Прикладная мифология - Най Джоди Линн - Страница 4

• Предыдущая
• 4/75
• Следующая

– Ну да, они скучные! Ученые, занимающиеся общественными науками, заездили эти темы насмерть! Что нового можно сказать о гетто? Даже если взять какую-нибудь второстепенную тему, все равно окажется, что этим кто-то уже занимался. Пэт поразмыслил.

– Ну да, пожалуй. Но я думаю, ты получил F потому, что ни в грош его не ставишь. А почему бы тебе и впрямь не сделать работу по мифологии?

– Потому что миссис Битти это все тоже уже слышала. Вот погоди еще, что-то будет, когда он прочтет мою следующую работу, о лепрехонах! Я тебе рассказывал про Марси, девушку, что учится вместе со мной?

– А что? Она таки обратила на тебя внимание?

– Да нет. Моя любовь пока не взаимна! Марси очень робкая. Но мне это как раз нравится. Она не спешит кинуться мне на шею. – Пэт презрительно фыркнул, но Кейт словно бы и не заметил. – По-моему, у нее есть парень, знаешь, из таких, «без страха и упрека». Судя по всему, она его боится. На самом деле ей нужен кто-то веселый, обаятельный и безобидный, вроде меня. Я взял у нее работу, на ту же тему. Мне нужны материалы ее исследований. Они мне наверняка пригодятся в работе.

– Безобидный! О боже! – простонал Пэт, покачав головой. – Господи, прости ему эту ложь!

– Ладно, фиг с ним. Знаешь, я разработал классную теорию насчет того, почему Маленький народец обычно показывается только пьяным и другим ненадежным свидетелям, – начал Кейт. Одновременно он раскрутил полотенце в воздухе и поймал его двумя пальцами так, что оно само собой ловко сложилось пополам.

– Да потому, что ты сам такой, тупарь! – послышался голос от дверей.

Это вошел Карл Муэллер. Его русые волосы были подстрижены аккуратным ежиком. Если прибавить к этому, что лицо у Карла обычно было мрачноватое, а телосложение крепкое, то понятно, что больше всего он походил на сердитого морского пехотинца.

– Какой – такой? Из Маленького народца? – поинтересовался Пэт.

– Ага-ага! – радостно подтвердил Кейт. – Я – лепрехон, и увидеть меня могут только пьяницы и прочие ненадежные свидетели! Карлито, ты меня видишь? Вот то-то!

И он взмахнул полотенцем, точно плащом тореадора. Карл с Кейтом вместе ходили на испанский. Кейту этот язык нравился, а Карл его терпеть не мог. Он вообще терпеть не мог всего, что нравилось Кейту.

– Задница! Не смей меня так называть! – воскликнул Карл, исподлобья уставившись на Кейта.

– Да разве я называл тебя задницей? Donde esta la pluma de me tia? [5] Как твои дела на треке? – спросил Кейт с самым невинным видом, поскольку заметил, что предыдущая его фраза совсем вывела Карла из себя. – Пива хочешь?

Карл сердито хмыкнул.

– Хочу. Но чтоб я больше не слышал никаких «Карлито»! Все равно я решил бросить испанский.

– А уже поздно! – заметил Пэт, который всегда следил за расписанием. – После четверга менять курсы больше нельзя!

Кейт открыл маленький холодильник, стоявший у него под столом, и добыл оттуда три банки пива и коробку ванильных вафель.

– Вот, залог мира! Ну, пока! – сказал он Пэту.

Кейт подхватил свое пиво и вафли, взял реферат Марси и «Полевой справочник» и удрал в коридор. Ему не хотелось уступать территорию Карлу – в конце концов, это его комната, – но спорить было бесполезно. Бывают на свете люди, которые просто не могут видеть друг друга, чтобы не сцепиться, и они с Карлом – как раз из таких.

Кейт давно уже решил, что все дело во взглядах на жизнь. Карл чересчур серьезен. Так старается совершить что-нибудь выдающееся, что это буквально всем лезет в глаза. Карлу не хватает только великого дела, которому он мог бы себя посвятить. Этот парень рожден быть каким-нибудь сенатором или Альбертом Швейцером [6]. Кейт его втихомолку жалел. Карл же относился к Кейту, как к блохе: шустрый, доставучий, и прихлопнул бы – так ведь не поймаешь!

Кейт пожал плечами и открыл реферат Марси.

Марси в библиотеке спряталась за высокими стеллажами и дождалась, пока поблизости никого не останется. Дело было к вечеру, народу в библиотеке сильно поубавилось, но никогда ведь не знаешь, кто может за тобой следить! Убедившись, что рядом никого нет, она осторожно приоткрыла дверь запасного выхода. Раздался скрип. Марси поморщилась: нет, вроде пронесло. Здание старое, и все привыкли, что тут вечно что-нибудь скрипит.

Она спускалась по лестнице в темноте, ступая уверенно и почти беззвучно. Все вокруг было привычно и знакомо. Дойдя до последней бетонной ступени, Марси остановилась и приотворила стальную дверь без ручки ровно настолько, чтобы проскользнуть в нее. Дверь захлопнулась у нее за спиной с глухим стуком – Марси его скорее ощутила, чем услышала.

Еще два лестничных пролета, еще одна дверь, за ней – новые ряды стеллажей, почти неразличимых в темноте. Марси миновала стеллажи и достала из кармана ключ, сияющий ярко-зеленым. С помощью его света Марси нашла потайную скважину, открыла замок и нажала ладонью. Дверь распахнулась.

Навстречу девушке хлынул свет, отбросивший позади нее длинную тень на книжные полки. Марси заслонилась ладонью, пока глаза не привыкли, и извинилась перед Малым народом и высокими студентами-людьми, сидящими за партами в комнате с низким потолком. Все они выжидательно уставились на нее.

– Итак? – спросил Мастер, положив длинную указку на кафедру.

– Мы получили «удовлетворительно»! – выдохнула Марси.

– Если рассмотреть принципы наблюдения, которыми вы руководствуетесь, – говорил Мастер, разбирая реферат Марси, – все становится ясно. Вы рассчитываете на то, что ваш читатель сам мысленно дорисует ваш объект исследования. А для того чтобы читатель согласился с вашими предпосылками, вы должны представить ему точную картину, основываясь на которой он сделает свои собственные выводы. Если вы достаточно профессиональны, его выводы совпадут с вашими.

– Я просто боялась рассказать лишнее, – виновато призналась Марси. – Потому я и не могла все точно обрисовать.

Она не поднимала глаз от парты.

– Наверно, мне просто не следовало вообще браться за эту тему. Но мне хотелось попробовать...

Ее товарищи сочувственно переглянулись. Малые взглянули на нее дружелюбно, но, как и всегда, ничего не сказали.

– Миис Колье, в том, что вы попытались рассмотреть данную тему, нет ничего предосудительного, – мягко сказал Мастер, положив реферат ей на парту и глядя на нее снизу вверх. – И с вашими выводами тоже все в порядке. Просто ваша аудитория оказалась недостаточно подготовленной.

Надо сказать, коридор студенческой общаги – не самое подходящее место для того, чтобы сидеть и спокойно читать. Тут воняет нестираными носками и плесенью, и ковер вечно сырой после уборки. Кроме того, в общагах существует, по-видимому, неписаное правило, согласно которому наиболее оживленные места всегда освещены хуже всего. Кейт некоторое время пытался читать при дрожащем свете флюоресцентных ламп, находящихся на последнем издыхании. Но обнаружил, что люди просто не смотрят себе под ноги, проходя по полутемному коридору! Несколько раз его пинали, не заметив в потемках. Один студент, бежавший по коридору со стопкой чистого белья, споткнулся о ноги Кейта, и белье рассыпалось на полкоридора. Кейту пришлось извиниться и помочь собрать простыни и наволочки. После этого он сбежал к своему общежитскому куратору.

Кейт приоткрыл дверь в комнату куратора и сунул туда голову.

– Привет, Рик! Можно, я у тебя пока посижу?

Рик Маккензи поднял голову. У него были черные волосы, подстриженные ежиком, ослепительно-голубые глаза и лошадиное лицо, которое легко расплывалось в улыбке.

• Предыдущая
• 4/75
• Следующая