"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917) - Мельников Рафаил Михайлович - Страница 75

Отставной (с 1886 г.) подполковник корпуса флотских штурманов С.Ф. Огородников (1835-1909), оставивший исключительно обширный ряд бесценных трудов по истории флота, свой "Исторический обзор столетия морского министерства (1802-1902 гг.)" заканчивал словами о блестящих результатах его деятельности: "Уже не порты замерзающего Финского залива, но и порты беспредельного Восточного океана служат ныне опорным пунктом для нашего флота, численный и качественный состав которого может, действительно, служить гордостью России." Война 1904 г. с первого дня поставила под сомнение справедливость этих слов, а бой 28 июля покончил с надеждами на успех первого года войны. Строки официального, не содержащего ни одной критической мысли документа, оказались непригодными для объяснения причин того поразительного постоянства, с которым русская власть и избранные ею флотоводцы отворачивались от тех шансов на успех и удачу, что в продолжение всей войны не переставала предоставлять им судьба.

Еще раз подтвердив свою неспособность выбирать сотрудников, император остатки флота в Порт-Артуре вверил командованию тут же наскоро произведенному в контр-адмиралы Р.Н. Вирену (1856-1917), который к исходу декабря 1904 г. благополучно привел флот к самоуничтожению. Но только 29 марта 1905 г. приказом генерал-адмирала № 63 ведомство сподобилось сформировать Следственную комиссию "для всестороннего выяснения обстоятельств боя 28 июля 1904 г." Дело же об истреблении флота в гавани Порт-Артура осталось и вовсе не расследованным. Император не пожелал дать в обиду своего любимца Р.Н. Вирена и в продолжение всей службы этого "флотоводца" не переставал осыпать милостями. В тайне было оставлено и заключение двух следственных комиссий (обое28июля1904г.и Цусимском сражении 14-15 мая 1905 г.).

Обнародование их состоялось лишь после ликвидации монархии в 1917 г. Только в 1914 г. под грифом "не подлежит оглашению до 1922 года" были опубликованы показания в следственной комиссии высших чинов морского ведомства. Свидетельства же о достройке кораблей в 1904 г. остались и вовсе не опубликованными. Установка не вдаваться "в несвоевременную критику" была строго выдержана в выпускавшемся в ГМШ в 1912-1918 гг. семитомном описании войны на море, и только в книгах шестой и седьмой, выпущенных в 1917 г., оказалась возможной некоторая доля анализа и осмысления совершившегося в 1904-1905 гг. Где уж тут говорить о том, как это делает очередной доморощенный "новый русский историк", что власть в оценке опыта той войны сделала "все, как положено" и что даже будто бы в предельно сжатые сроки были организованы сбор, обработка, усвоение и анализ обширных сведений, а опубликованные материалы сразу стали "уникальной энциклопедией боевых действий". Будь режим так умен и самокритичен, Россия не ввалилась бы в позор 1904,1905-1906 гг. и не обрушилась бы в пропасть в 1917 г.

Следуя логике совершившихся событий, то и дело задаваясь вопросами, на которые ответить некому, остается лишь констатировать, что и летом 1904 г. режим с прежней беззаботностью продолжал терять драгоценное время. Заводы, не получив экстраординарных средств и глубокой программы ускорения работ, продолжали их почти в том же темпе, как они привыкли это делать в предшествовавшее десятилетие. Обычным порядком бесчисленное множество работ разливалось по отсекам и палубам корабля, дробясь на непрестанно являвшиеся новые и новые заботы. На "Орле", как свидетельствовал В.П. Костенко, приходившие к окончанию работы к 18 августа позволили численность рабочих с прежних 1500 человек уменьшить до 600. Это означало, что ранее установленный напряженный темп был утрачен, сроки работ существенно сдвинуты, продиктованный войной особый отсчет времени замедлился. Этот парадокс еще раз напоминал о крайнем легкомыслии исключения "Славы" из списка экстренной достройки.

История с "выколачиванием" из московских контрагентов задерживавшихся ими электродвигателей к водоотливным турбинам подчеркивала нелепость выдумки министерских умов, пытавшихся за счет "Славы" ускорить готовность других кораблей. Заводы были не расположены ради сомнительных выгод псевдоускорения ломать налаженный ритм и технологические цепочки осуществления заказа по всей предусмотренной контрактом номенклатуре. А потому во многом продолжались работы и по заказам отодвинутой на вторую очередь "Славы". Уже спустя два месяца после остановки работ они были возобновлены, но продвижение их готовности оставалось на прежнем довоенном уровне.

Так, за время с 1 февраля по 1 июля 1904 г. готовность "Славы" в % (в скобках сведения по "Князю Суворову") составляла: палубной брони с 95 до 97 (100), бортовой 40-45 (80-100), башенной (без движения на уровне 50% с 1 января по 1 мая 1905 г.) 50-52 (80-100), мачт и вооружения 56-65 (73-90), рулевого устройства 31-39 (92-96), водоотливной системы 31-32 (52-95), проводов электроэнергии и динамо-машин 2 (73-92), сетевого заграждения 25-37 (25-85), сигнализации и передачи приказаний 31 (42- 95), котлов 42-48 (75-95), главных машин с холодильниками 41-52 (72-95), башенных и других установок 41-48 (40- 90), подачи и погребов 41-47 (52-95), ПУАО 1-20 (32-90), вентиляции 2-35 (47-97), оборудования жилых помещений 10-72 (72-96). Видно было, что Балтийский завод, всемерно используя принцип серийности, не оставлял "Славу" заброшенной и настойчиво продвигал ее готовность. Но бюрократия продолжала упорно закрывать глаза на существование "Славы". Хуже того, ее пытались даже разукомплектовать, не считаясь, конечно, с мнением завода. Очень удобным казалось выручить сумевший сам себя затопить в Кронштадте "Орел" и взамен основательно подмоченных двигателей четырех динамо-машин установить двигатели, снятые со "Славы". В июле нашли нужным снять со "Славы" грузовую стрелу для замены поврежденной левой кормовой на "Князе Суворове".

Приняла участие "Слава" в другой экстренной работе – переделке с началом войны построенного Новым Адмиралтейством угольно-войскового транспорта "Камчатка" в транспорт-мастерскую для похода со 2-й эскадрой. Ради экономии постройку транспорта вместо Николаевского судостроительного завода (переговоры велись с 1899 г.) поручили в 1901 г. C-Петербургскому Новому Адмиралтейству и тем создали еще одно препятствие для ускоренного сооружения броненосцев – наспех собранный комплект станков, не считаясь с технологическим циклом, втискивали в малоподходящее помещение, вдали от грузовых люков. Эта работа также отвлекала от "Славы". На "Камчатку" и передали изготовленную для "Славы" пародинамомашину в 640 ампер.

В то же время на "Славе" успевали вводить в электрооборудование новшества, которые было поздно применять на предшествовавших кораблях. Так в июне-августе для 5-тонных лебедок вместо ранее предусматривавшихся горизонтальных контроллеров установили более удобные и надежные вертикальные. Заготовленные ранее горизонтальные остались без употребления, и их по предложению Балтийского завода 3 августа 1904 г. Главный инспектор минного дела согласился передать в качестве запасных на "Император Александр III" и "Князь Суворов". Но все эти частности оставляли в неприкосновенности "табу" на экстренные работы для "Славы".

Свои странности происходили и с фактически главным кораблем серии – броненосцем "Император Александр III". Броненосец возглавил список 2-й эскадры, объявленный 10 мая в извещении ГМШ и в приказе по морскому ведомству № 116 от 7 июня 1904 г. Окончательно этот состав определился только 24 апреля, когда по приказанию Управляющего список, составленный 7 февраля (четыре броненосца серии, "Сисой Великий" и крейсер "Олег"), был дополнен броненосцем "Наварин", крейсером "Адмирал Нахимов" (их исключали из состава Учебно-артиллерийского отряда, заменив крейсером "Владимир Мономах" и броненосцем "Адмирал Лазарев") и 8 миноносцами. Свое трудное формирование эскадра начала первым циркуляром штаба от 6 мая 1904 г. и первым приказом Командующего от 12 мая 1904 г. Уже тогда в нем отражались оригинальные взгляды Командующего, который считал нормальным воспитательным приемом терроризировать матросов круговой порукой, запретив увольнять команду корабля на берег, пока не явятся все опоздавшие (циркуляр штаба № 203). Творческий и боевой опыт Порт-Артурской эскадры он считал несущественным. Приказом № 5 от 8 июля была, в частности, объявлена к руководству "Организация артиллерийской службы на судах 2-й эскадры флота Тихого океана", чем фактически перечеркивались соответствующие документы 1-й эскадры.