Седьмое Правило Волшебника, или Столпы Творения (др. изд.) - Гудкайнд Терри - Страница 36
- Предыдущая
- 36/134
- Следующая
По сторонам находились ряды вырезанных в камне помещений. Наиболее простые представляли из себя просто проемы, отделенные лишь невысокой стенкой, за которой продавцы торговали своими товарами. Стены большинства небольших комнат были украшены цветными тканями или раскрашенными досками, кругом властвовало радушное гостеприимство. Похоже, здесь каждый мог основать свой магазинчик. Торговцы наверняка платили арендную плату за помещения, зато работали в сухом и теплом месте, где посетители задерживались с гораздо большей охотой, чем на продуваемом всеми ветрами уличном рынке.
Оживленно болтающие между собой люди стояли около сапожника, ожидая, когда он починит их обувь; другие направлялись за элем, хлебом или миской дымящегося тушеного мяса. Чуть в стороне монотонно зазывал покупателей в свою лавку человек, продающий пирожки.
В одном месте женщинам делали прически, завивали волосы, прикалывали к ним украшения из кусочков цветного стекла. В другом — накладывали на лицо белила, румяна, подводили сурьмой глаза и красили ногти. В третьем — продавали красивые ленты, из которых можно было смастерить цветок для украшения наряда. Цветок выглядел почти как настоящий. По количеству такого рода лавок Дженнсен догадалась, что во время визита во дворец многие хотели выглядеть как можно лучше — чтобы на них там обратили внимание.
На Себастьяна, похоже, все это произвело не меньшее впечатление, чем на Дженнсен. Они остановились возле прилавка, рядом с которым не было посетителей. Улыбающийся продавец расставлял на прилавке оловянные кружки.
— Не подскажете нам, сударь, где можно найти позолотчика Фридриха?
— Здесь, внизу, он не бывает. Такие искусные изделия обычно продают ближе к вершине.
Они продвигались по подземному проходу, и рука Себастьяна вернулась на место, обхватив Дженнсен за талию. Его близкое присутствие успокаивало девушку, красивое лицо было рядом, и на сей раз он улыбался ей. Взъерошенные белые волосы выделяли его из толпы. В голубых глазах было собрано множество ответов на загадки огромного мира, который она никогда не видела. С этим мужчиной Дженнсен почти забыла боль утраты.
Массивные железные двери стояли открытыми, пропуская проходящую толпу. Их вид вызывал неуверенность: если двери закроют, люди останутся внутри, как мыши в мышеловке. Широкие мраморные ступени цвета выгоревшей соломы с белыми прожилками вели на огромные лестничные площадки, обрамленные массивными каменными балюстрадами. Здесь начали появляться деревянные двери, украшенные изысканной резьбой. Побеленные коридоры были хорошо освещены лампами, снабженными отражателями, и тут пропадало ощущение того, что находишься внутри горы.
Казалось, лестницы были бесконечными. Часто они расходились по разным направлениям. С некоторых площадок открывались просторные коридоры, способные пропустить толпы людей. Все это походило на освещенный сотнями светильников город вечной ночи. Тут и там на пути попадались изящные каменные скамейки, на которых можно было отдохнуть. На некоторых этажах встречались небольшие магазинчики, в которых продавали хлеб, сыр, мясо. Иногда возле магазинчиков стояли столы и скамейки. Здесь было уютно и даже романтично.
Некоторые проходы перегораживались огромными дверями. Возле дверей стояли стражники, и все это походило на казармы. В одном месте Дженнсен бросился в глаза серпантин для всадников.
Детские воспоминания давали Дженнсен весьма смутное представление об этом городе. Теперь ей, очарованной новыми видами, он представлялся дворцом чудес.
От подъема по ступенькам и тоннелям у нее устали ноги, и она догадалась, почему многие предпочитают торговать на равнине. Из разговоров она поняла, что людям, чтобы вести тут свое дело, приходится здесь же снимать и жилье.
Выйдя в конце концов на дневной свет, Дженнсен и Себастьян были вознаграждены за усилия. Над мраморным залом возвышались три ряда балконов, обрамленных колоннами, поддерживающими арки. Воздушные застекленные окна пропускали свет, создавая яркий коридор, не похожий ни на что из увиденного Дженнсен раньше. Ее глубоко поразило представшее перед глазами чудо. Себастьян, казалось, тоже был потрясен.
— Как смогли люди построить такой дворец? — прошептал он. — Зачем им это понадобилось?
У Дженнсен не нашлось ответа. Несмотря на чувство глубокого отвращения, которое она питала к правителям своей страны, вид дворца наполнял ее благоговейным трепетом. Дворец был построен людьми, обладающими фантазией и дальновидностью, выходящей за пределы ее понимания.
— В то время, как весь мир в нужде, — пробормотал Себастьян, — Дом Рала завел себе мраморный памятник.
Дженнсен подумала, что не только лорд Рал, но многие тысячи людей извлекают из существования дворца выгоду — представители всех слоев общества, начиная от Ирмы, торговки колбасой. Впрочем, Дженнсен была слишком удивлена, чтобы ломать над всем этим голову.
Коридор тут был обрамлен рядами магазинов, расположенных под балконами. Некоторые были открытыми, в таких сидело по одному торговцу или ремесленнику. Другие — застекленные, разукрашенные, с дверями и вывесками. Обычно в них работало по несколько человек. Разнообразие ремесел было ошеломительным. Здесь стригли, лечили зубы, рисовали портреты, шили одежду, продавали все, что душе угодно, начиная от товаров повседневного пользования и приправ и заканчивая бесценными духами и ювелирными изделиями. Ароматы от яств были восхитительны, а от их вида кружилась голова.
Занятая поиском лавки позолотчика, Дженнсен обратила внимание на двух женщин в коричневой кожаной одежде. У каждой были длинные светлые волосы, заплетенные в косу. Девушка сжала руку Себастьяна и потащила его в боковой коридор. Не говоря ни слова она вела его за собой, стараясь идти не очень быстро, чтобы не вызывать подозрений, но в то же время по возможности скорее скрыться с их глаз. Добравшись до первого из огромных столбов, окаймляющих одну из сторон зала, она юркнула за него. Если люди и смотрели в их сторону, то могли увидеть всего лишь, как парочка села на скамейку около стены. Они пытались вести себя как обычно. Статуя обнаженного мужчины, стоявшего опершись на копье, чуть наклонившись, смотрела на них сверху вниз.
Они осторожно высунулись из-за колонны. Дженнсен наблюдала, как две одетые в кожу женщины проследовали через перекресток. Их взгляды — холодные, пронизывающие, умные, изучали людей по обеим сторонам. Это были глаза женщин, которые могли мгновенно и безжалостно решить судьбу человека — сделать выбор между жизнью и смертью.
Заметив, что одна из женщин обратила свой взгляд в их сторону, Дженнсен откинулась за колонну, вжавшись в стену. И с облегчением посмотрела на их спины, когда женщины удалились по главному коридору.
— Что все это значит? — спросил Себастьян, когда она перевела дыхание.
— Морд-сит.
— Что?
— Эти две женщины — морд-сит.
Себастьян осторожно бросил вслед женщинам удивленный взгляд, но те были уже далеко.
— Я практически ничего о них не знаю. Разве что это особенная стража…
Дженнсен поняла, что ему — иностранцу — неоткуда было узнать о морд-сит.
— Это очень особенная стража. Думаю, они — персональная охрана лорда Рала. Морд-сит защищают его и даже более того. Они выпытывают информацию у людей, имеющих дар.
Он попытался прочитать нечто в ее глазах:
— Вы говорите о людях, владеющих обычной магией?
— Любой магией. Даже о ведьмах. И даже о волшебниках.
Он скептически взглянул на нее:
— Волшебник управляет очень сильной магией. Он может запросто уничтожить этих женщин.
Мать рассказывала Дженнсен о морд-сит, о том, как они опасны и что ей следует избегать их любой ценой. Мать никогда не пыталась скрыть от дочери природу смертельных угроз…
— Нет. Морд-сит обладают силой, с помощью которой могут присваивать чужую магию. От морд-сит невозможно сбежать, пока она сама тебя не отпустит.
Себастьян удивился:
— Что значит: присваивать чужую магию? Это не имеет смысла! Что они могут с ней сделать? Ведь это чужая сила… Это все равно что вырвать у соседа зубы, а потом пытаться жевать ими.
- Предыдущая
- 36/134
- Следующая
