История Авиации 2004 04 - Журнал История авиации - Страница 15
- Предыдущая
- 15/50
- Следующая
И-16 из состава 4-й эскадрильи старшего лейтенанта Б.Ф.Сафонова взлетает по тревоге. Обратите внимание на то как блестит верхняя поверхность консоли, на которой отражается лозунг «За СССР!», написанный на борту. Судя по всему, за состоянием «ишачков» техперсонал внимательно следил
Судя по записям боевых журналов, в начале июля Сафонов поднимался в воздух с летчиками из управления 72-го САП и ВВС СФ: заместителем командира авиаполка капитаном А.В.Полковниковым, с командиром полка полковником Г.П.Губановым и инспектором по технике пилотирования УВВС капитаном Т.Т.Раздобудько. Думается, не от хорошей жизни на перехват самолетов вылетали на И-16 старшие офицеры, давая возможность молодым летчикам закончить курс обучения. Лишь по мере готовности пилотов Борис Сафонов включал их в боевой состав и брал с собой на выполнение боевого задания. Этим ещё объяснятся и тот факт, что в начале июля Борис Сафонов на разведку в тыл противника и в за линию фронта летал только в паре со старшим лейтенантом Антипиным.
Если в июле самое большое число «ишачков», которое мог Сафонов поднять в воздух, не превышало четырех, то во второй половине августа это число достигло уже десяти. К этому времени все летчики его эскадрильи уже имели боевой опыт, и с этого времени Борис Феоктистович в основном старался вылетать на боевые задание в составе одной большой группы из шести — девяти самолетов. Судя по действиям этих звеньев во время атаки вражеских бомбардировщиков, каждый летчик был «бойцом», а не ведомым и ведущим в этих группах. Практически каждый летчик во время атаки действовал самостоятельно. А при появлении истребителей противника, «сафоновцы» по сигналу ведущего, тотчас образовывали «оборонительный круг». Вообще надо заметить, что в «сафоновской» эскадрилье «образца лета 1941 г.» совсем не практиковалось закрепление летчиков по звеньям. Поэтому не случайно Сафонов очень строго требовал от своих подчиненных во время нахождения в воздухе постоянного зрительного контакта, чтобы вовремя прийти друг другу на помощь, а при необходимости своевременно образовать «оборонительный круг». Поэтому тезис о том, что «Сафонов ещё до войны пришел к выводу о тактическом преимуществе пары истребителей над звеном из трех самолетов», не соответствует действительности.
Поэтому не слетанность в звеньях, а взаимовыручку в самой группе Сафонов считал самым главным фактором успеха его эскадрильи. В своей статье «Враг будет уничтожен», опубликованной в газете «За Родину!» (№№ 37–38 от 7.11.1941 г.) прославленный ас писал: «Меня часто спрашивают: «Чем объяснить успех? Может быть это военное счастье? Конечно, дело не в военном счастье. Наличие нашей замечательной техники, помноженное на отличные качества летно-технического состава, плюс выработанная намн тактика внезапного и смелого удара — всегда обеспечивают победу. В воздушном бою каждый из летчиков нашей части внимательно наблюдает за товарищем, взаимная выручка — вот в чем сильны мы…».
Но и здесь мы должны констатировать тот факт, что «Драться, как Сафонов!» и в этот период боевых действий (август — сентябрь 1941 г.), могли кроме самого Сафонова лишь ограниченное число летчиков ВВС Северного флота. Это опять же пилоты его эскадрильи, летавшие на И-16 и МиГ-3. Поэтому не случайно в основном именно эта категория летчиков в указанный период возглавляла список самых результативных летчиков-истребителей в составе ВВС Северного флота. Первым, после Сафонова, был старшина Петр Семененко, на счету которого к концу активных боевых действий на Мурманском направлении, числилось семь лично сбитых самолетов противника и два в группе (по «Журналу учета 72 САП» — шесть лично. — Прим. Авт.), за ним шли: старший лейтенант Александр Коваленко — лично шесть и четыре в группе, младший лейтенант Виктор Максимович — четыре лично и четыре в группе, капитан Тимофей Раздобудько — четыре лично и два в группе, младший лейтенант Владимир Покровский — четыре лично и один в группе. Среди летчиков, летавших на «МиГах», отличился старший лейтенант Захар Сорокин — пять лично.
Значительно отставали от вышеперечисленных летчики, летавшие на истребителях- бипланах. Самым результативным среди них был старший лейтенант Воловиков, записавший за этот период три личные воздушные победы и три в группе, причем во время одного боевого вылета — 17 июля 1941 г., он согласно своему докладу, он сбил сразу два Ю-88.
Что касается армейских летчиков, защищавших небо Заполярья, прежде всего из состава 145-го ИАП ВВС 14-й Армии, также воевавших, как и «сафоновцы», на И-16, то и они при всем желании не могли следовать боевому призыву североморского аса, так как перед ними стояли совсем иные боевые задачи в отличие от эскадрильи Бориса Сафонова — обеспечение боевых действий на сухопутном фронте. В то время когда Борис Сафонов вылетал в составе всей эскадрильи к линии фронта на «свободную охоту» (в то время это боевое задание называлось «на перехват самолетов противника». — Прим. Авт.), армейские И-16 вылетали на сопровождение СБ из состава 137-го СБАП, а также истребителей- штурмовиков 147-го ИАП, да и сами нередко привлекались к штурмовым действиям, а вот воздушные бои с вражескими бомбардировщиками для них были редким исключением. Тем более не могли «Драться, как Сафонов!» летчики 147-го ИАП, летавшие на «бисах» и «чайках» в качестве штурмовиков.
К примеру, такой же командир эскадрильи пушечных И-16 из 145-го ИАП ВВС 14- й Армии капитан Александр Зайцев за период с 22 июня по 22 июля 1941 г., то есть за первый месяц войны совершил 43 боевых вылета с налетом 33 часа 9 минут. За этот же период боевых действий Борис Сафонов, что удивительно, произвел аналогичное число боевых вылетов — 43, но с меньшим налетом — 25 час 50 мин, это объясняется прежде всего тем, что Сафонов часто вылетал на прикрытие или на отражение налетов на свой аэродром Ваенга, которые длились от 20 до 30 минут, в свою очередь Зайцев чаще вылетал на воздушную разведку в ближний тыл противника, где нередко штурмовал со своими подчиненными обнаруженные цели, такие вылеты длились более часа. Из общего количества боевых вылетов эти летчики произвели (в числителе — Сафонов, в знаменателе — Зайцев): на воздушную разведку — 4/17, на ПВО пунктов — 6/12, на перехват и отражение налетов — 25/0, на сопровождение штурмовиков и штурмовку — 0/14, на отсечение истребителей противника от своих СБ — 5/0, вылет на поиск сбитых самолетов противника — 3/0 10*.
Как видим, из 43 боевых вылетах лишь в 12, то есть при выполнении обеспечения «ПВО пунктов», капитан Зайцев имел возможность «Драться, как Сафонов!», то есть перехватить и атаковать бомбардировщики противника, все остальные боевые задания этому не способствовали. Что касается североморского аса, то картина здесь совсем иная — значительная часть боевых вылетов как раз соответствовала и способствовала тому, чтобы сбивать и увеличивать свой боевой счет воздушных побед. Из 43 боевых вылетов лишь четыре выполнены на разведку и пять — на отсечение вражеских истребителей от своих СБ, которые лишали возможности Сафонова выполнять главную его задачу — сбивать вражеские бомбардировщики. Таким образом, из 43 боевых вылетов Борис Сафонов 34 раза мог воплотить в жизнь свой боевой призыв, а капитан Зайцев лишь — 12 раз. Но, тем не менее, капитан Зайцев за рассматриваемый период заявил о трех сбитых в группе самолетах противника — двух Ме- 110 и одном двухмоторном «Фокке-Вульфе»11* и «За образцовое выполнение боевых заданий командования …» Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июля 1941 г. был награжден орденом Ленина. А Сафонов за этот же период заявил о четырех лично сбитых самолетах противника и одном в группе, за что был награжден орденом «Красного Знамени» и представлен к званию Героя Советского Союза.
- Предыдущая
- 15/50
- Следующая
