Эльфийская ночь - Дубчек Виктор Петрович - Страница 4

Левой рукой принц держался за ту часть этого оружия, которая напоминала дырявое деревянное весло, правой – за длинную металлическую трубку неприятно-грозного вида. Каким образом вместо поручней Вартулы под его пальцами оказалось это диковинное приспособление… неужели старый колдун всё же допустил какую-то ошибку в Карге, и ритуал прошёл несообразно задуманному? Или, быть может, таковым оказалось действие волшбы на собственный его рассудок?…

Поток мыслей был прерван сопением и очередными рывком.

– Сюда дай, коз-зёл!… – просипел человек, безуспешно пытаясь вывернуть своё оружие из намертво стиснутых ладоней эльфа.

Принц поспешно разжал пальцы. Это нехитрое действие далось ему с некоторым усилием, но он тут же заставил себя встряхнуться и сбросить пусть и вполне простительное, но явно несвоевременное оцепенение.

– Приношу свои искренние извинения благородному человеку, – с лёгким поклоном произнёс эльф, зная, как льстит людям указание на высоту их происхождения. Багровое лицо, толстый грязно-пятнистый халат, да и манера изъясняться – всё это явно не могло принадлежать дворянину; тем вернее должен был человек почувствовать себя польщённым таким нехитрым комплиментом.

Однако ж не почувствовал.

Восстановив равновесие после того, как принц отпустил его оружие, человек прекратил сквернословить, неожиданно шагнул вперёд и с увесистым гортанным всхрипом попытался нанести эльфу удар в голову.

Довольно сложно побить веслом того, кто большую часть жизни провёл с клинком в руке на полях сражений. Принц с привычной лёгкостью отступил на шаг в сторону, уклоняясь от удара.

– Уверяю Вас, благородный человек! Я не имел ни малейшего намерения причинить Вам вред, равно же как и вызвать сколь-нибудь существенное…

– Тащ прапорщик! – во всё горло завопил благородный человек. – Тащ прапорщик, сюда! Тут какой-то пидор с саблей!

– Вот этой саблей? – недоверчиво спросил капитан. – Четверых вэвэшников?

– Это… весьма хороший клинок, – с несколько тщеславной интонацией ответил ролевик. – Верно ли соотношу я понятие "вэвэшник" с теми людьми в пятнистых халатах, с коими не так давно вступили в схватку и Вы, сударь человек?

Сударь человек вздохнул: "Не так давно…"

– Считай, всю жизнь, – хмуро сказал он наконец.

– В таком случае, полагаю, я не слишком заблуждаюсь, усматривая общность нашего положения, а следовательно – и совпадение интересов. Я… гость в этом мире, потому и вынужден просить о помощи.

– Кто б мне самому помог, – хмыкнул капитан, подбирая ещё один автомат – уже третий.

Тащить такую груду железа было нелегко, да знать бы, как дальше обернётся. Если этот сумасшедший врёт – ну, пристрелят на излучине. Терять всяко нечего. А вдруг действительно-таки порубал? Рябышева-то уделал – только в путь. Психи, они огого бывают: подкрался, вырезал блок-пост… В лесочке этом поганом всё равно затравят, а тут хоть какой шанс в промзону вырваться, главное, трубу пройти.

До излучины отсюда всего ничего, метров сорок.

– Говоришь, трое было, из них один с веслом?

– Четверо, – поправил ролевик, – и термин "весло" я позволил себе употребить в иносказательном смысле: означенный предмет, несомненно, являлся неким оружием.

Ага, глазёнками-то как сверкнул. Псих психом, а понял, что проверяют его.

С другой стороны, раз уж понял – то и не обидится.

– Лихой ты парень, по всему. Ну да что я тебе скажу: не ходил бы ты со мной. Оставайся в лесу, полицаи через пару часов подтянутся. Сходишь на дурку, полгода максимум. Ты ж ролевик, дуркой тебя не напугаешь… Главное – "ничего не помню, ничего не знаю", понял? Резаные я на себя возьму, шашку твою отпечатками заляпаю и брошу за постом… да что ж ты всё сверкаешь?

– Я никому не отдам свой меч, – сообщил парень, упрямо наклонив голову.

А с ушами у него всё же явно что-то не то.

– Пойдёшь со мной в промзону – будешь считаться соучастником. А я долго всё равно не протяну. Что не ясно тебе?

Ролевик снова мотнул головой.

– Я имел честь наблюдать, как Вы сражались. И стал невольным свидетелем Вашей недолгой беседы с… с вэвэшником. Верно ли я понимаю, что Вы носите звание капитана?

– Носил – когда-то.

– Истинные воины не бывают бывшими, – сказал парень. – Сударь капитан… прошу простить мою настойчивость…

– Ну чего?

– Как мне Вас называть?

– Зови Немцем, если хочешь, – сказал капитан, с грустной усмешкой вспоминая армейский позывной.

Ролевик церемонно поклонился:

– Капитан Немец. Позвольте представиться: Кави, принц-консорт Великой Варты, империи людей.

Принц чувствовал, что, несмотря на первоначальное твёрдое намерение сохранить инкогнито, решение открыться перед человеком оставалось единственным и неизбежным выходом.

Вагну всех тех, с кем сталкивала его судьба после, – увы! – очевидно неудачного ритуала переноса, казался безупречным, напрочь лишённым провинциального акцента. Однако эти люди вели себя совершенно не свойственным человеку образом; их одеяния, оружие, манера изъясняться и, по всей видимости, мыслить… Всё это было странным, весьма странным – слишком странным; ни о чём подобном во всей Вишве принцу слыхать не доводилось.

Первый возможный вывод, – о собственном безумии, – эльф предпочёл пока отвергнуть: во-первых, Пагди надёжно охранял не только телесное, но и душевное благополучие своего владельца; во-вторых, вывод этот лишал надежды, а утрата надежды – вернейший путь к недеянию, следовательно, поражению.

Что же; Дурта предостерегал не напрасно. Покамест предположим, что очутились в совсем ином мире – мире, отличном от Вишвы. Нет смысла и углубляться в природу этого отличия: пространство ли, время отделяет нас от родных берегов – первоочередные задачи в любом случае остаются одними и теми же.

Выжить.

Вернуться.

Любые прочие соображения оставим на потом.

Выжить.

Он внимательно посмотрел в глаза капитану Немцу.

Глаза капитана Немца выражали усталое сочувствие, готовность помочь – и мягкую решимость отделаться от явно нездорового визави при первой предоставившейся возможности.

– Я не скаженный, – сказал принц.

– Не какой? – уточнил капитан, приседая на корточки и примеряясь снять с одного из трупов тёплый халат.

– Пребываю в ясном уме и твёрдой памяти. Поверьте, капитан Немец, кабы не чрезвычайные обстоятельства моего здесь появления… надеюсь, полная искренность послужит залогом взаимного доверия. На пути к цели я готов преодолеть любые препятствия, однако сориентироваться в чужом мне мире без Вашей помощи…

– А зачем тебе вообще бежать-то? Выйдешь, сдашься… ах ты, зараза… да не ты, иголка у него тут за отворотом… сдашься администрации, объяснишь ситуацию. Консула попросишь.

– Капитан Немец, – сказал принц, смутно подозревая в словах человека некую лёгкую насмешку, – ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах нельзя мне попадать в руки группы лиц, коих Вы, как понимаю, называете "администрацией".

– Почему это?

– Этого я раскрыть не могу, – потупился эльф.

– Полная искренность, – сказал капитан, поднимаясь на ноги. – Взаимное доверие.

Принц почувствовал себя несколько неловко.

– Ну, вот что, – сказал наконец человек. – До промзоны я тебя доведу. Если, конечно, ты и вправду блок-пост зачистил. Комок надевай.

– Капитан… – осторожно заметил принц, – эта одежда в крови.

– Любые препятствия, – удовлетворённо сказал капитан. – Надевай. Замёрзнуть хочешь?

Оба взмокли буквально через пару минут: попробуй потаскай на себе столько железа. Два автомата он сбагрил худощавому "принцу", сам тащил родную "сучку" и рябышевский. И патроны, конечно, – сколько смог найти.

В промзоне капитана дожидалась пара-тройка тайников, но хозяйственную натуру-то не переделать. Слишком хорошо он помнил, как уходили на задание группы спецназа: выбрасывали сухпай, под завязку набивали бэка карманы и рюкзаки. Там, в горах, иной раз душу продашь за лишний рожок.