Эрна Штерн и два ее брака (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 42

• Предыдущая
• 42/52
• Следующая

— А почему именно полтора года?

— Ну как же, ты же как раз закончишь свою академию и получишь кого-нибудь в подчинение.

— А, — разочарованно протянул он. — А я уж было решил, что ты себе срок назначила, через который ты согласишься с моим предложением.

— Штаден, я уже говорила, ты меня в качестве мужа не устраиваешь.

— А в каком качестве я тебя устраиваю? — нахально спросил он.

— Ни в каком, — отрезала я.

— А в качестве друга?

Я задумалась. Общение со Штаденом не вызывало у меня уже отторжения, как в начале нашего брака, но дружба с человеком, в которого влюблена, это же дикость какая-то. К тому же…

— Друзей не пытаются вовлечь в постельные отношения.

— Слушай, Эрна, неужели я тебе совсем не нравлюсь?

Я начала его цитировать:

— Ты достаточно привлекательный, умный, изобретательный. Что-то я еще забыла…

— Вероятность зачатия магически одаренных детей, — любезно подсказал он. — Да мы просто идеально друг другу подходим, как я и говорил!

— Кэрст, — устало сказала я, — неужели для тебя действительно безразлично отсутствие любви в браке?

— Знаешь, Эрна, мне иногда кажется, что ты надо мной просто издеваешься, — неожиданно выдал он.

Его слова застигли меня врасплох. Я смотрела на него и пыталась понять, что же он имеет в виду, но так и не пришла к каким-то определенным выводам. Логичнее всего было предположить, что он сейчас говорит о том, что я ему отказываю в исполнении супружеских обязанностей, но почему-то мне казалось, что речь идет все-таки отнюдь не об этом. В конце концов, это он мог добрать и на стороне, я же сцен ревности ему не устраивала.

Мы смотрели друг на друга и молчали. Его глаза казались еще темнее, чем обычно, и какие чувства они скрывали, так и осталось для меня загадкой. Наконец Кэри прервал молчание, предложив прогуляться до ближайшего кафе и угостить мороженым. Я согласилась.

— Тебе, я так понимаю, клубничное? — спросил он, делая заказ.

— Карамельное, — уточнила я.

— Помнится, тогда в кафе около нашей академии мороженое было клубничным.

— А это в соответствии со стратегией Греты, — пояснила я. — Она считает, что любовь к клубнике гармонично дополняет образ не совсем умной девушки.

Штаден усмехнулся, но ничего не сказал. Мороженое мы ели в полной тишине. Я недоумевала, зачем он меня пригласил, и для самого Кэрста, похоже, это тоже было загадкой.

Так же молча проводил он меня до комнаты и уже разворачивался для ухода, когда открылась дверь и выскочила разгневанная Грета, которую тщетно пытался остановить Марк.

— Штаден, ты зачем Олафу челюсть сломал? — возмущенно начала она.

Я ахнула и возмущенно посмотрела на «мужа».

— Нужно уметь либо молчать, либо отвечать за свои слова, — несколько раздраженно ответил он. — И потом, не могу не отметить, что со сломанной челюстью он выглядит намного лучше. Завершенный образ получается. Гармоничный.

— Тоже мне, ценитель прекрасного нашелся, — продолжала негодовать подруга. — Он же теперь несколько дней заниматься нормально не сможет!

— Зато и ходить сюда перестанет, — зло ответил Штаден. — А то обнаглел совершенно от безнаказанности.

— Знаешь, Кэрст, будет он сюда ходить или нет, это совершенно не имеет никакого значения, — попыталась я его успокоить.

Но мои слова почему-то разозлили его еще сильнее. Губы сжались в тонкую ниточку, на скулах заходили желваки.

— Поэтому я попросила бы тебя больше его не бить, — испуганно закончила я почти шепотом.

После ухода Штадена, с которого так и не удалось получить обещание не заниматься больше членовредительством в отношении Олафа, мы начали обсуждать историю с кольцом. Следователь тоже шокировал Грету обвинением, и это ее настолько разозлило, что она решила непременно докопаться до истины. Подруга буквально фонтанировала идеями и требовала того же от нас. Я и рассказала о своих размышлениях.

— Да, это вполне в духе Фогель, — задумалась подруга. — она могла и забыть, что сделала.

— Да ну, — усомнился Марк. — Ты бы забыла, если бы ментальное заклинание на чужое кольцо накладывала?

— Я — нет. А вот Фогель — вполне. К тому же, она могла посчитать, что заклинание за это время сработало, и не проверить. Или была уверена, что на нее не сработает.

— Если бы она была настолько глупа, то не сдала бы даже первую сессию, — резонно заметил Марк.

— Так она и вылезает еле-еле. В основном, на семейных наработках, — сказала Грета.

— На семейных наработках?! — воскликнула я. — Значит, у нее магическая семья?

— А ты не помнишь? — удивилась подруга. — Она же постоянно хвастается, что оба ее родителя — магистры.

— Да я как-то вообще не слушаю, что она говорит, — смутилась я. — Я уже привыкла, что она врет все время, вот и не обращаю внимания на то, что она несет. Но я не об этом хотела сказать. Следователь говорил, что заклинание нестандартное и явно из семейных архивов.

Мы переглянулись.

— Да нет, — неуверенно сказал Марк. — Это же идиотизм полнейший.

— Ну, а кто тогда, по-твоему? — заинтригованно спросила я. — В происки иностранных разведок не верю. Большие затраты с непредсказуемым результатом не в стиле спецслужб.

— Я бы поставил на Веделя. Он лицо явно заинтересованное. К тому же предполагал кольцо из рук в руки передать.

— Он слово чести дал! — встрепенулась Грета. — К тому же, если бы он был виноват, то постарался бы замять происшедшее, а не пошел докладывать.

— Э нет! Если бы он не пошел докладывать, то автоматически признавал вину. Да и девушку от ненужной ему любви избавлять надо было.

— Марк, но для него сейчас бессмысленно меня привораживать, — недоуменно сказала я. — Ведь между нами ничего не может быть.

— Если бы ты вешалась на него, как Фогель это делала, то он вряд ли бы устоял, — заметила Грета.

— Я — не вешалась бы, — с возмущением посмотрела я на них. — И вообще, я лично ему верю.

— Да я и не утверждаю, что это сделал он, — пошел на попятную Марк. — Просто он наиболее вероятный подозреваемый. Есть и мотив, и возможность.

— Ага, а еще, когда ему сказали, что главная подозреваемая — я, то он сразу признался, только вот на словах ему не поверили, а доказательств представить он не смог.

— А ты это откуда знаешь? — удивилась Грета.

— Следователь сказал. А еще он сказал, что Дитер после допроса отправился в библиотеку, где взял литературу по менталу и начал придумывать заклинание приворота.

— Зачем? — оторопел Марк.

— А чтобы, если меня судить будут, доказать, что это он сделал.

— Нет, я все-таки за Фогель, — помолчав, уверенно сказала Грета. — И вот что я думаю. Если это она, то у нее должны быть записи. Я не помню ни одного случая, чтобы она прочитала заклинание без ошибки. Предлагаю пройти к ней в комнату и поискать.

— А по-моему, это чушь полнейшая, — не согласился Марк. — Не может нормальный человек такую глупость сделать.

— В конце концов, дорогой, она наша одногруппница, и мы ее лучше знаем, — заявила подруга. — И потом, кто тебе сказал, что она нормальный человек? Предлагаю следующее. Эрна ее отвлекает, мы с Марком обыскиваем.

— Я — пас, — твердо заявил парень. — Обысками пусть сыск занимается. Поделитесь со следователем своими гениальными идеями. Он должен оценить, судя по тому, что вы рассказывали о допросе. Тем более, что даже если это действительно она, записи заклинания в комнате может и не быть. Кто бы ей позволил держать семейные наработки в общежитии? Максимум, что у нее может быть — листочек с текстом, и тот на ее месте я давно бы сжег.

— Ну не можем же мы так все спустить! — воскликнула Грета. — Мы должны что-нибудь сделать!

— Можешь поговорить с Фогель, занимаются ли ее родные ментальной магией, — предложил Марк. — Если она такая дура, как ты утверждаешь, то все тебе выложит.

— Хорошо бы еще подслушку на нее прикрепить, — мечтательно сказала подруга.

• Предыдущая
• 42/52
• Следующая