Мастера американской фантастики - Желязны Роджер Джозеф - Страница 48
- Предыдущая
- 48/92
- Следующая
— Да. А какой фирмы?
— Как твои часы.
— Такого же размера?
— Точно.
— Где он стоял?
— Разве я не говорил? В нашем доме.
— А где дом?
— На Грант-стрит.
— Номер?
— Три-пятнадцать. А чего это ты?
— Так, пустое любопытство. Ну, полагаю, нам пора собираться.
— Не возражаешь, если я пройдусь один?
— Только не вздумай брать машину. Автослесарей всегда было меньше, чем телемехаников.
Он улыбнулся и исчез; но после обеда все выяснилось — он достал кипу нот и повел Линду к пианино. Она была тронута и обрадована.
— Джим, ты ангел! Где ты это нашел?
— В доме напротив. Четвертый этаж, фамилия Горовиц. У них там еще масса пластинок, но шарить в темноте не слишком-то приятно, а на спичках далеко не уедешь. И кроме того, весь дом в какой-то пакости, вроде пчелиного воска, только потверже. Ладно, смотри. Вот это нота «до». Нам надо сесть рядом, подвинься. Белая клавиша…
Урок длился два часа, и после болезненного напряжения оба настолько выдохлись, что сразу отправились по своим комнатам.
— Джим, — позвала Линда.
— А? — зевнул он.
— Ты хотел бы поспать с одной из моих куколок?
— Э-э… спасибо, Линда, но парни в общем-то не увлекаются куклами.
— Да не обращай внимания. Завтра я достану тебе то, чем увлекаются парни.
На следующее утро Майо проснулся от стука в дверь.
— Кто там?
— Это я, Линда. Можно войти?
Он торопливо огляделся. Комната была чистой, коврик не испачкан.
— Входи.
Линда вошла и присела на край постели.
— Доброе утро, — улыбнулась она. — Слушай меня внимательно. Я должна уехать на несколько часов. По делам. Завтрак на столе. Хорошо?
— Ага.
— Скучать не будешь?
— Куда ты едешь?
— Расскажу, когда вернусь. — Она протянула руку и взлохматила его волосы. — Будь пай-мальчиком. Да, и еще. Не заходи ко мне в спальню.
— А чего я там потерял?
— Ну, на всякий случай.
Она улыбнулась и ушла. Через минуту Майо услышал, как отъехал ее джип, сразу вскочил и пошел в спальню Линды. Комната, как всегда, была аккуратно прибрана, постель заправлена, на покрывале любовно рассажены куклы. Но в углу…
— Ух, — выдохнул он.
Это была модель оснащенного клипера. Майо опустился на колени и нежно прикоснулся к ней.
— Я покрашу ее в черный цвет с золотой полосой по ватерлинии и назову «Линда H.», — пробормотал он.
Майо был так растроган, что едва прикоснулся к завтраку. Он выкупался, оделся, взял дробовик и пошел в парк — мимо игровых площадок, мимо развалившейся карусели, по зарослям и чащам; наконец не спеша направился по Седьмой авеню.
На углу Пятидесятой улицы он долго проторчал у выцветших истрепанных останков афиши, пытаясь разобрать анонс последнего представления в концертном зале городского радио. Затем двинулся дальше и вдруг резко остановился, услышав клацание стали. Как будто гигантские мечи звенели на дуэли титанов. Из переулка выскочили несколько малорослых лошадей, напуганных странными звуками. Их неподкованные копыта гулко простучали по разбитой мостовой. Стальные удары прекратились.
— Так вот где подхватила это сойка, — пробормотал Майо. — Но что же это такое, черт побери?
Он направился туда, откуда слышались звуки, но забыл о загадке при виде ювелирного магазина, ослепившего его бледно-голубыми камнями, сверкающими в витрине. Из торгового зала Майо вышел слегка ошеломленный, с нитью настоящего жемчуга, обошедшегося ему в годовой доход его бара.
Прогулка закончилась у здания «Аберком и Фитч» на Мэдисон. У оружейного отдела он забыл обо всем и пришел в себя, уже возвращаясь по Пятой авеню к пруду. В руках его была итальянская автоматическая винтовка, на сердце ощущение вины, а в магазине осталась расписка: «1 автоматическая винтовка. 750 долларов. Шесть комплектов патронов. 18 долларов. Майо Джим».
Он потихоньку вошел в дом, надеясь, что покупка пройдет незамеченной. Линда сидела на фортепианном стульчике к нему спиной.
— Привет, — виновато начал Майо. — Прости, что опоздал. Я… я принес тебе подарок. Это настоящий.
Он достал из кармана жемчуг, протянул ей и тут заметил, что она плачет.
— Эй, что случилось?
Она не ответила.
— Ты испугалась, что я ушел? Ну посмотри же, я здесь!
Она повернулась и выкрикнула:
— Ненавижу тебя!
Майо выронил жемчуг и пораженно отпрянул.
— В чем дело?!
— Ты мерзкий, подлый лжец!
— Кто? Я?
— Я ездила в Нью-Хейвен. — Ее голос дрожал от ярости. — На Грант-стрит нет ни единого целого дома, там все разрушено. И нет никакой телестанции. Здание уничтожено.
— Не может быть.
— Я зашла в твой бар. И вовсе там нет груды поломанных телевизоров на улице, а только один аппарат над стойкой, проржавевший до основания. Это не бар, а свиной хлев. Ты жил там все время. Один. Ложь, все ложь!
— Ну зачем мне так врать?
— Ты не убивал никакого Джила Уаткинса.
— Ха. Из обоих стволов. Он сам виноват.
— И не нужно тебе никакого телемеханика.
— Еще как нужно!
— Все равно ведь нет передающей станции.
— Не пори чепухи, — сказал Майо сердито. — Зачем бы я убивал Джила, если бы не его чертовы программы?
— Если он мертв, то как он может передавать?
— Видишь, а только что утверждала, что я его не убивал.
— О, ты сумасшедший! Ты безумец! Ты описал этот барометр, потому что обратил внимание на мои часы. А я поверила твоей вопиющей лжи! И решила достать его. Он так подходил бы к моим часам!
Линда подбежала к стене и ударила по ней кулаком.
— Его место здесь. Здесь! Но ты лгал, ты, псих. Там никогда не было никакого барометра.
— Если среди нас и есть псих, то это ты! — закричал он. — Совсем помешалась на своем доме! Тебя больше ничего не интересует — только бы его украшать!
Она перебежала комнату, схватила дробовик Майо и наставила на него.
— Убирайся отсюда. Сию минуту. Немедленно. Убирайся или я убью тебя!
Ружье дернулось в ее руках, толкнув в плечо. Заряд дроби ударил над головой Майо, посыпался битый фарфор.
— Джим, Боже мой, ты не ранен?! Я не хотела… я только…
Он шагнул вперед, обезумев от ярости, не в силах говорить, и в этот момент донеслось отдаленно «БЛАМ-БЛАМ-БЛАМ». Звук был странным, причмокивающим, будто с резким хлопком сомкнулся воздух, занимая внезапно освободившееся пространство.
Майо замер.
— Слышала? — прошептал он.
Линда кивнула.
— Это сигнал!
Майо схватил ружье, выбежал наружу и выстрелил из второго ствола. После короткой паузы снова раздался тройной взрыв: «БЛАМ-БЛАМ-БЛАМ». Где-то в парке взмыла в воздух стая испуганных птиц.
— Там кто-то есть! — возликовал Майо. — Боже мой, говорил ведь, что найду… Идем.
Они побежали; Майо на бегу искал в карманах патроны.
— Я должен благодарить тебя за выстрел, Линда.
— Я не стреляла в тебя. Это случайность!
— Самая счастливая случайность на свете. Они могли бы пройти мимо и никогда не узнать о нас. Но что у них за оружие? Никогда не слышал такого звука, а ведь я в этом разбираюсь. Погоди.
На маленьком пятачке перед детской площадкой Майо остановился, собираясь выстрелить. Затем медленно опустил дробовик, глубоко вздохнул и сдавленным голосом произнес:
— Давай назад. Мы идем домой.
И силой заставил ее повернуться.
Линда уставилась на него. Из добродушного и неуклюжего медведя он превратился в пантеру.
— Джим, что случилось?
— Я испуган, — выговорил он. — Я дьявольски испуган и не хочу пугать тебя.
Снова прозвучал тройной взрыв.
— Не обращай внимания, — сказал Майо. — Мы возвращаемся домой. Идем.
Она упрямо выдернула руку.
— Но почему? Почему?!
— Мы не захотим иметь с ними дела. Поверь мне на слово.
— Что случилось? Не понимаю!
— О, Боже! Тебе нужно во всем убедиться самой, да? Ладно. Хочешь узнать объяснение этого пчелиного запаха, и падающих зданий, и всего остального? — Он повернул Линду в сторону «Страны Чудес». — На, смотри!
- Предыдущая
- 48/92
- Следующая
