Волки Кальи - Кинг Стивен - Страница 99

• Предыдущая
• 99/168
• Следующая

А из зловонной тьмы донесся голос отца:

— С того момента, как ты начал ходить, я знал, что ты не гений, — усталый голос, — но до вчерашнего дня не верил, что ты идиот. Позволить ему заманить себя в ловушку, как корову на бойню! Боги!

Не обращай внимания. Это даже не призраки. Я думаю, это всего лишь эхо, отражение от стен голосов, каким-то образом вытащенных из моей головы.

Когда он обошел дверь (помня о пропасти справа), она исчезла. Так что увидел он только силуэт Хенчека, вырезанную из черной бумаги человеческую фигуру, поставленную на входе в пещеру.

Дверь есть, но ты можешь видеть только одну ее сторону. Точно так же, как и у других дверей.

— Выводит из равновесия, не так ли? — донесся из пропасти голос Уолтера. — Отступись, Роланд! Лучше отступиться и умереть, чем обнаружить, что комната на вершине Темной Башни пуста.

И тут же заревел рог Эльда, от этого звука по коже Роланда побежали мурашки, волосы на затылке встали дыбом: последний боевой клич Катберта Олгуда, когда тот бежал по склону Иерихонского Холма навстречу смерти от рук варваров с синими лицами.

Роланд опустил руку с банданой и двинулся дальше. Шаг, второй, третий. Кости хрустели под подошвами сапог. На третьем шаге дверь появилась вновь, ее торец, с торчащим из него язычком замка. С другой стороны так же торчали петли. Он на мгновение остановился, глядя на торец двери, оценивая ее необычность, как оценивал необычность других дверей, на морском берегу. Но там он мало что соображал, чуть живой, на грани смерти. Если он чуть поворачивал головой, дверь исчезала, если смотрел прямо перед собой, появлялась вновь. Не колыхалась, не начинала мерцать. Или была, или ее не было.

Он вернулся к фасаду тем же путем, положил ладони на железное дерево, надавил. Почувствовал легкую вибрацию, словно за дверью работали мощные двигатели. Из пропасти Пещеры двери ему кричала Риа с Кооса, называла отродьем, никогда не видевшим истинного лица своего отца, рассказывала, как его шлюшка изорвала горло криками, горя на костре. Роланд, не обращая внимания на ее вопли, взялся за хрустальную ручку.

— Нет, стрелок, ты не посмеешь! — в тревоге воскликнул Хенчек.

— Посмею, — ответил Роланд. И посмел, но ручка не повернулась — ни вправо, ни влево. Он отступил от двери.

— Но дверь была открыта, когда ты нашел священника? — спросил он Хенчека. Они говорили об этом прошлой ночью, но теперь у Роланда появились новые вопросы.

— Ага. Когда я и Джеммин нашли его. Ты знаешь, что мы, старики-Мэнни, ищем другие миры? Не ради сокровищ, а для обогащения души.

Роланд кивнул. Он также знал, что некоторые возвращались из таких путешествий безумцами. А другие вовсе не возвращались.

— Эти холмы обладают магнетической силой, — продолжил Хенчек. — Отсюда начинается много дорог в другие миры. Мы пошли в пещеру около старых гранатовых шахт и обнаружили там послание.

— Какое послание?

— У входа в пещеру стояла машина. После нажатия кнопки раздавался голос. Он и велел нам прийти сюда.

— Вы знали об этой пещере и раньше?

— Ага, но до того как появился отец, она называлась Пещерой голосов. Теперь ты знаешь почему.

Роланд кивнул, взмахом руки предложил Хенчеку продолжить.

— Голос из машины интонациями и акцентом напоминал голоса членов твоего ка-тета, стрелок. Он сказал, что мы должны прийти сюда, Джеммин и я, где и найдем дверь, человека и чудо. Вот мы и пришли.

— Кто-то оставил вам инструкции, — пробормотал Роланд. Думал он об Уолтере. Человеке в черном, снабдившем их печеньем с эльфами на обертке, компании «Киблер», по словам Джейка. Уолтер был Флеггом, Флегг — Мортеном, а Мортен… Мэрлином, старым волшебником из легенды? Этого Роланд не знал. — Он обратился к вам по имени?

— Нет, так много он не знал. Только назвал нас Мэнни.

— Каким образом кто-то мог узнать, где нужно оставить говорящую машину?

Хенчек поджал губы.

— Почему ты думаешь, что это был человек? Разве Бог не может говорить человеческим голосом? Может, машину оставил посланец Всевышнего?

— Боги оставляют знамения, люди — машины, — ответил Роланд. — Разумеется, я исхожу из собственного опыта, Па.

Хенчек резко махнул рукой, как бы прося Роланда избавить его от лести.

— Многие знали, что ты и твой друг исследуете пещеру, в которой вы нашли говорящую машину?

Хенчек пожал плечами.

— Полагаю, люди нас видят. Кто-то может увидеть издалека с помощью подзорной трубы или бинокля. И есть еще этот механический человек. Он многое видит и рассказывает об увиденном всем, кто готов его слушать.

Роланд воспринял его ответ как утвердительный. Подумал, что кто-то знал о прибытии отца Каллагэна в окрестности Кальи. Как и о том, что ему потребуется помощь.

— Дверь была открыта полностью? — спросил Роланд.

— Это вопросы Каллагэну, — ответил Хенчек. — Я обещал показать тебе пещеру. И показал. По-моему, этого достаточно.

— Он был в сознании, когда вы его нашли?

Хенчек замялся с ответом.

— Нет. Только что-то бормотал. Как спящий человек, которому снится кошмар.

— Тогда он не сможет ответить на этот вопрос, не так ли? Хенчек, ты просил помощи и поддержки. Просил от лица всех своих кланов. Тогда помоги мне! Помоги мне, чтобы я смог помочь тебе!

— Я не вижу, чем это поможет.

Может, и не помогло бы, не помогло бы в борьбе с Волками, страшной угрозой нависшими над всей Кальей Брин Стерджис, но у Роланда были и другие заботы, в других мирах; сразиться ему и его ка-тету предстояло не только с выходцами из Тандерклепа. Он стоял, глядя на Хенчека, положив руку на хрустальную ручку двери.

— Она была приоткрыта, — наконец ответил Мэнни. — Так же, как и ящик. Чуть-чуть. Тот, кого они зовут Стариком, лежал лицом вниз. Здесь. — Хенчек указал на усыпанный камешками и костями пол пещеры у ног стрелка. — Ящик стоял у его правой руки, открытый вот на столько. — Хенчек развел большой и указательный пальцы примерно на два дюйма. — Из него доносились звуки каммен. Я слышал их и раньше, но такие громкие — никогда. От них у меня заболели глаза, покатились слезы, а Джеммин вскрикнул и двинулся к двери. Наступил на руку распростертого на земле Старика и даже этого не заметил.

Дверь была приоткрыта, как и ящик, и из нее в пещеру лился ужасный свет. Я много путешествовал, стрелок, побывал во многих где и во многих когда; я видел другие двери и тодэш-такены, дыры в реальности, но никогда не сталкивался с таким светом. Черным, как все в пустоте, но в нем выделялось что-то красное.

— Глаз, — уточнил стрелок.

Хенчек уставился на него.

— Глаз? Так ты говоришь?

— Думаю, что да. Черноту, которую ты видел, отбрасывал Черный Тринадцатый. А красное — скорее всего Глаз Алого Короля.

— Кто он?

— Я не знаю. Мне лишь известно, что находится он далеко на востоке, в Тандерклепе или еще дальше. Я верю, что он, возможно, хранитель Темной Башни. Может, даже думает, что Башня принадлежит ему.

При упоминании Роландом Темной Башни старик, словно в ужасе, закрыл глаза руками.

— Что произошло потом, Хенчек? Скажи мне, прошу тебя.

— Я потянулся к Джеммину, чтобы остановить его, потом вспомнил, как он наступил на руку лежащего мужчины, не заметив этого, и отказался от этой мысли. Подумал: «Хенчек, если ты это сделаешь, он утащит тебя за собой». — Старик встретился с Роландом взглядом. — Мы путешествуем, тебе это известно, и редко страшимся, потому что полностью доверяем Всевышнему. Однако я испугался этого света и мелодии этих колокольцев. — Он помолчал. — Они ужаснули меня. Я никогда не говорил о том дне.

— Даже с отцом Каллагэном?

Хенчек кивнул.

— Он ничего не сказал вам, когда очнулся?

— Спросил, умер ли он. Я ответил: если он умер, то мы тоже мертвецы.

— А что случилось с Джеммином?

— Умер через два года. — Хенчек похлопал по левой стороне груди. — Сердце.

— Сколько лет прошло с тех пор, как вы нашли Каллагэна?

• Предыдущая
• 99/168
• Следующая