостя», «громобой» я начал опускать вниз, целя в ногу. Насчёт колена я не впустую воздух сотрясал.
Руки иберрийца выдвинулись вперёд с развёрнутыми ладонями. Жест вроде как умиротворяющий, однако, от меня не ускользнуло и то, как слегка подогнулись в коленях ноги визитёра, выдавая готовность к прыжку. Мерзавец понимал, что попался, но не торопился признать, что его песенка спета. Тёртый калач.
Я чуть качнул «единорогом» из стороны в сторону, приглашая его откликнуться.
— Ну…
— Ты в два раза крупнее меня. У тебя шпага и кинжал, — перемалывая слова своим чудовищным акцентом, проговорил иберриец. — Может, опустишь пистолет, и мы покончим с этим делом как мужчины? А то сразу городскую стражу зови. Jo! Пусть видят, как страшные Выродки решают проблемы с простыми смертными!
«Страшные Выродки»… наглец точно знал, к кому лез!
Знал — и не побоялся.
Точно в Уре без году неделя! Это только за пределами Блистательного и Проклятого отвыкли почитать Древнюю кровь, как встарь. Интересно, что бы по сему поводу сказал наш старик Эторн Слотер?
На какое-то мгновение у меня появилось искушение последовать предложению незваного гостя. То бишь убрать оружие, дать мерзавцу пару крепких зуботычин, скрутить по рукам и ногам, а затем с толком и расстановкой, без лишней суеты и крови, расспросить: кто он да что тут делает. Стрелять не хотелось. Пуля капризна и не всегда летит, куда её направишь, а визитёр нужен живым. Опять же доктору Тавику Шу и вдове Маркес без того уже не повезло с соседом-квартирантом. Я чисто по-человечески (странно звучит в моих устах, правда?) не хотел добавлять им лишних страхов и переживаний, открывая пальбу прямо в доме.
Однако теперь, когда ушлый шельмец сам начал напрашиваться на подобный поворот событий, ход моих мыслей изменился. Не так он прост, чтобы на кулачках тягаться. Да и не нравилось мне в нём многое.
Не нравился мертвенно-бледный цвет кожи — точно у обескровленного покойника. Не нравился нездоровый блеск глаз со зрачками настолько узкими, что, казалось, их и нет вовсе. Не нравилась нарочито заторможенная плавность тех немногих движений, какие он мог позволить себе, стоя под дулами пистолетов. Выглядело это так, будто иберриец опасался выдать свои истинные ловкость и проворство.
Всё-таки вампир на мою голову? Ещё один? Неужто у Ренегата есть подручные? С другой стороны, на улице ещё далеко не ночь.
Иберриец тем временем справился со своими эмоциями. Теперь он не гримасничал, нервно подёргивая уголками губ, а просто улыбался, напоказ выставляя из-под усов длинные, белые, выглядящие зловеще-острыми зубы.
Вурдалак? Раб, вкусивший крови господина и перенявший часть его силы?
Очень похоже.
Вурдалаки плохо переносят свет, но он их не калечит и не убивает, вызывая главным образом чувство раздражения и дискомфорта. А вот что убивает таких созданий, так это суровые законы Блистательного и Проклятого. Согласно им, культивированному вурдалаку предлагается небогатый выбор: он должен или очиститься от скверны в Строгой Церкви (процедура крайне болезненная и мучительная, нередко с летальным исходом), или перебраться вслед за хозяином в гетто. Но это, если мы говорим о легализовавшемся вампире и его рабе, инициированном ранее. Если же перед законом предстаёт вурдалак-нелегал, то предусмотрены два других варианта: осиновый кол в сердце либо очищающее пламя костра. И выбирать тут уже не вурдалаку, а судье, который будет руководствоваться количеством преступлений, совершённых полукровопийцей, прежде чем попасть в цепкие лапы правосудия.
Значит, в гости пожаловал вурдалак? Да ещё с повадками опытного душегуба?
Как интересно. И удобно.
Может быть, получится обойтись даже без пыток. Вампир, сотворивший вурдалака, обязательно оставляет на его теле отметину — клеймо, по которому раба могут опознать другие носферату. Такое клеймо защищает культивированного от покушений на его жизнь, свободу, кровь и (не в последнюю очередь) душу, которой вампиру-хозяину ещё предстоит найти применение. Хотя, сказать по правде, душа смертного, позволившего себя осквернить, не так уж дорого стоит.
Не переставая ухмыляться, я чуть сощурился и вновь поднял пистолет. Теперь зловеще спаренные стволы метили уже не в ноги, а в грудь. Улыбка разом исчезла с лица иберрийского вурдалака. Как там говорят в простонародье? Словно корова слизнула?
— Погоди… — растерянно пробормотал он, медленно поднимая руки, — Погоди-погоди… Так не должно быть. Ни о чём таком мне не гово…
Тумммм!
Стальная полоса впилась в стену за моей спиной и задрожала, издавая низкое, почти неслышное гудение. Левое ухо запульсировало горячей болью, по шее побежал тонкий ручеёк крови.
Ах, чёрт! Слава Чёрной Суке, я всегда успеваю в последний момент! Ну ладно, почти всегда… сейчас, можно сказать, успел — в противном случае кинжал, располосовавший мочку уха и засевший в стене на добрых четыре пальца, торчал бы аккурат из моей левой глазницы. Древняя кровь позволяет оправиться от самых тяжёлых ран, но такой не пережить и Выродку.
А иберриец хорош! Метнул клинок прямо из рукава, почти без замаха, едва двинув рукой. Я и не заметил толком броска, смещаясь, действовал скорее по наитию, ведомый чутьём и инстинктами.
Бабах!
Пистолет свирепо дёрнулся в руке.
Описывать всё это долго, на деле же сильный глухой стук, с которым кинжал вошёл в стену, и выстрел (эх, ведь не хотел стрелять!), гулко бухнувший в замкнутом помещении, раздались почти одновременно.
Сквозь затопившее комнату облако дыма я увидел, как иберриец тяжело качнулся и попятился, хватаясь рукой за грудь. Вместо того чтобы броситься вперёд, дабы докончить дело, я, наоборот, отступил на шаг, убирая пистолеты в подсумок и вытягивая из ножен шпагу.
Тут надо действовать наверняка. Как-никак вурдалак.
Убить подобную полунежить пулей очень даже можно. Необязательно даже серебряной или освящённой в храме, вполне сгодится и самая обычная, свинцовая. Если угадать точно в голову или сердце, уложить тварь удастся в четырёх случаях из пяти. Важно только успеть выстрелить до перехода от человеческой ипостаси к чудовищной, в каковой вурдалак более опасен и менее уязвим для оружия. К сожалению, гарантий в подобных ситуациях быть не может. Многое зависит от субъективных факторов. В первую очередь от силы и возраста вампира, культивировавшего слугу. А ещё от того, как давно нечистый пил кровь своего хозяина. Вурдалаки, созданные высшим носферату, к примеру, в течение пары суток после кровавого причастия могли заткнуть за пояс иного полноценного носферату.
А раз так, то несколько футов холодной стали будут куда надёжнее комочка свинца или даже серебра: перерубить конечности, отсечь голову, вскрыть грудную клетку и вырезать сердце… работа грубая и грязная, но как раз Выродку-то и грех на это жаловаться. Особенно если подобным образом он зарабатывает себе на жизнь.
Начать лучше с конечностей и ими же временно ограничиться. Голове-то можно ещё вопросы задавать. Пока она на теле…
- Предыдущая
- 39/107
- Следующая
