Лорд и хозяйка гостиницы - Райсвик Летиция - Страница 23
- Предыдущая
- 23/56
- Следующая
Но такой попытки Джордж предпринимать не стал. Когда они приблизились к другим всадникам, его гнедой перешел на легкий галоп, да и серая тоже инстинктивно замедлила ход. На губах Рут тотчас заиграла очаровательная улыбка — прием, которым хозяйке гостиницы нередко приходилось пользоваться в жизни. И вот что удивительно, как только она подумала, что Джордж попытается навязать ей свою волю, заставить ее подчиниться его желаниям, он сразу же отступил, предоставив ей полную свободу решать, чего она хочет, а чего нет.
Это было одно из тех редких качеств, за которые Рут любила его. Но только теперь она с особенной теплотой подумала о его терпении и выдержке, не возволявших ему пользоваться чужой слабостью. То, что он по своей природе не был способен на насилие, коренилось в его уверенности в себе, в его достоинстве. Но именно это качество лишало ее твердости и сильнее всего прочего мешало бежать от него.
На какой-то момент она подумала, как хорошо, в самом деле, было бы стать его любовницей. Ведь он сознательно оставил за ней свободу выбора. Возможно, в этом и есть их будущее. А главное, он понимает, как дорого она ценит свою независимость. Она будет все так же содержать «Толстого Кота», наняв кого-нибудь в помощь Шону на время своих отлучек…
Картины счастливой жизни с Джорджем проплыли, дразня радужными надеждами, перед глазами Рут. Затем они исчезли. Нет, это невозможно: если бы она согласилась, то обрекла бы себя на неисчислимые страдания. Она не могла любить его и жить с ним такой жизнью, при которой приходилось бы прятаться, идти на всякие уловки. И еще, ей была ненавистна даже мысль о том, что живое существо, ребенок, которого она может родить от Джорджа, явится в мир, не имея права носить отцовское имя. Она могла пожертвовать своим собственным добрым именем и покоем, но не имела права обрекать на страдания и позор ту невинную душу, которой подарит жизнь.
— Хотелось бы мне быть такой наездницей, как вы, — восхищенно сказала Кора, прервав этим размышления Рут.
— Дело практики, — ответила Рут, стараясь говорить нарочито беззаботным тоном. — Я сажусь на лошадь почти каждое утро.
Она перехватила острый взгляд Джорджа и поняла, что отчасти ответила на тот вопрос, на который ранее отвечать не пожелала, отчего его любопытство только возросло.
— Очевидно, вы живете в такой местности, которая объясняет и извиняет вате пристрастие к быстрой езде, — сказал он насмешливо, но глядел на нее со значительным выражением. — Я хочу сказать, что эта местность, судя по всему, не имеет ни рытвин, ни канав, так что, каким бы бешеным галопом вы ни скакали, вам совершенно не грозит опасность свалиться с лошади и перепачкаться в грязи.
Пересилив себя, Рут улыбнулась.
— Нет, почему же? Препятствия можно найти повсюду, — ответила она. — Не исключено, что в один прекрасный день я попытаюсь устроить скачки с препятствиями… когда мне захочется острых ощущений.
— Хотелось бы мне в тот момент оказаться поблизости и понаблюдать за вами, — сказал он, сверкнув глазами. — Уж я бы постарался зарисовать в свою тетрадь все ваши самые выразительные движения.
Майкл улыбнулся, но Кора повернулась к Джорджу.
— Скажите, сэр, это правда, что вы согласились сделать портрет свиньи в обмен на то, что вам одолжили этих лошадей? — спросила она.
— Да, мисс Ренфрю, так оно и есть, — сказал он, слегка поклонившись девушке.
Она продолжала смотреть на него с недоверием.
— А я подумала, что Майкл… что мистер Гордон шутит надо мной! — воскликнула она. — И вы уверены, что вам действительно хочется этого? Рисовать свинью!
— Но это же не просто какая-то свинья, — ответил Джордж с самым серьезным видом. — Это ведь сама Толстобрюхая Молли, представительница высшей знати свинячьего племени, у нее несколько призов. У нее, поверьте мне, весьма выразительная физиономия, исполненная чувства собственного достоинства. Так что я бесспорно рад представившейся мне возможности сделать ее портрет.
Искренность его интонации Рут приняла за чистую монету. Уж ей ли было не знать, что он говорит правду. Джордж умел находить прекрасное и интересное в самых безобразных существах.
— Как видно, вы уже встречались с этой почтенной знатной дамой? — спросила она торжественно.
— О да. Хендерсон был весьма любезен, представив меня ей.
Затем последовало оживленное обсуждение материала, потребного для портрета; будет ли это живопись маслом или акварелью, а также сколько потребуется предварительных зарисовок и как заставить модель спокойно позировать.
Рут чуть поотстала и ехала теперь рядом с Майклом.
— Надеюсь, мисс Ренфрю довольна прогулкой, — сказал он.
— Мне определенно кажется, что да, — улыбнувшись, ответила Рут.
Она радовалась, что сменила кавалера. Ей было бы сейчас очень неловко в обществе Джорджа, как, впрочем, и наедине со своими мыслями. Но она сознавала, что и с другими попутчиками следует быть настороже.
— Наверное, мы должны были прежде чаще пытаться приглашать ее поучаствовать в наших вылазках, — задумчиво произнес Майкл. — Но она всегда казалась такой унылой, к тому же я… то есть мы все, не очень-то искали ее дружбы из-за того, что она богатая наследница. Это как-то сковывает, не правда ли?
— Такая щепетильность делает вам честь, — сухо отозвалась Рут.
Молодой человек покраснел, — Вы полагаете, мне имеет смысл чаще вовлекать ее в нашу жизнь, мэм? — с некоторой неловкостью спросил он и, не дождавшись ответа, продолжил: — Я, собственно, и сам так думаю, только вот Синтия…
Тут он прервался, не желая, видно, высказывать мнение своей сестры на сей счет.
— Вы действительно в затруднительном положении, — ответила Рут уже чуть теплее.
— Я даже начал было ухаживать за Корой. Но тут появился этот Чарльз Мортон, и она оказалась весьма довольной его обществом. Конечно, он ведь богат. Мне до него далеко…
Майкл вдруг резко умолк. Он явно сердился на себя за излишнюю болтливость.
— Майкл, вы и вправду думаете, что такая девушка, как Кора Ренфрю, будет выбирать друзей не по характеру, а по толщине кошелька? — спокойно спросила Рут.
— О, нет конечно! — негодующе воскликнул молодой человек.
— Ну вот и прекрасно.
— Кроме того, миссис Прайс, мои намерения не такие, как намерения этого Мортона. Я вообще узнал о нем нечто такое, чего не могу спокойно… — И вдруг Майкл замолчал, его глаза, полные искреннего ужаса, остановились на лице Рут. — Прошу прощения, миссис Прайс, — сдавленно проговорил он. — Я совсем забыл, что он ваш кузен.
— Пожалуйста, Майкл, не извиняйтесь, — спокойно сказала молодая женщина. — Если говорить начистоту, должна вам сознаться, что я тоже знаю о нем кое-что такое, что мне совсем не по нраву. Но прошу вас, не говорите об этом больше никому.
Он встретил ее взгляд и какое-то время не отводил глаз. Рут даже подумала, что, очевидно, он гораздо умнее и глубже, чем кажется со своими слишком пестрыми жилетами, и очень обрадовалась этому обстоятельству.
— Клянусь вам, — сказал он серьезно, но без патетики. — И благодарю вас, мэм.
После этих слов Майкл направил лошадь вперед, догоняя Кору и лорда Фицуотера. Минутой позже Джордж, немного поотстав, снова присоединился к Рут.
— Так где же вы совершаете свои утренние верховые прогулки? — сразу же спросил он.
— Джордж…
— Нет, — прервал он ее без всяких извинений. — Нет, Рут! Если вы полагаете, что я позволю вам бесследно исчезать, то сильно ошибаетесь. Вы уже однажды это попробовали, теперь у вас ничего не получится, я вам обещаю.
— Я не собираюсь… — не договорив, она закусила губу, подняла глаза и встретила взгляд Джорджа.
— Ах не собираетесь? Может, это Мортон задерживает вас? Не потому ли вы так не расположены довериться мне?
— Нет, не потому! — твердо сказала Рут.
— Да, это и вправду кажется маловероятным, — уступил ей Джордж. Слабая улыбка показалась на его губах, когда он увидел возмущенное выражение ее лица. — Вы гораздо более сильная натура, чем он. Но не используете ли вы его, чтобы защититься от кого-то еще? Так же, как вы однажды использовали Джека Рэя?
- Предыдущая
- 23/56
- Следующая
