Веселая поганка - Милевская Людмила Ивановна - Страница 5
- Предыдущая
- 5/71
- Следующая
— Откуда у вас этот фингал? — кротко спросила я, всеми силами стараясь понравиться.
Его тонкие черные брови удивленно поползли вверх, чистые, какие-то неземные глаза слегка округлились.
— Это вы у меня спрашиваете? — изумился он. — Я у вас должен бы спросить, но, вижу, не стоит.
— В чем дело? — рассердилась я. — Какое отношение к вашему фингалу имею я?
— Самое прямое, — заверил мужчина, сразу теряя ко мне интерес и отпуская мою руку. — Вы ударили меня, когда я вытаскивал вас из реки.
Он повернулся ко мне спиной и направился к костру. Я поплелась за ним, однако делать это было нелегко, поскольку ходить босыми ногами по колкой траве и больно и неприятно. К тому же было холодно. Мой спаситель уже был в своей ужасной пижаме, но тоже босой, что, похоже, его не волновало. Двигался вокруг костра он очень уверенно. Я же шла как по битому стеклу и, наконец, взмолилась:
— Нельзя ли получить назад свои сапоги?
— Да, конечно, — ответил он, показывая на стоящие у костра сапожки, — но они еще сырые.
— Черт с ними, — ответила я. — Надену сырые.
Я уселась на корягу и начала натягивать сапог. От воды он скукожился и стал похож на колодку, к тому же уменьшился в размере. Пришлось немало потрудиться. Мужчина все это время стоял возле костра и смотрел в небо. Взгляд его был… Сложно передать каким был его взгляд, но такие глаза я видела только у счастливых людей.
Я же была далека от счастья. Мало, что сапоги не лезли на ноги, так еще и дрожь била от холода. Мужчина, заметив это, снял с коряги обгоревшее пальто и заботливо набросил его на мои плечи.
— Спасибо, — сказала я. — И простите за этот фингал. Я не из тех, кто бьет культурных людей по физиономии. Случайно приняла вас за «бычка».
— За какого «бычка»? — заинтересовался мужчина.
— Вы нерусский? — спросила я.
— А как вы узнали? — удивился он.
— Сами же говорили про произношение и страну, — напомнила я. — Судя по произношению, вы американец. Я права?
— Да, — согласился мужчина. — Я много лет жил в Америке. А «бычки», это, видимо, те, которые сбросили вас с моста?
— Совершенно верно, и не одну меня, — радостно воскликнула я.
Радость моя, понятно, относилась не к мосту, а к сапогу, который вдруг удачно натянулся на ногу.
— А почему эти «бычки» вас сбросили? — без всякого интереса спросил мужчина.
Спросил, видимо, из одной только вежливости.
Тут и второй сапог поддался моим энергичным «уговорам».
— Ура! — воскликнула я и вскочила на ноги, но тут же вернулась на корягу и сунула ноги прямо в костер.
«Черт с ними, с сапогами, их, как и пальто, все равно придется выбросить, зато подошвы прогреются и подсохнут,» — решила я.
Мужчина, увидев, что мне некогда уделить ему внимание, поскольку я занята собственными неотложными делами, вежливо произнес:
— Извините, я видимо задал бестактный вопрос. Если не хотите, не отвечайте.
— Что? — с презрением воскликнула я, деловито поворачивая над костром свои ноги. — «Почему меня с моста скинули?» Вовсе и не скинули! Фиг им это удалось! Я упала сама, чем и горжусь.
В глазах мужчины отразилось непонимание, а мне все же хотелось произвести приятное впечатление.
«Надо хоть в чем-то с ним согласиться, мужчины это любят,» — подумала я и добавила:
— Но в одном вы правы: скинуть действительно очень хотели, а все потому, что я случайно увидела, как эти негодяи сбросили с моста одного болвана. Вот он-то оказался настоящим трусом и совсем не сопротивлялся, зато со мной им пришлось изрядно горя хлебнуть.
— Вы сопротивлялись? — усомнился он.
Мне стало обидно. Что за сомнения?!
— Я бесстрашная, — горделиво заявила я, — и готова сама лезть на рожон. Вот что наделала моя итальянка— прабабушка, смешавшая свои гены с польской и русской кровью. Это же просто гремучая смесь. Вы, кстати, тоже храбрец и настоящий мужчина — не побоялись прыгнуть в холодную воду, чтобы спасти незнакомую женщину. Не то, что болван, которого «быки» запросто с моста сбросили.
— Да, не побоялся прыгнуть в холодную воду, — согласился мой спаситель. — Тем более, что я только-только оттуда выбрался.
— Только выбрались? — изумилась я. — Вы что, морж?
— Нет, я тот болван, которого сбросили с моста, — болван, если следовать вашим определениям.
И американец посмотрел на меня с укором.
Ну как тут не всплеснуть руками? Вот и производи приятное впечатление. Да-а, не у всех есть на это талант.
— Ах! — изумилась я. — Это вы! Ну как мир тесен! Простите меня, пожалуйста. Беру обратно свои слова. Вы не трус и доказали это. А то, что не сопротивлялись, так, думаю, были на то у вас причины.
— Тот, кто убегает от страшного бедствия, иностранного вторжения, ужасной женщины и от компании порочных людей — спасется, — невозмутимо изрек мужчина и тут же пояснил свою мысль: — Мне было проще прыгнуть с моста, чем продолжать общаться с этими недостойными людьми, тем более, что я не умею тонуть даже в холодной воде, а до берега было совсем недалеко.
В знак согласия я энергично кивнула головой и воскликнула:
— Тоже думала, что не сумею утонуть, но пальто оказало мне в этом неоценимую помощь, нетрудно предположить где была бы я, если б вам не пришло в голову меня вытащить. Кстати, не люблю недомолвок. Вы сказали: «Тот, кто убегает от ужасной женщины.» Не меня ли вы имели ввиду?
— Не могу утверждать, что вы образец для подражания, — уклончиво ответил мужчина.
Ну как тут не возмутиться? Я ему еще не сделала ничего плохого, а он уже едва не сжег мое пальто и еще чем-то недоволен. Он что думает, если красив как бог, так и позволять себе может лишнее? Я тоже не урод.
— Знаете что! — закричала я. — Вы испортили мое дорогое пальто! Вы практически надо мной надругались, раздев меня догола и оставив как дуру в ваших объятиях лежать! Лежать и все! И больше ничего! Кто это потерпит? К тому же вы все время читаете мне свои дурацкие нотации! Занудствуете! Злоупотребляете моей к вам симпатией! А что я? Я все терплю, так чем же вам не нравятся женщины?
— Женщины в два раза голоднее, в четыре раза пугливее, в шесть раз нахальнее и в восемь раз похотливее, чем мужчины, — бесстрастно пояснил он.
От возмущения я спрыгнула с коряги прямо в костер. Слава богу в почти потухший.
— Теперь ясно для чего вы меня спасли, — закричала я. — Для того, чтобы было кому говорить гадости. Видимо вы без этого не можете.
— Вовсе не хотел вас обидеть, всего лишь повторил слова великого мудреца.
Он почти оправдывался, и я смягчилась.
— Ладно, проехали, — сказала я. — Если честно, я тоже не сразу прониклась симпатией к вам. Сначала я вообще вас за «братана» приняла, но теперь, когда стало ясно, что вы иностранец… В России спокон века любят иностранцев, всех подряд, всякую дрянь, рвань… В том наша пагубная традиция.
— Это я сразу понял, — с некоторой иронией согласился мужчина, усмехаясь и кивая на мост, с которого не так давно слетел. — Видимо не все следуют традициям.
— Видимо, да, — согласилась я.
Должна сказать, что мост был совсем неподалеку. Если бы «братанам» пришло в голову проверить как там нам тонется, то много времени на поиски наших тел у них не ушло бы. Представляю их разочарование: тела не только высушены и согреты, но еще и флиртуют. Во всяком случае одно из них — точно.
И тут меня осенило: «Сумочка! Она же осталась там, на самом краю!»
С этим воплем я и сорвалась с места. Сорвалась и ринулась прямо к мосту. Мой спаситель что-то кричал мне вслед, но разве до этого мне было. На ходу я засунула руки в рукава пальто, на ходу застегнула пуговицы, машинально залезла в карман… и нашла там пистолет. В другом кармане лежали ключи от моего «Мерседеса», оставленного на обочине дороги метров за сто до моста.
На мост я влетела размахивая пистолетом, и сразу же устремилась туда, где сидела ночью свесив ноги. Сумочки не было.
— А-а, черт! — выругалась я.
— Что случилось? — спросил мужчина, который оказывается бесшумно бежал за мной. — И спрячьте, пожалуйста, свой пистолет.
- Предыдущая
- 5/71
- Следующая
