Темный принц - Фихан Кристин - Страница 3

• Предыдущая
• 3/78
• Следующая

Прекратите!

Ее тело жаждало его, его прикосновения, обладания. Он мог слышать сумасшедший стук ее сердца, ощущать силу ее внутренней борьбы.

Другой мужчина дотрагивался до тебя вот так?

Он шептал в ее сознание с темной беспощадной чувственностью.

Черт вас возьми, перестаньте!

Похожие на жемчужины крупные слезы заблестели на ее ресницах, в ее сознании.

Я хотела помочь вам, только и всего. Я же извинилась.

Его рука двинулась выше, потому что он хотел этого, нашла тепло и шелк, крошечные завитки, охраняющие сокровище. Его рука собственнически накрыла треугольник между ее ног, проникая во влажное тепло.

Ты ответишь мне, малышка. У меня еще достаточно времени, чтобы прийти к тебе и поставить на тебе свою метку, чтобы овладеть тобой, вкрадчиво предупредил он. Ответь мне.

Почему вы так поступаете?

Не надо играть со мной.

Теперь его голос был хриплым и грубым от сдерживаемого желания. Его пальцы двинулись дальше, исследуя, отыскивая ее самую чувствительную точку.

Я с тобой очень, очень нежен.

Но вы прекрасно знаете, что я отвечу «нет», прошептала она расстроенно.

Он закрыл глаза, стараясь успокоить разбушевавшегося демона, который наносил болезненные удары по его телу.

Спи, малышка, сегодня ночью тебя никто не потревожит.

Он разорвал контакт между ними и обнаружил, что его тело затвердело, напряглось и покрылось потом. Было слишком поздно, чтобы останавливать монстра, живущего внутри его и рвавшегося на свободу. Голод сжигал его, пожирая изнутри, в голове стучали отбойные молотки, пламя лизало кожу и нервные окончания. Чудовище вырвалось на свободу, смертельно опасное, голодное. Он и правда был с ней нежен, ведь она, хоть и непреднамеренно, освободила монстра. И он надеялся, что она действительно так сильна, как он думал.

Михаил закрыл глаза, испытывая ненависть к самому себе. Много веков назад он понял, что в этом нет никакого смысла. И сейчас он тоже не собирался с этим бороться. Он почувствовал не просто сильное влечение, это было нечто большее. Что-то на самом примитивном уровне. Что-то глубоко внутри его взывало к чему-то глубоко внутри ее. Может быть, она страстно желала его дикости, а ему были нужны ее смех и сострадание. Но имело ли все это какое-нибудь значение? Нет, ни для одного из них спасения не было.

Он еще раз нежно прикоснулся к ее сознанию, прежде чем закрыть глаза и позволить дыханию остановиться. Она молча плакала, а ее тело все еще испытывало желание после его мысленного прикосновения. Обида и смущение добавились к головной боли. Недолго думая, без всякой причины он обнял ее своими сильными руками, поглаживая шелковистые волосы и окружая теплотой и утешением.

Я сожалею, что напугал тебя, малышка. Это была моя ошибка. Засыпай, ты в безопасности, пробормотал он у ее виска, скользя губами по ее лбу и нежно касаясь ее сознания.

В нем он уловил странные фрагменты, словно она использовала телепатические способности, чтобы разобраться в чьем-то больном и запутанном разуме. Словно в ее сознании были свежие открытые раны, которые нужно исцелить. Она была слишком истощена предыдущими ментальными сражениями, чтобы бороться с ним. Он дышал вместе с ней, за нее — медленно и часто, выравнивая ее сердцебиение до тех пор, пока она не расслабилась, не стала сонной и вялой. Он заставил ее уснуть, прошептав приказ, и ее ресницы медленно опустились. Они уснули одновременно — она в своем номере, Михаил в своей спальне.

Стук в дверь вырвал ее из глубокого сна. Рейвен[3] Уитни увидела плотный туман, который заставлял ее глаза закрыться, а тело при этом становилось вялым. Ее охватил страх. Было такое ощущение, словно она напилась. Рейвен впилась глазами в будильник на ночном столике и резко села. Семь часов вечера! Она проспала целый день! Рейвен медленно опустилась на кровать, чувствуя себя так, словно долго шла через зыбучие пески. И снова раздался стук в дверь.

Этот звук эхом отдался в ее голове, отразившись в висках.

— Да?

Рейвен постаралась, чтобы голос казался спокойным, хотя сердце бешено колотилось.

Она попала в беду. Ей надо быстро собраться и уехать. Но она знала, что это бесполезно. Не она ли выследила четырех серийных убийц по ментальному следу? А этот человек гораздо могущественнее ее. Истина заключалась в том, что ее заинтересовал человек с такими же особенностями психики, что и у нее. Она никогда не встречала кого-то похожего на себя. Ей хотелось остаться и поучиться у него, но он оказался слишком опасным — так небрежно он пользовался своей силой. Надо установить дистанцию, и лучше размером с океан, чтобы действительно почувствовать себя в безопасности.

— Рейвен, вы в порядке?

В мужском голосе, который это сказал, сквозило беспокойство.

Джейкоб. Она встретила Джейкоба и Шелли Эванс — брата и сестру — прошлой ночью в столовой, когда они только сошли с поезда. Они путешествовали в группе туристов из восьми человек. Но Рейвен так устала, что разговор не клеился.

Рейвен приехала в Карпатские горы, чтобы побыть в одиночестве, восстановиться после последнего сурового испытания — она выслеживала жестокого серийного убийцу по его запутанному сознанию. Ей не нужна была компания туристов, но Джейкоб и Шелли все равно ее разыскали. С какой легкостью она бы выбросила их из своих мыслей.

— Я в порядке, Джейкоб, но только, кажется, подхватила грипп.

Она постаралась сказать это как можно убедительнее. Да она и правда чувствовала себя далеко не хорошо. Дрожащей рукой Рейвен провела по волосам.

— Я просто очень устала. Ведь я и приехала сюда, чтобы отдохнуть.

— Разве мы не собирались пообедать вместе?

Вопрос прозвучал так уныло, что это ее расстроило.

Рейвен не нравилось, когда ее заставляли что-то делать, и последнее место, куда она хотела сейчас попасть, — это столовая, где было столько людей.

— Мне очень жаль, может быть, в другой раз.

У нее не оставалось времени на вежливость. Как она могла допустить такую ошибку прошлой ночью? Она всегда была так осторожна, избегала любых контактов, никогда не дотрагивалась до другого человека, никогда не приближалась.

Просто от этого незнакомца исходила такая боль, такое одиночество, что она всем своим существом поняла: он тоже обладает телепатической силой, его одиночество еще больше, а боль так сильна, что он думает покончить с собой. Она знала, что такое одиночество. Знала, каково это — быть другим. Поэтому и не удержалась: ей захотелось помочь ему, если это в ее силах. Рейвен потерла виски, но терзающая ее головная боль не стала слабее. У нее всегда раскалывалась голова после телепатии.

Заставив себя подняться, она медленно прошла в ванную. Ему каким-то образом удается контролировать ее и при этом не дотрагиваться. Это пугало. Никто не может быть настолько могущественным. Она включила душ на полную мощность, чтобы непрерывно льющаяся вода смыла с нее липкую паутину его власти.

Она приехала сюда отдохнуть, очистить свой разум от дьявольского зловония, снова ощутить себя здоровой и целостной личностью. Она была истощена как психически, так и физически. Рейвен вздернула подбородок. Этот новый противник не запугает ее. Она — воплощенное самообладание и порядок. На этот раз она сможет уйти, поскольку ни одна невинная душа не была поставлена на карту.

С вызывающим выражением на лице она натянула потертые джинсы и связанный крючком джемпер. Как она поняла, он принадлежит Старому Свету и не одобрит ее американскую манеру одеваться. Она быстро собрала вещи, беспорядочно сбрасывая одежду и косметику в потрепанный чемодан, — так быстро, как только могла.

Но когда она сверилась с расписанием, то пришла в смятение. В ближайшие два дня не будет ни одного поезда. Она могла бы очаровать какого-нибудь мужчину, чтобы он увез ее отсюда, но это значит, что придется оставаться в замкнутом пространстве автомобиля в течение долгого времени. Хотя это, может быть, меньшее из двух зол.

• Предыдущая
• 3/78
• Следующая