Жестокость - Хэмилтон Алекс - Страница 3

— Ну все равно… — Женщина вздохнула.

До нее донесся голос Селвина, приветствовавшего вошедших. О Боже, что за ужасные вещи он им говорит — впрочем, он всегда был из тех, кому сходит с рук такое, что в устах любого другого показались бы чудовищными. Похоже, он проводил их в гостиную и оставил дверь открытой, поскольку ей были слышны обрывки их разговора, доносящиеся из глубины холла.

— … Немного промочить горло перед началом вечера, а? После этого я сделаю отметины на бутылках, правда, карандашом, так что, если захотите, можете стереть их и прочертить новые. Джин или виски? Правильно, в холодный вечер нет ничего лучше старого-доброго-золотистого-шотландского. Легко отыскали наш дом? Да, сам с трудом нахожу его, особенно когда основательно вмажу. Если проголодаетесь, пожалуйста, начните с консервов, ладно? Баранья нога в морозилке — это наш воскресный обед. Если захотите заняться любовью перед камином, я бы порекомендовал поплотнее притворить дверь, а то сквозняком снести может — у нас шпингалет на форточке сломался, так задувает… Ну вот, отлично. Черт, как хорошо-то!

Их ответы ей слышны не были, и она продолжала отчаянно сражаться с платьем, которое после последней вечеринки вдруг почему-то стало мало. После Марка непросто было сохранить прежний размер, зато Дэвид оказался маленьким алчным обжорой — чуть всю ее не высосал. Впрочем, оба получились первоклассными сыновьями, и все, кто их видел, были от них просто без ума.

Появился Селвин, он держал большой палец вверх.

— Очень приличные люди, — проговорил он. — Можно сказать, хронически симпатичные.

— Да, дорогой, — Мюриэл улыбнулась, — придется тебе застегнуть меня. Село оно, что ли?..

Женщина повернулась спиной, и он послушно взялся за замочек молнии. Тот даже не сдвинулся с места. Тогда он для устойчивости положил ладонь ей на бедро и потянул снова. Результат оказался тот же.

— Что ты там делаешь? — спросила Мюриэл, пытаясь заглянуть себе через плечо.

— Кажется, я нашел прошлогодний снег, — отозвался он, — и прекрати смеяться, а то сейчас лавина обрушится.

— Это ты будь посерьезнее и помоги мне влезть в это чертово платье. Я тоже хочу поговорить с нянями. Нельзя же заставлять их столько ждать.

— Можно, — прошептал он. — Никогда еще не встречал таких хладнокровных нянь.

— Ну ладно, ладно, поняла. Я знаю: они очень умелые и надежные, и я только зря беспокоюсь. И все равно я волнуюсь.

— На то у тебя есть причина, — сказал он. — Я намерен пригласить тебя сегодня на вечеринку и там соблазнить.

— Если вытряхнуть меня из этого платья окажется столь же трудно, как втиснуть в него, я не стану очень уж отчаянно сражаться за свою честь.

Наконец молния сдвинулась с места — за какую-то долю секунды она действительно молнией взметнулась снизу вверх.

— Прямо как пуля просвистела, — испуганно произнес он.

— Ну, слава тебе, Господи, — вздохнула женщина. — А теперь проводи меня туда и тоже налей мне что-нибудь. После таких испытаний мне уже отступать некуда.

Он повертел ее, оглядывая со всех сторон. — Чуть-чуть поправь вырез, — прозвучал его комментарий.

Она поправила платье, пытаясь скрыть краешек бюстгальтера, и беспомощным тоном произнесла:

— Просто меня стало слишком много.

— Тебя никогда не бывает слишком много. Ты выглядишь просто прекрасно!

— Так не хочется никуда уходить!

— Все будет в порядке.

— Селвин, ты, правда, меня любишь?

— Испытай меня! Переступи вот эту полоску на ковре, тогда сама узнаешь.

— Ты просто невыносим! Ну ладно, раз собрались, надо идти. Выключи свет в ванной, хорошо?

— Хорошо, что напомнила. Надо им тоже показать, а то станут делать пи-пи в кухонный шкаф.

— Но они же вроде бы не такие… — произнесла женщина. Чувствовалось, что к ней снова возвращается тревожное чувство.

— Через секунду сама увидишь. Нет, мне и в самом деле кажется, это как раз то, что надо.

И через секунду Мюриэл действительно их увидела. Между пришедшими мужчиной и женщиной было какое-то забавное сходство, что бросалось в глаза, даже когда они стояли со стаканами в руках по обеим сторонам камина. Они стояли и тихо разговаривали, словно обращаясь к огню, а потом разом улыбнулись и шагнули вперед. Мужчина протянул руку, и Мюриэл ощутила странное, хотя и нельзя сказать, чтобы неприятное прикосновение его пальцев. Получалось, что ее как бы приглашали в ее же собственную гостиную. Возможно, из-за некоторого сходства во внешности с Селвином мужчина показался ей симпатичным. Рука у него была сухой и теплой. По его взгляду она поняла, что тоже смотрится отлично.

— Добрый вечер, миссис Чивли, — проговорил мужчина. — В этом месяце вы у нас — самая симпатичная мама.

— Спасибо! И много у вас было мам в этом месяце?

— Достаточно, чтобы делать подобные выводы. Мам в наше время хватает.

— Как и вам работы? Кстати, где вы живете?

— На телефоне. — Это ответила уже женщина. — По нынешним временам это наше постоянное место жительства, правда, дорогой?

Голос у нее был густой, сочный, прямо сироп, в котором плавало взаимное согласие. Мюриэл показалось, что для такого занятия, как сидение с чужими детьми, она слишком нарядно оделась, однако по выражению лица Селвина поняла, что тот счел бы подобное замечание по меньшей мере глупым. Ей даже стало немного неловко от его явно очарованного взгляда.

— Пока мы не поженились, — коротко проговорила Мюриэл, — я тоже так думала. Какое счастье, что наконец-то оторвалась от этой священной детали внутреннего убранства.

— Нет-нет, вы не беспокойтесь, миссис Чивли, мы весь вечер будем находиться рядом с этой священной деталью, а потому звоните нам когда захотите. Некоторые родители, бывает, не вполне доверяют нам, но ничего, мы привыкли.

От Мюриэл не ускользнула ироническая нотка в голосе женщины.

— Мы не из таких, — сказал Селвин. — Раз выходим из дома, значит, выходим.

Низкий, обволакивающий голос мужчины был странно приятен:

— Именно этого бы нам и хотелось.

Селвин чуть ли не зависал над женщиной.

— Мне бы хотелось, чтобы вы чувствовали себя как дома.

— Время так быстро пролетит, — кивнула женщина, — а нам предстоит столько дел.

Оба посмотрели в сторону стоявшего в углу комнаты чемодана.

— Куда бы мы ни поехали, всюду таскаем с собой свои принадлежности, — пояснил мужчина. — Знаете, чтобы чувствовать себя свободнее. Ваш чудесный дом нас полностью устраивает. Как говорится, сверху донизу.

— До самого подвала, надеюсь! — воскликнул Севлин.

— А кстати, чем вы обычно занимаетесь? — поинтересовалась Мюриэл и почувствовала, как от толчка локтем Селвина виски чуть выплеснулось через край стакана.

— Подправляем, увязываем, смешиваем и указываем — в общем, что-то в этом роде, — сказал мужчина. — Мы не признаем в нашей работе никаких компромиссов. Эти последние минуты перед уходом родителей лично мне представляются самыми пикантными. Они создают у меня ощущение некоторой беззаботности, особенно по контрасту с тем, что за этим последует.

— Приходите как-нибудь в свободный вечер, — пробормотал Севлин, по-прежнему не сводя идиотского взгляда с женщины. — Пожалуй, мы и сами сможем тогда неплохо смешаться!

— Уж мы-то такой возможности никогда не упустим, — проговорила женщина и, поворачиваясь к мужчине, добавила: — Какой он милый, ты не находишь?

Селвин не стал дожидаться его ответа.

— Давайте я, по крайней мере, покажу, как управляться с нашим стереоагрегатом. Знаете, так расслабляешься, когда слушаешь его, правда, Мю? В этих вопросах она — моя муза; сама подбирала пластинки. Все что угодно, кроме поп-музыки, поэтому я называю ее набор мю-юзыкой.

— Ты побриться не хочешь? — спросила Мюриэл.

Пока он отсутствовал, она привела детей. Ей хотелось вкратце рассказать няням про их индивидуальные особенности и предостеречь насчет кое-каких маленьких детских шалостей, однако с возвращением Селвина с этой мыслью пришлось расстаться. Кроме того, она как-то вообще не решалась инструктировать эту уверенную в себе, явно решительную женщину, да и не хотелось разыгрывать из себя эдакую курицу — наседку, тем более перед таким очаровательным, представительным мужчиной.