Мастера американской фантастики - Желязны Роджер Джозеф - Страница 49

• Предыдущая
• 49/92
• Следующая

Искусный мастер снял головы Алисы, Болванщика и Мартовского Зайца и заменил их головами богомолов[17], с узкими нижними челюстями, усиками и фасеточными глазами. Они были сделаны из полированной стали и имели чрезвычайно свирепый вид.

Линда слабо вскрикнула и обмякла.

Снова раздался тройной сигнал. Майо подхватил девушку, перекинул ее через плечо и побежал к пруду. Линда пришла в себя и начала стонать:

— Заткнись! — прорычал он. — Плачем тут не поможешь.

Перед домом он поставил ее на ноги. Она дрожала, но пыталась взять себя в руки.

— Здесь были ставни, когда ты въезжала? Где они?

— Сложены, — наконец проговорила она. — Во дворе.

— Я иду за ними. А ты набери в ведра воды и принеси на кухню.

— Будет осада?

— Разговоры потом. Ступай!

Она набрала воды и помогла Майо установить последние ставни.

— Хорошо. В дом! — приказал он.

Они вошли, закрыли и забаррикадировали дверь. В комнаты пробивался слабый свет. Майо стал заряжать автоматическую винтовку.

— У тебя есть оружие?

— Где-то был револьвер.

— А патроны?

— По-моему, видела.

— Неси.

— Будет осада? — повторила она.

— Не знаю. Я не знаю, кто они, или что они, или откуда они пришли, но знаю, что надо готовиться к худшему.

В отдалении повторились странные звуки. Майо вскинул голову, напряженно прислушиваясь. В полумраке его лицо казалось изваянным из камня, обнажившаяся под рубашкой грудь блестела капельками пота. Он испускал мускусный запах загнанного льва. У Линды появилось непреодолимое желание прикоснуться к нему.

Майо зарядил винтовку, поставил ее рядом с дробовиком и стал ходить между окон, заглядывая в щели ставен.

— Нас найдут? — спросила Линда.

— Возможно.

— Может быть, они настроены дружественно?

— Может быть.

— Эти головы выглядели так ужасно…

— Да.

— Джим, я боюсь. Я никогда в жизни так не боялась.

— Неудивительно.

— Когда мы узнаем?

— Через час, если они настроены дружественно; через два или три, если нет.

— П-почему дольше?

— Тогда они будут более осторожны. Не ходи за мной по пятам.

— Джим, что ты думаешь?

— О чем?

— О наших шансах.

— Хочешь знать правду?

— Пожалуйста.

— Нам конец.

Она начала всхлипывать. Он грубо встряхнул ее.

— Прекрати. Ступай за револьвером.

Едва держась на ногах, она пересекла гостиную, заметила нить жемчуга, оброненную Майо, и машинально надела ее. Затем вошла в темную спальню и, отодвинув модель клипера от дверцы туалетного столика, достала револьвер и маленькую коробку патронов. Сообразив, что на ней совершенно неподходящее платье, Линда вытащила из шкафа свитер с высоким воротом, брюки, ботинки и разделась. Она как раз подняла руки, чтобы расстегнуть жемчуг, когда в комнату вошел Майо и заглянул в окно. Повернувшись, он увидел Линду.

Он замер. Она не могла шевельнуться. Их глаза встретились, и она начала дрожать, пытаясь прикрыть наготу руками. Майо шагнул вперед, споткнулся о яхту и отшвырнул модель в сторону. В следующее мгновение ее тело было в его объятиях, и жемчуга полетели вслед за яхтой. Она потянула его на постель, яростно срывая с него рубашку, и куклы тоже оказались в груде ненужного хлама, вместе с яхтой, жемчугами и всем миром.

То был Золотой Век, время накала страстей и приключений, бурной жизни и трудной смерти… но никто этого не замечал. То была пора разбоя и воровства, культуры и порока, столетие крайностей и извращений… но никто его не любил.

Все пригодные миры Солнечной системы были заселены. Три планеты, восемь спутников, одиннадцать миллиардов людей — сплелись в единый клубок самого захватывающего века в истории. И все же умы томились по иным временам, как всегда, как везде. Солнечная система бурлила жизнью… сражаясь, издыхая, пожирая все на своем пути, схватывая новые науки прежде, чем познавались старые, вырываясь к звездам, в глубокий космос, и все же…

— Где новые границы? — причитали романтики. А новая граница человеческого ума открылась на заре XXIV века в трагическом происшествии в лаборатории на Каллисто. Один исследователь по имени Джанте случайно устроил пожар и возопил о помощи, естественно, подумав об огнетушителе. И сказался рядом с ним — в семидесяти футах от лаборатории.

Телепортация… перемещение в пространстве усилием воли… давняя теоретическая концепция. Сотни ничем не подкрепленных утверждений, что такое случалось раньше. И вот впервые это произошло на глазах у профессиональных наблюдателей.

Ученые набросились на Эффект Джанте яростно и безжалостно. Церемониться с таким потрясающим событием?! Да и сам Джанте горел желанием обессмертить свое имя. Он написал завещание и распрощался с друзьями. Джанте знал, что идет на смерть, потому что коллеги намеревались убить его.

Двенадцать психологов, парапсихологов и нейрометристов собрались в качестве наблюдателей. Экспериментаторы поместили Джанте в прочнейший стеклянный сосуд. Открыли клапан, пуская воду в сосуд, затем сорвали запорный кран. Невозможно разбить стенки и выбраться наружу; невозможно остановить поток воды.

Теория предполагала: если угроза смерти заставила Джанте телепортировать в первый раз, ему надо устроить неминуемую гибель во второй. Сосуд быстро наполнялся. Ученые записывали свои наблюдения. Джанте начал захлебываться.

Затем он оказался снаружи, судорожно втягивая в себя воздух и спазматически кашляя.

Его расспрашивали и исследовали, просвечивали рентгеновскими лучами и производили сложнейшие анализы. В обстановке секретности стали набирать добровольцев-самоубийц. Примитивная стадия; другой шпоры, кроме смерти, не знали.

Добровольцев тщательно обучали. Сам Джанте читал им лекции, что и как он делал. Потом их убивали: сжигали, топили, вешали. Изобретали новые формы медленной и наблюдаемой смерти.

Восемьдесят процентов испытуемых погибло. Многое можно было бы рассказать об их муках и агонии, но этому нет места в нашей истории. Достаточно заметить, что восемьдесят процентов испытуемых погибло, а двадцать все-таки джантировало (имя сразу превратилось в глагол).

Знания накапливались быстро. В первом десятилетии XXIV века были установлены принципы джантации и открыта первая школа — лично Чарлзом Фортом Джанте; в то время пятидесятисемилетним, бессмертным и стыдящимся признаться, что он больше никогда не осмеливался джантировать. Но те примитивные дни миновали; исчезла необходимость угрожать человеку смертью. Люди постигли, как распознавать, подчинять и использовать еще один резерв неисчерпаемого мозга.

Джантировать способен всякий — если он в состоянии видеть, помнить, собирать свою волю. Надо только отчетливо представить то место, куда собираешься себя телепортировать, и сконцентрировать латентную энергию мозга в единый импульс. Кроме всего, необходимо иметь веру — веру, которую Чарлз Форт Джанте безвозвратно утратил. Малейшее сомнение блокирует способность к телепортации.

Свойственные человеку недостатки неизбежно ограничивали джантацию. Некоторые могли блестяще представить себе место назначения, но не обладали энергией, чтобы попасть туда. Другие в избытке имели энергию, но не видели, если можно так выразиться, куда джантировать. И последнее ограничение накладывало расстояние, ибо никто никогда не джантировал более чем на тысячу миль.

Вскоре стала обычной следующая анкета:

ИМЯ

МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА

ДЖАНТ-КЛАСС

М (1000 миль) Л (50 миль)

Д (500 миль) X (10 миль)

С (100 миль) В (5 миль)

Несмотря на все усилия, ни один человек не джантировал в космос, хотя множество специалистов и идиотов пытались это сделать. Гельмут Грант месяц запоминал координаты джант-площадки на Луне, представляя себе каждую милю двухсотсорокатысячемильной траектории от Таймс-Сквер до Кеплер-Сити. Грант джантировал и бесследно исчез. Бесследно исчезли Энрико Дандридж, религиозный фанатик из Лос-Анджелеса, ищущий Рай, Яков Мария Френдлих, парапсихолог, вздумавший джантировать в метаизмерение, и сотни других — лунатиков, самоубийц, любителей рекламы и сумасшедших.

• Предыдущая
• 49/92
• Следующая