Выбери любимый жанр

Двойные неприятности - Пратер Ричард Скотт - Страница 24

Изменить размер шрифта:
24

Он смерил меня взглядом, а потом вполне миролюбивым тоном спросил:

— Ребята хотели тебя прикончить, а? Ты получил то, что на их языке называется приятной жизнью. Так бери ее и убирайся отсюда, пока не отобрали!

Хоуп опустилась на колени возле своего брата. Его глаза были открыты, но явно ничего не видели. Я прошел в ванную и надел майку, рубашку и пиджак, сунув галстук в карман. Я посмотрел на очки Хоуп в синей оправе, лежавшие на краю раковины, и вернулся в спальню.

— Если этот молодчик приблизится к тебе хоть на шаг, я убью его! — говорил разъяренно Чарли. — Клянусь Богом!

— Ты уверена, что с тобой будет все в порядке? — спросил я ее.

— Да. Уходи, пожалуйста.

— После вас, мистер Аббамонте, — сказал я.

Он посмотрел на меня. Потом улыбнулся:

— Конечно, какого черта! Это может подождать, Чарли. А, Чарли? Только больше не поднимай шума, ладно? Слышишь, Чарли! Это вредно для кровяного давления.

Мы вышли вместе. Я взял свое пальто в гостиной и последовал за Аббамонте вниз по лестнице. Черный «кадиллак» стоял на улице, и толстяк с трудом втиснулся в него. Рулевое колесо упиралось ему в живот. Он включил двигатель, потом опустил оконное стекло и крикнул:

— Эй, бедолага! У барышни фигурка ничего себе. Да и умом ее Бог не обидел. Ей не следует растрачивать себя на такого дешевого неудачника, как ты.

Я шагнул в его сторону. Аббамонте рассмеялся, и машина рванулась вперед. А я постоял немного, глядя на кружащиеся в воздухе снежинки, и тоже двинулся в путь. Я прошел пешком два квартала, взял такси и поехал домой.

За завтраком, пока пил кофе, я отыскал в справочнике номер телефона Чарльза Дерлета и тут же его набрал.

— Алло? — ответила Хоуп.

— Это Чет. Как дела?

— Я... я чувствую себя чертовски глупо. Чарли немного успокоился, после того как отлупил меня. Наверно, я получила по заслугам.

Я ничего на это не сказал.

— И куда человек держит путь? — игривым тоном осведомилась Хоуп.

— Когда я смогу тебя увидеть? — в свою очередь спросил я.

— Не знаю. Сам понимаешь, что произойдет, если Чарли застанет нас вместе. Кроме того, я беспокоюсь о нем.

— Беспокоишься о нем? С чего бы это?

— Может быть, тебе известно, что он когда-то водил грузовик. Он всегда говорил, что любой, кто свяжется с Абакусом Аббамонте, заработает себе рога. Но ты-то видел, как они вчера пришли вместе. Чет, что мне делать?

— Можешь собрать вещички и убраться оттуда.

— Ну нет! Я не могу этого сделать.

— Если ты так волнуешься о Чарли, то я не знаю, что можно тебе посоветовать.

— Думаю, мне не стоило об этом спрашивать. Но ведь я же хочу снова увидеться с тобой! Правда.

— Я тебе позвоню, — сказал я с твердым намерением сделать это. А меня переполняла бессильная злоба: какого черта она так боится Чарли?

Я сделал еще один звонок, на этот раз в дом сенатора Блэра Хартселла. Горничная после некоторого раздумья соединила меня с ним.

— Доброе утро, сенатор. Простите, что беспокою вас дома, но вас не так-то просто застать на работе.

— Мне всегда приятно побеседовать с тобой, Чет, — пробасил он. — Слушаю тебя!

— Вам что-нибудь известно о стратегических совещаниях шишек «Братства»? Одно такое предстоит в скором времени.

— Слышал об этом. Но мы не знаем, где и когда они состоять, — сказал сенатор, потом добавил: — Сказать, кому на самом деле нужно такое стратегическое совещание? Хартселльской комиссии.

— Почему?

— Ну, возможно, Моуди в Лос-Анджелесе кое-что разузнал. В понедельник там был убит один парень. Застрелен в пригороде. Он был членом местного отделения профсоюза. Имя этого бедолаги — Браун Торн. Но самое неприятное в этом деле — что Моуди видел, как этот Торн пару раз приходил к Гедеону Фросту!

— Откуда это стало известно? Разве за Фростом следили?

— Конечно, наши люди за ним следили. Ради его же безопасности. Однако в этот раз он сумел обвести Моуди вокруг пальца.

— Нельзя ли воспользоваться убийством этого Торна?

— Если сможем доказать причастность профсоюза к убийству, то можно.

Я уже подумал было, не сказать ли сенатору то, что мне известно об убийстве Хэнка Кэмбриа, но решил воздержаться. Он непременно пошлет коллегу Моуди в Вашингтон, а то, что мы вдвоем будем расследовать один и тот же случай, явно не в мою пользу. Поэтому я ограничился ничего не значащей фразой:

— Будем надеяться, что сможете, сенатор.

— Ну, мне нравятся слухи об этом стратегическом совещании. Если сможешь разузнать, когда и где, мне хотелось бы тоже иметь об этом представление. — Он хихикнул. — Мы могли бы даже установить там «жучок». Держи меня в курсе.

Я пообещал. Я уж было собрался повесить трубку, когда сенатор пробасил:

— Чет! Теперь об этом парне, Шелле Скотте. Смешно, но он возник как раз в тот момент, когда исчез Фрост, сразу после того, как пристрелили этого Брауна Торна. Может, все это случайные совпадения, но я не уверен. Моуди считает, что он, возможно, имеет отношение к убийству Торна. Возможно, даже участвовал в нем.

— Я ему звонил. Он как-то странно отреагировал. Не знаю почему.

— Хочешь, чтобы Моуди вызвал его в суд повесткой?

Я решил, что Скотт облечен уж слишком большими полномочиями и играет чересчур неосторожно.

— А почему бы и нет? — ответил я.

— Ладно, приятель. Моуди позаботится о бумагах. Не пропадай, звони.

Я повесил трубку, размышляя о Шелле Скотте. Я не знал, что мне предстоит с ним столкнуться еще до того, как я закончу свое расследование.

Я провел полтора часа в своем офисе, печатая отчет по ричмондскому делу. К половине двенадцатого я закончил работу и подумал о Хоуп. Мне хотелось увидеться с ней. Я был абсолютно свободен, мне не нужно было срочно чем-то заниматься, куда-то идти, не нужно было завоевывать никаких наград.

Никому не будет до меня дела, если даже я открою люк в тротуаре, прыгну в него, а потом захлопну за собой крышку.

— Прекрати! — одернул я себя вслух.

Бывают дни и похуже.

И в этот момент зазвонил телефон. Я сразу же поднял трубку:

— Драм у телефона.

— Мистер Честер Драм? Минуточку, пожалуйста. С вами будут говорить из Фронт-Ройала, штат Вирджиния.

Я никого не знал во Фронт-Ройале, городишке у подножия Голубого Хребта. Я ждал, прислушиваясь к звучавшему в трубке гулу голосов, когда сквозь него прорезался звонкий голос Хоуп:

— Чет? Это Хоуп.

— Ты во Фронт-Ройале? — задал я дурацкий вопрос.

— Слава богу, мне удалось до тебя дозвониться! — Речь ее была странной, она говорила очень быстро, проглатывая окончания слов.

— Что случилось?

— Таунсенд Хольт велел мне приехать сюда. В дом Нелса Торгесена во Фронт-Ройале.

Торгесен был отставным президентом «Национального братства грузоперевозчиков», который несколько лет тому назад отказался от своего поста в пользу Майка Сэнда. Ходили слухи, что таким образом Торгесену удалось избежать тюрьмы.

— Они его убили, — сказала Хоуп.

— Кого? Ты звонила в полицию?

— Я не могу. Чарли...

— Убит Чарли?

— Нет. Чарли, он... Пожалуйста, приезжай, Чет. Приезжай ко мне. Я не могу позвонить в полицию. Прошу тебя, Чет.

И тут связь оборвалась. Я положил трубку на рычаг и пристегнул наплечную кобуру. Предназначенный для нее револьвер был «магнум» 44-го калибра. По сравнению с моим старым «магнумом-357» все равно что ружье, стреляющее горохом, однако нет пистолета с большей дульной скоростью, чем 44-калибровый.

Некоторым нравятся мощные автомобили. Мне нравятся мощные пистолеты. А у «магнума» 44-го калибра мощность значительная, как у ружья, он сбивает наповал, независимо от того, в какое место вам угодила пуля. Дурацкие, сумбурные мысли.

Я чувствовал себя, что называется, не в своей тарелке. Хоуп в двух часах быстрой езды на автомобиле. Она нуждается во мне.

Выскочив к лифту, я обнаружил, что он находится на первом этаже. Ждать, пока он поднимется, можно вечность, подумал я и бросился к пожарной лестнице. Пробежав семь пролетов, я выбежал на улицу.

24
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры