Записки десантника - Золотарь Иван Федорович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/52
• Следующая

Всю ночь женщины обсуждали, как выполнить эту задачу. Наиболее подходящим объектом был полковник Вернер. К этому времени Вера уже знала, что он работает начальником одного из важных отделов штаба военно-воздушных сил центральной группировки гитлеровской армии должен быть хорошо осведомлен о планах ставки Гитлера. Чтобы познакомить Галю с Куртом Вернером, подпольщицы устроили мнимые именины «тети Саши» и пригласили его. В назначенное время Вернер явился к Молокович с вином, закусками и подарками для «именинницы». Вера представила ему свою знакомую — «служащую минского магистрата».

— Она свободно объясняется по-немецки, и вы можете разговаривать с ней на родном языке, — сказала Вера Курту.

— Очень приятно познакомиться с интересной женщиной! — Курт галантно пожал руку Гали и, слегка пристукнув каблуками, добавил: — Похвально, что вы работаете на пользу Германии!

После нескольких рюмок вина немец разговорился, стал держать себя свободно и все чаще бросал многозначительные взгляды на статную, полногрудую Галю. Та видела все это и, притворившись слегка захмелевшей, подсела к Вернеру поближе.

— Смотрите, Курт, — улыбаясь, предупредила оберста Вера, — не влюбитесь в мою подругу. Учтите, что ее Ганс ревнив.

— О, не беспокойтесь, я не ловелас. Мне просто хочется, чтобы вашей подруге было весело, — ответил Курт.

— Давайте танцевать, — предложила Галина.

Девушки завели патефон, и Курт пригласил Галю на танго. В комнате было жарко. Полное лицо оберста раскраснелось, он вспотел, расстегнул верхние пуговицы кителя.

— Эх, жаль, что мы сидим сейчас в душной комнате. Хорошо бы теперь подышать свежим воздухом! — воскликнула Вера.

— Ну что ж, давайте организуем пикник на вольном воздухе, где-нибудь в лесочке, — предложила Галя.

— Заманчивое предложение! — промолвил Курт. — Пожалуй, я не прочь поддержать его, но прогуляться с вами в лесок я могу только днем, в воскресенье, если остальные не возражают.

— Я — за! — весело сказала Вера.

Марина и Александра тоже согласились.

— А вы, фрау Галя, сумеете приехать в воскресенье? — обратился Курт к Гале.

— Сегодня у нас что? Пятница? Пожалуй, сумею.

— Значит, договорились, — заключил Вернер. — Но только, чур, далеко не забираться. Пойдем в тот лесок, который начинается недалеко от станции, в сторону Старины, посидим на опушке, залезать в чащу не будем.

— А вы что, боитесь далеко отходить от станции? — попыталась задеть самолюбие Курта Галя.

— О, нет! Я не трус! Но я не люблю делать дальние прогулки, они утомительны для моей комплекции. Если не возражаете, я могу пригласить кого-нибудь из своих приятелей-офицеров для большей компании.

— Что вы, господин оберст! — воскликнула Галя с деланным испугом. — Если мой Ганс узнает, что я гуляла в лесу с другими офицерами, он меня застрелит.

— В таком случае пойдемте только впятером.

В назначенный день Галя вышла из поселка раньше других, дошла до намеченного лесочка, тщательно осмотрела местность и стала ждать прихода остальных. Вскоре показались Марина и Александра. Они принесли с собой узелки с вином и закуской, развернули скатерть и стали накрывать на «стол».

— Мы нарочно вышли из поселка раньше Курта и Веры, чтобы в случае, если нам удастся схватить его и ты с Верой поведешь Курта в отряд, немцы не заподозрили бы нас с Александрой в причастности к делу исчезновения их оберста, — пояснила Молокович Гале.

Через полчаса пришли Курт и Вера. Через левую руку полковника было перекинуто кожаное пальто, через плечо — автомат.

Он был в веселом настроении.

Легкий ветерок пошевеливал листву деревьев над головами; на станции раздавались гудки часто проходивших поездов, где-то рядом за зеленой зарослью изредка проезжали автомашины, и Курт чувствовал себя в безопасности. Он развалился на траве, положил рядом с собой автомат, снял фуражку и принялся за вино. Он много пил, весело разговаривал, заигрывая то с Верой, то с Галей, и не заметил, как Вера вытащила у него из кобуры пистолет, как Марина утащила автомат.

Подмигнув подругам, Финская сказала строго:

— А ну, господин оберст, оставьте вино! Давайте поговорим серьезно! — и наставила на Курта пистолет.

Вернер даже не повернулся в ее сторону и продолжал сохранять ту же позу, только замахал руками:

— Нет, нет. Сейчас только вино, серьезные разговоры потом.

Галина схватила Курта за жирное плечо, резко повернула, и только тут оберст увидел наставленный на него пистолет.

— Сумасшедшая! Вы же можете выстрелить мне в голову! Прекратите ваши шутки и уберите пистолет, а то я могу… — Он схватился за кобуру, но она оказалась пустой, бросился к автомату, но и его не оказалось на месте. И он понял, что с ним не шутят. В страхе он переводил помутневшие глаза с одного дула на другое, с другого — на третье. Лицо его посерело, губы задрожали, словно он собирался заплакать.

— Предупреждаю, что я стреляю без промаха и одно ваше необдуманное движение или крик заставит меня разрядить в вашу голову пистолет, — тихим, но внушительным голосом сказала Галина.

— Вы хотите… убить меня? — еле выдавил страшную фразу Курт.

— Никто вас убивать не собирается. Бросьте валять дурака и будьте благоразумны, — вмешалась Марина Молокович.

— Что вам от меня нужно?

— Вы сейчас встанете и под руку с Верой пойдете туда, куда мы вам укажем. Только помните, что я стреляю метко, — твердо чеканя слова, ответила Финская.

Курт помедлил, потом нехотя поднялся и покорно подставил свою согнутую в локте руку Вере. Та быстро подхватила Курта и повела в сторону хутора Старина. Позади следовали Галя, Марина и Александра.

Пройдя с полкилометра, они увидели спешащих им навстречу из леса партизан группы Автушенко. Курт затрясся всем телом, остановился как вкопанный, уставился на Веру.

— Не бойтесь, это мои товарищи, партизаны, — улыбнулась Финская.

— Нет, нет! К партизанам я не хочу! — чуть не плача, залепетал немец.

— Почему?

— Они будут меня пытать, а потом повесят…

— Стыдитесь, оберст! Теперь даже многие ваши солдаты не верят геббельсовской клевете на советских партизан, а вы же полковник! Никто вас ни пытать, ни вешать не будет.

Марина Федосовна и Александра Степановна, поздоровавшись с партизанами, тотчас же и простились с ними, а Финская в сопровождении партизан направилась в глубь леса. Путь был не близкий, надо было прошагать около сорока километров. Предстояло обойти ряд вражеских гарнизонов и пересечь сильно охраняемую железнодорожную линию. И это только до партизанской зоны! А там до штаба еще около тридцати пяти километров…

Двое суток партизаны вели Курта Вернера, относясь к нему с подчеркнутой вежливостью и заботой. Бежать он не пытался и шел покорно.

— А все-таки жаль, что я попал к партизанам, а не в руки какой-нибудь воинской части, — сказал как-то Гале Курт.

— Какая разница? Если вы будете вести себя как нужно, вас смогут отправить и за линию фронта, — возразила Финская.

— Признаться, мне давно уже надоела война. Восемь лет я живу беспокойной жизнью фронтовика, и если там, на западе, мы жили более или менее спокойно, то здесь, на вашей земле, никто из нас не знал покоя. Даже далеко от линии фронта, в тылу, нас подстерегает партизанская пуля… Как ни странно, но только сейчас я впервые за последние два года чувствую себя в безопасности.

Курт признался далее, что и он и многие другие немецкие офицеры сознают безнадежность положения своей армии.

— Сегодня ночью мы должны будем пересечь железную дорогу, — обратилась Галя к Вернеру в конце вторых суток пути. — Линия охраняется вашими солдатами. Возможно, нам придется вступить с ними в бой. Так имейте в виду…

— Можете не предупреждать, никуда я от вас не побегу…

Тем временем по дороге из Борисова на Палик возвращалась с задания другая группа разведчиков: Качай, Капшай и Ржеуцкий торопились доставить в штаб бригады добытые ими данные о железнодорожных перевозках врага и еще одну важную новость: в Борисове появилось до сотни молодчиков, орудующих под вывеской НТСНП — «национально-трудового союза нового поколения». Разведчики поручили Люсе Чоловской уточнить цели этого «союза» и выяснить, кто им заправляет в Борисове. Перед другим связным, Григорием Черновым, они поставили задачу выявить среди борисовчан надежных людей, которых можно было бы привлечь к просачиванию в жизненно важные центры борисовского гарнизона, в частности в разведшколу полковника Нивеллингера.

• Предыдущая
• 13/52
• Следующая