Пес войны. Трилогия. - Трофимов Ерофей - Страница 61

Но сегодня она с утра ходила сама не своя. Оба, и она, и ребёнок, словно знали, что должно случиться чтото, что перевернёт всю их жизнь. К середине дня, устав от этих бесплодных метаний, Салли накинула лёгкую куртку и вышла на улицу, собираясь погулять в парке по соседству. Медленно перейдя улицу, она вошла в парк и, пройдя к маленькому пруду, уселась на скамейку. Задумчиво глядя на воду, она в очередной раз вспомнила его. Отца её малыша. Его кривую ироничную усмешку, карие с грустинкой глаза и густую седую гриву волос, постриженных по совершенно непонятной моде.

Ребёнок зашевелился и, толкнувшись пяткой в левый бок, принялся ворочаться, словно хотел ей чтото сказать.

– Я бы очень хотела, милый, чтобы твой отец увидел тебя, – тихо прошептала она, погладив ладонью живот.

– Я вижу его, девочка, – услышала она в ответ и испуганно охнула.

Мысль прозвучала так ясно, как если бы он сказал это, стоя рядом.

– Оглянись, – услышала Салли и, изумленно обернувшись, увидела его, Араба. Отца своего ребёнка, без вести пропавшего на забытом богом острове.

– Этого не может быть! – прошептала Салли, медленно поднимаясь на ноги.

Она не могла поверить собственным глазам Ей очень хотелось, чтобы он вернулся. Она надеялась на это, мечтала, но, увидев его подходящим к её скамейке, не могла в это поверить. Составляя свои отчёты, она старательно избегала того момента, когда он исчез в яркой вспышке холодного пламени. И вот теперь он стоял перед ней живой и здоровый.

– Может, девочка, – услышала она в ответ.

Араб подбежал к ней и, усадив обратно, нежно прижал к себе. Дав ей осознать, что это действительно он, Араб тихо прошептал, с улыбкой глядя девушке в глаза:

– И ты могла поверить, что я погиб? Такого я допустить не мог. Ведь после всего, что было, я, как честный человек, должен на тебе жениться.

ИСПЫТАНИЕ

Профессор Ширли Макгрегор была расстроена. Точнее, она была не просто расстроена. Она была в ярости. Больше того, она разозлилась до умопомрачения. Так что, сказать, что она была расстроена, означало не сказать ничего. И если быть до конца откровенной перед самой собой, ей было изза чего расстраиваться и злиться.

Она потратила столько времени и сил, чтобы вырваться из своего заштатного института, где занималась, по своему собственному мнению, полной ерундой. И вот теперь она оказалась в застенках одного из самых закрытых агентств страны, пытаясь найти применение полученному новому виду энергии, хотя ей до сих пор было непонятно, как можно её генерировать. Энергия существовала, работала. Это она видела собственными глазами. Однако сам принцип её появления так и оставался для неё загадкой. Но всё это было только досадной помехой, не более. Самым страшным ударом для профессора стало то, что её унизили.

Какойто наёмник, убийца оказался избранным, тогда как она, одно из ведущих светил науки, выставлена просто глупой неумехой, которой и подойтито к кругу силы было запрещено. В итоге, всё, что ей удалось добыть в последней экспедиции, это несколько странных и разрозненных замеров, которые и серьёзнымито данными назвать можно только с большой натяжкой. А теперь этот проклятый наёмник, которого она надеялась больше никогда не видеть, пропавший в дикой вспышке непонятной энергии, вдруг совершенно спокойно встречается ей в коридоре агентства и ещё позволяет себе издеваться. Едва придя в себя после его ухода, она буквально взбеленилась, словно наяву слыша его насмешливо произнесённую фразу: «Слухи о моей смерти слишком преувеличены».

Забыв обо всём на свете, она влетела в приёмную директора Сторма как торнадо и, не обращая внимания на возмущённо вопящую ей вслед секретаршу, стремительным жестом распахнула тяжёлую дверь кабинета. Сам директор, сидя в роскошном кожаном кресле, с задумчивым видом вертел в руках узкий, обоюдоострый кинжал. Увидев ворвавшуюся в кабинет Ширли, директор скривился так, словно проглотил лимон, и, отложив кинжал, мрачно уставился на профессора. Вбежавшая следом за профессором секретарша принялась чтото лепетать, но он одним движением руки отправил её обратно в приёмную и, тяжело вздохнув, сказал:

– Профессор, есть более доступные способы покончить с жизнью, чем врываться в мой кабинет без спросу. За подобную выходку вас могут запросто пристрелить.

– Да плевать мне на то, что вы можете сделать! – яростно окрысилась Ширли. – Он был здесь?

– Кто? – не понял директор.

– Ваш любимый Араб. Он был здесь?

– Да, и что? – удивлённо спросил директор.

– Вы должны немедленно отправить его в мою лабораторию. Слышите? Немедленно! – не терпящим возражения тоном потребовала профессор.

– Вы в своём уме? – с мрачной усмешкой спросил директор. – Я не могу удержать даже половину платежа из обещанных ему денег, а вы хотите, чтобы я засунул его в камеру лаборатории? Это невозможно.

– Что значит невозможно?! Как вас понимать?!

– Так и понимать. Араб – не тот человек, которого я могу без всяких проблем приказать запереть и при этом не получить огромной кучи проблем. Забудьте эту бредовую идею и займитесь делом.

– Вы не понимаете! Это важно! Это может помочь нам значительно продвинуться в наших изысканиях.

– Каким образом? – не понял директор.

– Я же говорила, он сумел какимто образом активизировать камень. Заставить его работать. И это не могло не отложить отпечатка на его организм. Любое воздействие неопознанной энергии должно отражаться на человеческом организме. Приблизительно так же, как это происходит с хранителем. Это есть в моих отчётах. Именно поэтому вы должны немедленно доставить его в лабораторию.

– Всегонавсего? Может, чтонибудь ещё? – спросил директор со странной интонацией в голосе.

– В идеале было бы здорово отправить туда же и его беременную подружку. Я должна изучить влияние энергии на развитие и состояние плода. Она залетела перед самым приездом на остров. Насколько я знаю, до этого ей было сказано, что она не может иметь детей, а она не только умудрилась залететь, но ещё и решила оставить этого ублюдка.

– Выбирайте выражения, профессор, – резко оборвал её директор. – А пока заткнитесь и послушайте меня внимательно. Я скажу это только один раз. Надеюсь, напоминать о режиме секретности этих сведений вам не нужно? – мрачно спросил он и, дождавшись её удивлённого кивка, продолжил: – Прекрасно. Должен вам сказать, что ваши пожелания таковыми и останутся. У меня нет никаких рычагов, чтобы заставить этого человека согласиться на участие в ваших исследованиях. Это невозможно. Как невозможно и то, чтобы передать вам агента Кларк.

– Но почему? Что сложного в том, чтобы отправить к ним на дом группу захвата и просто привезти их обоих сюда? – возмущённо подскочила Ширли.

– Сложность в том, что его друзья тут же придадут огласке такие документы, что наступит настоящий кошмар. Головы полетят на таком уровне, что нас с вами просто закатают под асфальт, и никто об этом даже не вспомнит. Не стоит наживать себе слишком влиятельных врагов.

– Ну хорошо, про него я, возможно, соглашусь, хотя меня всё равно удивляет такая ситуация. Один человек шантажирует правительство огромной страны, а вы не можете ничего сделать?! Ладно, это ваши проблемы. Но ведь агент Кларк – ваша подчинённая, и вы можете просто приказать ей явиться в лабораторию. Просто приказать.

– Это его ребёнок, и в случае не просто угрозы, а даже малейшего признака таковой, он освежует нас обоих. Причём живьём. Хотите узнать, что чувствует человек, с которого заживо сдирают кожу? Вот, и я не хочу, – криво усмехнулся директор, заметив её судорожное качание головой. – Мой вам совет, забудьте о нём. Наёмник, по прозвищу Араб, слишком зубастая рыбка, чтобы так запросто справиться с ним. Он, не задумываясь, начнёт уничтожать всех, кто имеет к вам хоть какоето отношение. И при этом вы никогда не сможете доказать, что это всё – дело его рук. Поймите наконец, что он опасен. Смертельно опасен.