Варька - Полякова Маргарита Сергеевна - Страница 74
- Предыдущая
- 74/75
- Следующая
– Кто бы сомневался! – тут же погордилась собой Варька.
– Ты сделала меня равным себе и своим друзьям. Теперь я ни от кого не завишу. У меня в жизни есть гораздо больше, чем я мог бы помыслить в самых смелых своих мечтах. Гораздо больше, чем ты мне обещала. Но я не хочу быть свободным без тебя. Я привык к тебе, привязался, и, более того, я тебя люблю. Я знаю, что иногда злю тебя, что ты не всегда мной довольна и что мы постоянно будем с тобой спорить. Но я все равно хочу тебя спросить. Ты выйдешь за меня замуж?
– Ха! – искренне возмутилась Варька. – А тебе не кажется, что поздно об этом спрашивать после того, как ты уже сообщил всем, что мы женимся?
– Все еще можно исправить, если твой ответ будет отрицательным. Так ты выйдешь за меня замуж?
Варька вспомнила свой разговор с Рюриком в «Млине», четыре раза открыла рот, но «нет» выдавить из себя так и не смогла. Она зло прокляла собственную бесхарактерность и сдалась.
– Ладно…
– Я знал это! – ликующе воскликнул Хай-Ри, впечатался в Варьку поцелуем, поднял ее на руки и понес в спальню. Похоже, для того, чтобы порадоваться Варькиному согласию, Хай-Ри первой брачной ночи дожидаться был не намерен.
Ушел Хай-Ри от Варьки только утром. Правда, в несусветную рань. Однако оказалось, что кое-кто только этого и ждал. Не успела за пиратом закрыться дверь, как к Варьке в спальню залетел Наркот.
– Варька, ты чего спишь? Вставай! Нас ждут великие дела!
– Нарк, ты что, совсем обалдел? Ты соображаешь вообще, куда ты заперся ни свет ни заря?
– Ой, да ладно тебе! Не изображай из себя застенчивую курсистку. Вставай давай! У меня новая гениальная идея по поводу открытия в данном измерении неизвестного вселенского праздника.
– Что? Опять Новый год? Или все-таки восьмое марта?
– Да какой Новый год? Какой март? Что ты паришь? Я тебе про твою свадьбу речь веду.
– А что не так с моей свадьбой? – тут же подскочила на постели Варька.
– Она у тебя неправильная, – заявил Нарк.
– Это как? – не поняла данного заявления Варька. – Знаешь что, Нарк? Ты мне мозги давай не пудри! Неправильными только бутерброды бывают у кота Матроскина.
– Ты все как всегда поняла не так, как мне хотелось, – вздохнул Нарк. – Я ж тебе хотел предложить просто справить твою свадьбу по-русски.
– В смысле? – уточнила Варька.
– В смысле, как в нашем родном измерении справляют! Кареты с ленточками, пьянка в загсе, ряженые с баянами… – начал перечислять Нарк.
– Битье морд, засыпание харями в салате, пение матерных частушек, – подхватила его идею с полуслова Варька.
– Во-во! Чтоб веселуха была полнейшая! – обрадовался Нарк, что его поняли.
– Угу. И чтоб о дате собственной свадьбы я имела самое смутное представление. Типа с пятнадцатого на тридцать первое в ночь. Нарк, тебе чего, заняться больше нечем?
– Варь, ну давай! – не отступал Нарк.
– Да отстань ты! – попыталась выпереть его из спальни Варька, однако Нарк не сдавался.
– Давай, а? Напьемся, гимн споем…
– Какой еще гимн? – Не поняла Варька.
– СССР который, – пояснил Нарк.
– Зачем?
– А он по пьяной лавочке поется хорошо. Душевно. Замок у тебя большой, соседям мы не помешаем… Вот если бы мы в собственном измерении были…
– Соседи проснулись бы в холодном поту и срочно повключали бы радио, с тихим ужасом ожидая услышать доклад диктора о том, как тракторист Иванов намолотил в закрома Родины очередные пятнадцать тонн кроликов.
– Это как же он кроликов молотил? – растерялся Нарк.
– Головами!
– Зачем?
– А Родина приказала!
– «Гринписа» на вас не напасешься, – тяжко вздохнул Нарк – Ладно, все понял. Опять ты обломала меня по полной программе.
– А нечего ко мне в спальню врываться в такую рань! Ты же не Лукерья все-таки. Мне, между прочим, и без твоих предложений запарки со свадьбой хватает. Тоже мне массовик-затейник нашелся! Ты знаешь, какое шоу из нашей свадьбы Хай-Ри устраивать собирается?
– Нет еще, – сознался Нарк.
– Лучше и не знай, – отмахнулась Варька. – Потому что там такой праздник намечается – мне саму себя жалко становится.
– Волнуешься? – дружески похлопал ее по плечу Нарк.
– А то! Свадьба все-таки, а не сажание картошки! Так что иди-ка ты отсюда. Дай мне морально подготовиться к грядущему. До него, кстати, не так уж много времени осталось.
День свадьбы действительно приближался с катастрофической быстротой. Были поздравления, пожелания и подарки. Было устройство самой потрясающей церемонии средневековья, но Варьку это не радовало. Во-первых, потому, что чем неотвратимее приближался день свадьбы, тем меньше ей хотелось замуж, а во-вторых, потому, что Хай-Ри не подходил к ней теперь даже на пушечный выстрел и собирался продолжать делать вид, что знать ее не знает вплоть до первой брачной ночи.
Варька находилась в самом отвратительном настроении, когда какой-то мелкий бес доставил ей посылку от Рюрика. Варька с подозрением посмотрела на ящик. Да нет. Для чьей-нибудь головы слишком маленький. Графиня открыла крышку, а затем, пару минут спустя, глаза. В ящике лежали бутылки вина. А сверху – совет от Рюрика. «Устрой девичник».
Варька воспряла духом, объяснила Марье, Эллен и Изольде эту старую традицию, приказала никому их не беспокоить, и подруги подняли по первому бокалу.
– Девочки, давайте за любовь выпьем! – предложила тост романтичная Изольда. Варька, Эллен и Марья переглянулись, но поддержали. Не все равно, с чего начинать?
Они пили за победу, за военный гений Хай-Ри, за предложение Эллен дружить семьями, за верных мужиков (фэнтези это, в конце концов, или нет?), за будущую свадьбу, за сдружившую их всех невесту и… тосты можно было продолжать до бесконечности.
– Варя, золотце, – оторвалась от распития Рюрикова вина Эллен, – а чего это ты какая-то нерадостная в преддверии свадьбы?
– Не знаю, Эллен, – честно созналась Варька. – Вроде все путем, а никакого удовольствия от происходящего я не получаю.
– Да… – сочувственно покачала головой Марья. – Это хуже всего, когда все хорошо, а все-таки плохо!
Дамы дружно согласились, и тосты понеслись по второму кругу. Легкость вина оказалась обманчивой, и вскоре все четыре подруги задремали прямо за столом. И ни Эллен, ни Марья, ни Изольда не видели, как постепенно растворяется в воздухе Варька.
Охриму надоела сумасшедшая графиня, которая должна была внести в ряды его врагов полный разброд и которая, напротив, способствовала созданию мощной коалиции. Охрим не понимал, каким образом нахальная девица из ХХI века смогла прижиться в рыцарском мире и завоевать уважение. Да, ему не нравилось собственное отступление, но дело зашло слишком далеко. Он должен был подумать. Похоже, не зря его предупреждали оракулы, что от этой графини стоит ждать неприятностей. Ну что ж… В следующий раз он будет умнее. Возможно, потом он даже даст этой ненормальной дамочке еще один шанс. Но только на других условиях. И тогда он посмотрит, что она будет делать. Охрим нахмурился. Он просто не мог позволить ей связать свою жизнь с пиратом и навсегда вписаться в данный мир в качестве графини де Сент-Труа Тьен. Охриму надоели сражения. Он взял тайм-аут. Главное теперь – чтобы не вмешались еще какие-нибудь силы, которые могли бы вернуть графиню де Сент-Труа Тьен обратно и использовать ее взрывной темперамент против Охрима. Охрим подумал и принял еще одно решение. Он вернул графине память о прошлом. Его гадские руки сделали еще один жест.
Рюрик никогда не чувствовал себя одиноким. Он был богат, знатен и всегда с удовольствием выполнял все поручения Охрима. Он был лэрдом, которого уважали и боялись, у которого было все, чего только мог пожелать себе самый привередливый черт, и его вполне устраивала та жизнь, которую он вел. Рюрик никогда не чувствовал себя одиноким. Он просто не знал, что это такое. Люди и нелюди, добро и зло, свет и тьма… Лэрд слишком часто оказывался в центре всеобщего внимания, чтобы заметить мелочь, без которой он вполне мог обойтись. Мог или не мог? Мог. Пока не заглянул в ее умные, немного циничные, рассудочно-сумасшедшие глаза. А потом… Потом все стало сложнее. Непредсказуемая, абсолютно лишенная комплексов графиня стала его другом. Единственным человеком, спокойно воспринимавшим Рюрика. Отдельно от его титулов, богатства и нечистой сущности. Графиня была настолько искренна в своей симпатии к черту и настолько явно поддерживала с ним дружеские отношения, наплевав на условности, что Рюрик проникся ответной симпатией. Черт вспоминал бесконечные разговоры под пиво, вдумчивый взгляд графини и ее отчаянное желание жить. Она ему доверяла. А он ее предал. Очередное успешно выполненное задание Охрима, очередная зависть окружающих… Интересно, почему же тогда он сам не чувствует себя счастливым?
- Предыдущая
- 74/75
- Следующая
