Рассказы о литературе - Сарнов Бенедикт Михайлович - Страница 52
- Предыдущая
- 52/86
- Следующая
Его слова пророчески звучали.
Вот для чего нужны поэту «вещие зеницы». Как и кудеснику, они нужны ему для того, чтобы видеть будущее.
ЧТО СБУДЕТСЯ В ЖИЗНИ СО МНОЮ?
В одном современном английском романе рассказывается такая занятная история.
В маленькой латиноамериканской стране жил немолодой англичанин. У него была единственная дочь, которую он очень любил и ничего для нее не жалел. Но он был небогат, денег постоянно не хватало.
И вот однажды ему предложили стать резидентом английской разведки.
Сперва он с ужасом и отвращением воспринял эту идею. Но люди, сделавшие ему это предложение, были весьма влиятельны. Они настаивали. А кроме того, они сулили ему деньги, и немалые. Кончилось тем, что он согласился. Но так как у него не было ни малейшего желания заниматься шпионажем, он придумал такой выход из положения.
Раз в неделю он должен был отправлять в Лондон шифрованные донесения, содержащие разные шпионские сведения.
А главное, он должен был вербовать новых агентов и о них тоже сообщать разные данные.
Тогда он решил, что никаких агентов вербовать не будет и никакой шпионской деятельностью заниматься тоже не станет, а будет просто-напросто сочинять разные вымышленные истории про разных несуществующих людей, которые якобы являются его агентами.
Он придумывал этим своим несуществующим агентам биографии, профессии, наделял их разными привычками, страстями, причудами, давал им всякие вымышленные имена. Короче говоря, он поступал примерно так же, как поступает писатель, выдумывая героев книги, которую пишет.
Конечно, иногда он опасался, что как-нибудь, в один прекрасный (а вернее, не очень прекрасный) день его разоблачат. Но в общем он чувствовал себя так, как будто играет в какую-то увлекательную и, главное, совершенно не опасную игру. Ну если даже чуть-чуть опасную, то по крайней мере опасность эта угрожает только ему, и никому больше. Потому что ведь других участников этой игры просто-напросто не существует: всех их он выдумал.
Но вскоре произошел случай, доказавший ему, как сильно он ошибался.
В каком-то из своих донесений он сообщил, что один его агент, летчик по имени Рауль, был послан на опасное задание и был убит на аэродроме выстрелом из револьвера.
Через несколько дней ему стало известно, что на аэродроме действительно был убит выстрелом из револьвера какой-то летчик. И по какому-то странному, совершенно необъяснимому, таинственному стечению обстоятельств его тоже звали Рауль.
Но вскоре выяснилось, что это не было простым стечением обстоятельств.
Мнимый резидент рассказал о случившемся одному из своих друзей. Тот был человек не только умный, но и, как видно, очень хорошо осведомленный, и он сразу объяснил ему, что произошло.
Шифрованное донесение, в котором сообщалось, что опасное задание поручено агенту по имени Рауль, было перехвачено. Те, кто перехватили шифровку, разумеется, понятия не имели о том, что никакого Рауля не существует. Они сообщили своему начальству, что вот, мол, удалось узнать, что там-то и там-то действует агент английской разведки, летчик по имени Рауль. Стали искать Рауля. И нашли. Среди множества летчиков один, на свою беду, оказался Раулем. Этот решительно ни в чем не повинный и ни о чем не подозревающий Рауль и был убит на аэродроме выстрелом из револьвера. Уже не выдуманный, а вполне реальный человек, из плоти и крови.
Оказалось, что игра, в которую играл мнимый резидент, была совсем не так безобидна, как он думал.
В ужасе он пытается объяснить своему другу, что все это чистое недоразумение, что он ни в чем не виноват.
— Рауль!.. Ведь его никогда не было на свете! — почти кричит он. — Ведь все это было выдумкой!.. Он был таким же вымыслом, как герой из романа!..
И друг, объяснивший ему подоплеку всего этого дела, спокойно отвечает:
— А разве роман — это только вымысел?
Этот ответ — не просто красивая фраза.
С настоящими писателями очень часто происходят истории, похожие на эту.
Николай Тихонов рассказал однажды, как, побывав в Туркмении, он встретил человека, о котором ему захотелось написать. Это был старик, бывший царский полковник, ныне живший в Средней Азии, в городе Фирюзе. Человек он был такой яркий, что писатель решил ввести его в свой будущий рассказ, почти ничего не изменяя:
«Я списал с натуры все, что мог... Записи превращались в регистрацию фактов, и я даже фамилии изменял лениво: Куропаткин становился Фазанчаевым, Фирюза стала Бирюзой...»
Но, кроме старого полковника, в рассказе должны были действовать еще и другие персонажи. И вот их автор выдумал — целиком, от начала до конца. Он придумал им биографии, дал им вымышленные фамилии, наделил выдуманными привычками и приметами. Он дал полную волю своему воображению, чтобы восполнить таким образом недостаточное знание местной туркменской жизни: что ни говори, он ведь все-таки был ленинградцем, запас его туркменских впечатлений был довольно ограничен. Поневоле приходилось фантазировать.
И вот что произошло потом:
«...Рассказ был напечатан. Рецензенты нашли его удовлетворительным. Я радовался, что мое детище, вывезенное из Туркмении, имеет некоторый успех под скудным солнцем Ленин града. Однажды ко мне зашел человек, вернувшийся из пустыни, молодой и общительный ученый. Он сказал:
— Читал ваше произведение, как же! Откуда вы взяли полковника — не знаю. Выдумка не ахти какая, а вот ротмистра пограничника с натуры списали. Все его знают...
— Как? — сказал я. — Этого не может быть... Он не существовал. Я его выдумал!
Мой гость захохотал:
— Ну, ну, выдумали, а я с ним в Безмеине верблюдов за купал, он еще говорит: когда я мигну — этих верблюдов не берите, а когда я спичку выну — тут покупайте, зверь серьезный... На колодцах я с ним болтался по пустыне два месяца, а вы его выдумали. Говорите, но не мне. Да и Ревко живет в Фирюзе. У него огород. Его тоже за свой вымысел выдаете, поди...
— Позвольте, выходит, я угадал существование этих людей...
— Не знаю, не знаю, а только они живут и адреса имеют, можете им написать, а может, они вам напишут...»
Это случай рядовой, обычный. Такое бывает в жизни почти каждого писателя.
А бывали случаи куда более поразительные.
Вот один из них.
В ноябре 1859 года в городе Костроме утопилась молодая женщина, жена торговца мукой Настасья Клыкова.
Отчего случилось это несчастье? Отчего здоровая и ясная духом женщина, которой было всего-то девятнадцать лет, решилась на такое ужасное дело, а по ее понятиям, даже на преступление? Ведь молодая Клыкова была богомольной женщиной и прекрасно знала, что церковь сурово осуждает самоубийц...
Вот этими вопросами и занялось следствие.
Что же оно выяснило?
Во-первых, что Настасье плохо жилось в купеческой семье Клыковых. Свекровь была женщиной тяжелого нрава, она сурово командовала сыном и обижала невестку. А сам Клыков, человек смирный и не злой, хоть и жалел жену, но вступиться за нее побаивался.
Во-вторых, и сама домашняя обстановка Клыковых давила на молодую женщину, не привыкшую к такой жизни. Клыковы жили в своем доме, как за каменной стеной... Впрочем, так оно было и в буквальном смысле: глухая каменная стена окружала их дом, и редко-редко открывались тяжелые ворота. Клыковы сами не ходили в гости и других не привечали.
В-третьих, еще одно обстоятельство сделало жизнь Настасьи Клыковой особенно невыносимой. Как поговаривали, ей нравился местный почтовый чиновник, который также был к ней не равнодушен. Сам Клыков рассказал об этом на следствии.
В общем, всё вместе — давящая обстановка мужнина дома, обиды от свекрови, невозможность дать волю своему чувству — подвело Настасью к принятию страшного решения. За две недели до своей гибели она сказала мужу:
— Жаль мне тебя, как бы не умереть...
- Предыдущая
- 52/86
- Следующая
