Домой, во Тьму - Мякшин Антон - Страница 47

• Предыдущая
• 47/67
• Следующая

– Донесение, – поправил Янас.

– Священник?! – крикнул лекарь. – Здесь священник? Святой отец, подите сюда, мне нужна ваша помощь!

Матей неохотно отошел от мальчика.

– Откуда ты? – спросил Янаса Гульд. – До ближайшей деревни больше суток ходьбы, а теперь по ночам такое происходит… Да и не думал я, что в окрестностях остались еще какие-то деревни… Как ты смог добраться сюда?

– Я не из какой не из деревни… – заговорил Топорик.

– Светлейший князь! – долетел до них крик.

Два воина появились со стороны деревни. Они вели под руки низенького мужичка в крестьянской одежде. Мужичок заплетался ногами, всхлипывал и мотал кудлатой головой.

– Постой-ка! – кивнул однорукий мальчику и шагнул к пришедшим.

– Успокойся, милый, – неожиданно ласково проговорил он, похлопав мужичка по плечу. – Успокойся… Как твое имя?

– Баг… – простонал мужичок.

– Не надо плакать, Баг… Скажи, сколько их там? Ты их всех узнал?..

– Их трудно узнать, светлейший… Они так изменились! Я видел Ральфа, это с него все началось. Силь отказала ему, и он наложил на себя руки. Мы его похоронили, а на следующий день Силь пошла к нему на могилу и не вернулась… Мы похоронили и ее, и еще через два дня они пришли в деревню вдвоем. Это было ночью, поэтому никто не успел на помощь к их семьям… А потом, светлейший…

– Сколько их было всего?

– Когда все, кто уцелел, ушли из деревни, их было… восемь. Ральф, Силь… и другие… Тук… Тук! Да, я забыл Тука! Девять, светлейший… Ох, светлейший, а ведь Тук – это мой двоюродный брат…

– Это уже не твой брат. Тех, кого ты знал, нет. Они превратились в чудовища, Баг.

– Они ведь живут, светлейший… – втянув голову в плечи, просипел мужичок. – Не по-настоящему, но живут… Я был у хижины Тука, и он, светлейший, подновил изгородь – он давно уже собирался заняться ею, но все жаловался, что не хватает времени. Он сделал это после того, как умер, светлейший…

– Мы нашли восьмерых, – обратился к Гульду один из воинов, приведший мужичка. – Их стащили на одну улицу. Их сторожат, потому что, изрубленные в куски, они все еще шевелятся.

– Одного не хватает, – дернул себя за бороду Гульд. – Ты, Баг, видел каждого?

– Да!.. – снова заплакал мужичок. – Я каждому смотрел в лицо… Там все… Только Сили нет.

– Ищите лучше! – резко срываясь с ласкового тона, скомандовал Гульд. – Заходите в каждую хижину, проверяйте погреба и колодцы. Брад знает свою деревню, он покажет вам места, где можно спрятаться.

– Нет! – закричал, вырываясь из рук воинов, мужичок. – Я туда больше не пойду! Не приказывайте мне, светлейший! Я не могу!..

– Надо, милый, надо… Ни один из этих нелюдей не должен сбежать. Иначе весь ужас начнется заново. Ты ведь понимаешь это, Баг? Ты ведь не хочешь этого?

– Госп… Светлейший Гульд! – тронул Топорик Гульда за единственную руку.

– Погоди, сынок… Возвращайтесь в деревню! – рыкнул он воинам. – И ищите лучше эту Силь, будь она проклята!

– Можно мне сказать, светлейший?

– Теперь можно, – повернулся к Янасу однорукий. – Так откуда ты? Издалека? По одежде видно, что издалека. Как ты добрался сюда?

– Мы шли через леса, светлейший, и…

– Значит, ты с востока? Не думал, что там кто-то еще остался. Извини, сынок, мы ничем не можем тебе помочь. Слишком далеко. А на Совете было решено не отдаляться от форта больше чем на день пути.

– На Совете?

– Совет Пяти. Да, мы объединились. Пять княжеских родов, пять дружин, две тысячи простолюдинов – и один форт. Мы принимаем под свою защиту всех, кто приходит к нам, всех честных христиан, я хочу сказать. Так что у вас там, на востоке, случилось? Говори. В каждом княжестве случилось что-то, что заставило людей оставить земли предков и сойтись вместе, чтобы сопротивляться нечисти. Говори, меня уже ничем нельзя удивить.

– Я вовсе не из Лакнии, – мотнул головой Топорик.

– Как это? Откуда же ты?

– Из центра Империи. Из Верпена. Мы прошли через Халию, через Северные горы, через леса…

– Я говорил, что меня нельзя ничем удивить, но я ошибался. Мальчик и старик-священник прошли через половину Империи и остались живы… Кто же вы такие?

Удивление, одобрение и уважение мешались в голосе Гульда. Это польстило мальчику и приободрило его.

– В первую очередь, – сказал Топорик, – прикажите воинам и этому человеку… Багу – вернуться. Они не найдут Силь. Я убил ее и превратил в черный пепел. Могу показать хижину, где это произошло.

Князь молчал, во все глаза глядя на мальчика.

– Я сам туда пойду. В той хижине осталось нечто… очень важное. Об этом я могу сказать только вам, светлейший. Наедине. И вынужден просить вас дать мне клятву молчания.

– Я не имею права давать таких клятв… – вымолвил Гульд. – Все, что ты имеешь сказать, ты должен говорить Совету.

Отец Матей, поправляя крест и панагию на груди, подошел к ним. Он слышал последние слова Топорика.

– Да, светлейший, истинно так, – подтвердил проповедник.

– Пойдемте, – коротко проговорил Гульд.

В деревне было уже тихо. Воины баграми стягивали извивающиеся останки упырей в большой амбар. Юноша, размахивая факелом, громогласно распоряжался у распахнутых ворот амбара. Завидев Гульда, он подбежал к нему.

– Отец, все кончено! Восемь тварей изловлено. Погоди минуту, мы найдем девятую… И, когда найдем, запалим амбар со всех сторон. Пусть горят!

– Найди лучше Бага, Дранк.

– Кого, отец?

– Крестьянина из этой деревни, которого мы взяли с собой.

– Д-да, отец, – поклонился юноша и, выпрямившись, скользнул удивленным взглядом по мальчику и Матею, идущим следом за князем.

– Дай мне факел.

– Да, отец.

– Где эта хижина? – вполголоса осведомился Гульд, когда юноша отошел.

– Кажется, вон туда… – определил священник. – Видите, где дверь исцарапана и висит на одной петле? Там еще сверху должен быть отломан порядочный кусок древесины… Ага, так оно и есть…

Входя, Гульд запнулся в темноте о волокушу, чертыхнулся и поднял факел повыше. Первое, что он увидел, – это тряпье в форме человеческого тела. Черная пыль осела на ткани и на полу рядом с тряпьем. Он долго смотрел, покачивая головой, потом проговорил:

– Подстроить такое трудно…

– Зачем мне обманывать?! – воскликнул мальчик.

– Успокойся, я тебе верю, сынок… Как ты это сделал?

– Просто ударил… Вернее, метнул в нее топорик. Вот этот топорик, светлейший.

Гульд передал факел священнику и протянул руку к топорику. По узорчатой поверхности лезвия пробежали ручейки огненного света. Князь внезапно вздрогнул и отдернул руку.

– Кто ты такой? – тихо выговорил он, прямо посмотрев на мальчика.

– Светлейший князь, – сказал подошедший отец Матей. – Баска, императорский посланник Тайной Канцелярии, говорил, что вам можно доверять. Мне необходимо еще раз предупредить вас о соблюдении…

– Баска! – воскликнул князь. – Он жив! Слава Господу!

– Он мертв. Он погиб, сражаясь. Он умер ради сохранения наших жизней. Моей и этого отрока.

– Он дал мне вот это, – добавил Янас, оттягивая ворот куртки.

На его груди блеснул знак Тайной Канцелярии. Гульд напряженно сглотнул.

– Посмотрите сюда, светлейший князь, – продолжал священник, подводя князя к волокуше и разворачивая мешковину.

– Это… то, о чем я думаю? – после нескольких мгновений молчания спросил Гульд.

– Да, светлейший.

– Так вот ты кто такой… – сказал князь, оборачиваясь к Топорику.

Мальчик непонимающе моргнул.

И князь Гульд из рода Крудов опустился перед ним на одно колено.

– Я приветствую Ключника. Наконец-то за долгие месяцы ужаса пришло в Лакнию единственное радостное известие.

– Но я не…

Отец Матей, подскочив, толкнул Янаса локтем в бок и шепнул на ухо:

– Молчи!

В форт Пяти Княжеств воины Гульда Круда прибыли утром. По дороге из деревни они миновали замок на границе скальной гряды – тот самый, который Янас и отец Матей заметили, еще начиная спуск в долину.

• Предыдущая
• 47/67
• Следующая