Сэр Евгений. Дилогия - Тюрин Виктор Иванович - Страница 60

‑ Зачем они стали?

‑ Судя по всему, хозяин замка хочет вас, господин, вызвать на поединок. Смотрите, оруженосец, стоящий сзади, боевое копье своего господина держит, а у второго тоже копье, но с гербом ‑ флажком. Стоят на дороге и ждут нас. Даже не знаю, что посоветовать. Ведь с копьем и на лошади, господин, вы давно не тренировались.

Я прекрасно понимал, что мои попытки сопротивляться сложившейся системе, которая продержится в том же виде еще как минимум столетие, выглядели ни больше, ни меньше, как плевание против сильного ветра. Все мое презрение и пренебрежение рыцарскими законами, рано или поздно, отразиться на мне самом, самым что ни есть печальным образом. Взять мою засаду в лесу возле Мидлтона. Можно сказать, что только благодаря партизанскому опыту Ляо я выкрутился из этой передряги, когда решил поиграть в благородного разбойника, а ведь в следующий раз удача может оказаться не на моей стороне. Понимая это, я все равно ничего не мог с собой поделать, такой уж у меня дурацкий характер: чем больше на него давят, тем сильнее он сопротивляется. Вот и сейчас во мне должно было схлестнуться мое самолюбие и рыцарский кодекс. Я честно пытался настроить себя на мирный лад, но уже одна только мысль, что мне сейчас будут навязывать правила чужой для меня игры, заставляла злиться, и в тоже время я не мог не признать гордой красоты внешнего облика рыцаря и его свиты. Лучи заходящего солнца придавали матовый блеск латам рыцаря и нагрудникам двух его телохранителей. Разноцветные перья на рыцарском шлеме, небесной голубизны плащ, спадавший с плеч рыцаря, яркие одежды и накидки его оруженосцев, треугольный флажок ‑ герб, развевающийся на ветру, все это выглядело настолько благородно и красиво, что я теперь понял, почему столько веков в литературе продержался образ благородного и храброго рыцаря.

Не успели мы приблизиться на расстояние полусотни ярдов, как группа всадников неспешно, шагом, двинулась в нам навстречу.

‑ Приготовится, ‑ бросил я через плечо, не оборачивая головы. В принципе, в моих словах нужды не было. Джеффри незаметно проверил, как легко вытаскивается меч из ножен, а Хью и братья уже скрипели натягиваемыми тетивами арбалетов. На расстоянии пяти ярдов рыцарь натянул поводья, лошадь, всхрапнув, остановилась. Забрало его шлема было откинуто. На меня смотрело лицо моего ровесника, а может быть чуть постарше, но не больше двадцати ‑ двадцати трех лет. Из‑за его спины выехал оруженосец, с треугольным прапорцем на копье и громко сказал:

‑ Если вы не ранены, не больны и знатного происхождения, то вы должны принять вызов господина барона Стефена Бакаута!! Иначе во всеуслышание вас объявят трусом!! Выбор оружия мой господин великодушно предоставляет вам!! Теперь я объявлю причину вызова…

Причиной оказалась леди молодого рыцаря, объявленной им первой красавицей Англии. В отличие от него у меня не было желания тешить свое 'я' и лязгать железом, подвергая свою жизнь опасности просто так, поэтому я спокойно заявил:

‑ Сэр! Поскольку я никогда не видел упомянутую вами леди, у меня нет оснований не верить словам столь благородного рыцаря.

‑ Как?! ‑ растерялся рыцарь, от которого уплывала прекрасная возможность подраться. ‑ У вас нет своей дамы сердца, которую вы считаете прекраснейшей на свете?

‑ Увы! Я полгода приходил в себя после тяжелой раны, полученной в бою против французов. При этом потерял память и теперь по совету друга моего отца, настоятеля Уорвикского аббатства, еду во Францию в надежде вернуть утраченное.

‑ Жаль, сэр! Очень жаль! А я так рассчитывал… В таком случае не смею вас больше задерживать! Раз уж выехал, то подожду еще некоторое время. Авось Господь смилостивиться надо мной и пошлет мне достойного соперника!

‑ Дай вам Бог не только хорошего противника, но и победу над ним!

‑ И вам славы и побед, сэр!

Под эти пафосные слова я кивнул головой на прощанье закованному в железо рыцарю и тронул поводья лошади.

Минут двадцать мы свернули на проселочную дорогу, которая вела к темной стене, видневшегося вдалеке, леса. Мы уже въехали в лес, как в тишине неожиданно прозвучала негромкая скороговорка Ляо, за которой тут же последовал дословный перевод его младшего брата: ‑ Господин, в лесу ‑ люди. Они наблюдают за нами.

Бросил удивленный взгляд на бывшего разбойника, но в ту же секунду подумал, что интуиция и нюх у бывшего шпиона и разбойника должны быть развиты не хуже, чем у дикого зверя. Посмотрел на Джеффри для подтверждения. Тот прислушался, потом подъехал вплотную ко мне и тихо сказал: ‑ Господин, ничего не чувствую, но этот китаец сам бывший разбойник, проживший в лесах около двух лет. Думаю, надо проверить. Хуже не будет.

Над причиной остановки и думать не надо было, она уже давала себя знать. Остановив лошадь, громко сказал: ‑ Кто по нужде ‑ давайте! ‑ после чего сам слез с лошади и направился к ближайшим кустам. Я не сильно верил, что тут в засаде могут сидеть разбойники. Обычная проселочная дорога.

'Тут купцы раз в год наверно ездят. В прочем… в любом случае лучше довериться инстинктам аборигенов. Целее буду'.

Как бы то ни было, предупреждение о людях в лесу меня насторожило. В кусты я уже углублялся с опаской, стараясь идти осторожно и насколько можно бесшумно. Окропив траву, некоторое время постоял, прислушиваясь к звукам. Только развернулся, как на противоположной стороне дороги раздался еле слышный шум. Держа руку на рукояти меча, рывком выскочил на дорогу, ища глазами противника, как увидел, махавшего мне из кустов, с противоположной стороны дороги, телохранителя. Быстро подошел. В траве лежал человек. Лицо грязное, волосы на голове сбились в грязный ком, борода, охватывавшая пол лица чуть ли не блестела от жира, а в глазах плескался страх пополам со злобой. Всем своим видом он был похож на матерого зверя, попавшего в капкан. К его горлу был плотно прижат нож, который держал в руке Хью. Только открыл рот, как Джеффри приложил к губам палец. Кивнул головой в знак согласия, огляделся по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Мы ‑ их, или они ‑ нас? Тут послышался легкий шорох, и из‑за деревьев показались Чжан и Ляо, тащившие второго пленника. Если разбойник, лежавший с ножом у горла, выглядел зрелым мужиком лет тридцати, то второй был тщедушным, с впалой грудью, мальчишкой, лет тринадцати ‑ пятнадцати. Подтащив его ко второму разбойнику, бросили на землю. Чжан, отойдя в сторону, сложил руки на груди, после чего замер с ничего не выражающим, каменным лицом. Ляо тут же начал объяснять обстановку. Лю выслушал брата до конца, а затем перевел мне его слова.

‑ Господин, в лесу, где‑то в миле отсюда, находится шайка разбойников. Считать они не умеют, но по кличкам и именам, получается девять человек. Вместе с ними. Эти двое были посланы в деревню за продуктами, а по дороге наткнулись на нас. Затаившись, стали наблюдать. Это все, господин.

‑ Когда вас ждут в лагере?! Ну! ‑ я наклонился над бандитами, стараясь придать своему лицу зверское выражение.

‑ После восхода луны, добрый господин. Сразу после восхода… ‑ жалкое бормотание мальчишки прервало сверкнувшее перед его лицом лезвие ножа.

Посмотрел на небо, начавшее лиловеть. Солнце, нагулявшись за день, собиралось идти спать.