Кетчуп Шрeдера - Новаковский Доман - Страница 6

• Предыдущая
• 6/13
• Следующая

КЛИМЕК. Ну, ладно. И это все?

ДЖОННИ. Да. Ты должен написать стих.

КЛИМЕК (удивленно смотрит то на ДЖОННИ, то на бумаги ). Стих о хлопьях, да? Стишок? И все? Обычный? Не акростих, ямб, триолет, сонет? Какой-нибудь стих? Влезла кошка на забор, тра-ля-ля, да? Ага… А… можно я минутку побуду один?

ДЖОННИ выходит. КЛИМЕК пожимает плечами, садится, начинает писать, при этом смеется.

КЛИМЕК (голос ). Абсурд, понимаешь? Они над этим просидели три дня? Это во-первых. А во-вторых: я – и хлопья к супу! Представляешь? Я, который до этого вступал, можно сказать, в единоборство с бездной, с Космосом, с Богом, с метафизической болью существования… Теперь был призван состязаться с какими-то хлопьями на молоке со вкусом вишни!!! Тоже мне!

КЛИМЕК заканчивает писать, встает и открывает дверь.

КЛИМЕК, Янек! То есть – Джонни!

Входит ДЖОННИ, смотрит на шариковую ручку.

ДЖОННИ. Что, вся исписалась? Еще должны быть в ящике, в этой уже почти не оставалось…

КЛИМЕК. Но…

ДЖОННИ. Если захочешь кофе… Или чаю…

КЛИМЕК. Джонни, послушай…

ДЖОННИ. Ну, как? Успеешь до восьми? Знаю, что времени чертовски мало, но понимаешь, нас уже к стенке приперли…

КЛИМЕК. Не приперли. Я закончил.

ДЖОННИ. Маэстро, сжалься! Знаю, что дело это дурацкое и скучное, но ты хоть попытайся! Начни, а? А мы уж как-нибудь продолжим, вытянем…

КЛИМЕК. Я уже начал и уже закончил. Держите! Готово! Лежит на столе!

ДЖОННИ начинает смеяться, но, видя серьезное лицо КЛИМЕКА, перестает. Бросается к столу, хватает бумагу. КЛИМЕК выходит с видом триумфатора.

ДЖОННИ. Боже мой! Боже мой! Боже мой! Ах ты гад! Есть! (Начинает печатать на компьютере. ) Есть! Я же гений! Гений! Где здесь принтер? Господи, написал! Гениально, он действительно написал! Люди!!!

Затемнение.

Освещается кабинет КЛИМЕКА. КЛИМЕК и РЫСЕК. КЛИМЕК снова с короткой стрижкой, в элегантном костюме.

КЛИМЕК. Ну, а наутро меня приняли в штат…

РЫСЕК. По-американски…

КЛИМЕК. Еще как… Даже чуть-чуть слишком по-американски… И знаешь, все эти люди, их костюмы, этот всепроникающий смрад от диковинной парфюмерии… Все, что мы всегда презирали… Мы были из другой сказки, из другой экологической ниши! А тут вдруг – на тебе! Коллеги по работе!

РЫСЕК. Из другой сказки, да-да… Другая сказка! Старик, чую я, кто-то мне мозги пудрит, вот только кто? «Ветер в волосах», зараза! Свобода, «иметь или быть»… Говно!

КЛИМЕК. Вот именно, они походили на таких, кто главным образом имеет, а в принципе – их просто нету… Только, понимаешь, ну что мне оставалось делать? В пророках больше никто не нуждался, все знакомые философы уже торговали на базаре, а поэты при кроваво-красном закате в Неметчине срывали кроваво-красные кисти зрелого винограда за твердую валюту… А здесь… Просто – как мячик… (Пожимает плечами. )

РЫСЕК. Слушай, тогда, может, и я бы… (Пьет .) Может, мне тоже попробовать, а?

КЛИМЕК. Ну, конечно! Вот, приступай! (Ставит перед Рысеком кетчуп. ) Для начала – поэма в прозе. Тема – кетчуп. Старт, время пошло!

РЫСЕК. Подожди, подожди…

КЛИМЕК. Жду, жду…

КЛИМЕК прячет пустую бутылку из-под виски, достает водку и Мэджик-колу. Смотрит с отвращением на водку, отвинчивает пробку, наливает, делает коктейли.

РЫСЕК. Вот черт, вроде… нет, не получается…

КЛИМЕК. Да ты что, это же просто, ты же поэмы писал…

РЫСЕК. О свободе, о Боге, об утренней росе…

КЛИМЕК. Вот видишь! Ты и пиши о Боге, а потом Бог вычеркивается и вставляется кетчуп. В этом и состоит мастерство, старик!

РЫСЕК. Как-то это… Нет! И все же нет… (Отодвигает кетчуп. )

КЛИМЕК (забирает кетчуп ). Именно потому будешь всегда школьным учителем! Нужно быть профессионалом! Послушай, ведь я тоже без передышки мерился силами с Богом. Был его постоянным спарринг-партнером, да? И сейчас мне это не мешает… (Смотрит на кетчуп, вдруг занервничав. ) Ну, что ты так смотришь? Здесь тоже творчество, понятно? Оставь в стороне все эти твои всякие там… и врубись! Реклама это искусство! Искусство нового тысячелетия, понял? Тут можно создавать произведения подстать Микеланджело, нужно только… понять… пробиться… через это первоначальное чувство…

РЫСЕК. Отвращения?

КЛИМЕК (пьет ). Ну ладно, рассказывай лучше, что у тебя.

РЫСЕК. Что там у меня… Это ты живешь в большом мире, ты и рассказывай!

КЛИМЕК. Знаешь, ведь все началось с вечеринки. Джонни меня захватил. Из благодарности.

Затемнение.

Освещается подиум над сценой. Вечеринка. Стоящие и дрыгающиеся фигуры. МАЙК, КАСЯ, ЖВИРЕК, ЯЦЕК, ПЛАННЕР, АНКА – кроме них могут быть еще статисты или манекены – в зависимости от размеров подиума. Танцевальная музыка. После долгой паузы входят длинноволосый КЛИМЕК и ДЖОННИ. КЛИМЕК в старых ботинках, пиджаке, свитере и джинсах.

ДЖОННИ (с неодобрением разглядывая КЛИМЕКА ). Ну, да ладно… Пусть тебя сочтут экстравагантной личностью.

КЛИМЕК (осматривается ). У меня чувство, будто я из другой эпохи. И вдруг попал в чужой фильм, да к тому же в вестерн…

ДЖОННИ. Ну-ну, не преувеличивай… Тут тебе не вестерн… Тут спокойно.

КЛИМЕК. Возможно…

ДЖОННИ. Смотри, вон copywriterы. Скоро и ты будешь одним из нас… Вон тот в белом, внимание! Это account executive. С ним можем выпить, но здесь уже надо… понимаешь… Почувствуй дух! И все же – круг для нас доступный. А видишь – там двое? Это еще account managerы… Оба… А там дальше, поосторожней! Начинает быть danger!

КЛИМЕК. Что?

ДЖОННИ. Ну, опасно! А теперь – падай! Наивысший уровень, понял? Видишь того, в сером, видишь?

КЛИМЕК. Ну? (Нервно обгрызает ногти. )

ДЖОННИ. Сам шеф! Американец! А тот, рядом – account director, а телка – это его, понял? Его… Уффф! Теперь веди себя как полагается, ладно? Умоляю, брось это свое артистическое позерство. ОК? Соответствуй!

КЛИМЕК удивленно смотрит.

Я же тебя знаю! Не работай под Байрона, прошу! Не плюй на пол, не чавкай и не обгрызай ногти! Понял? Я пойду отлить, и заклинаю тебя, не ляпни чего-нибудь! И себя и меня утопишь, въехал? (Уходит. )

КЛИМЕК (голос ). Так я оказался на высшем уровне рекламного агентства JBJ&Hendry. Я, сын продуваемой всеми ветрами пустыни Поэзии, поднялся на бастион позолоченного капища Коммерции, в которое привел меня Джонни. Все они вызывали у меня жуткое отвращение, я страстно желал обгрызать ногти, шмыгать носом, плевать на пол, блеять как овца, чавкать как бульдог, словом – любым способом демонстрировать свое нравственное превосходство, свою космическую свободу бытия… И что? А ничего! Я не мог! Понимаешь, когда ты уже стоишь на таком священном бастионе, то этот мираж, этот мир у твоих ног становится… так реален! Они были в шаге от меня, понимаешь? Стоило только протянуть руку, их простой, легкий мир стал вдруг достижим! И тогда я понял, что близок к тому, чтобы предать все свое самое святое…

• Предыдущая
• 6/13
• Следующая