Сказка для злодеев - Гусев Валерий Борисович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/28
• Следующая

Алешка смущенно отключился:

— Номер напутал. Давай теперь ты.

Мне очень не хотелось. Но что поделаешь. И я позвонил. И услышал:

— Зареченское отделение. Дежурный лейтенант Говоров. Слушаю вас.

— Извините, я ошибся. — И тут меня почему-то занесло: — Я вам завтра позвоню, после обеда. — Наверное, на моей психике отразился ночной вой из загробного подземелья.

— Это мама, наверное, неправильно Астин номер вбила, — сказал Алешка. — Она все время цифры путает. Потому что все время вперед смотрит.

Бабушкино счастье. Ну и нам повезло — причина, что не позвонили, нашлась.

Я быстренько разделся и юркнул под одеяло, на свою раскладушку.

— Гаси свет, — сказал я Алешке.

— Сейчас. — Он сидел на полу и быстро листал рукопись прадеда. В которой были сказки.

И, кажется, нашел нужное место. Впился в страницу глазами. Они у него бегали по строчкам, как мыши от кота. И вот он остановился, поднял голову и посмотрел на меня торжествующим взглядом.

— Нашел! Догадался! Сокровища на месте, Дим! Пошли заберем!

Я молча показал на часы.

— Ты так всю жизнь ни одного клада не найдешь. У тебя их из-под носа всякие прыткие обормоты будут выхватывать. Вот, смотри, — он протянул мне листок. — Тут все написано. Нужно только спуститься в колодец.

— За бабушкиной челюстью? — во весь рот зевнул я.

У Алешки потемнели от злости глаза.

— Когда поставят памятник бабушкиному дедушке… то есть отцу, я скажу, чтобы там написали слова: «Памятник сооружен на средства Алексея Оболенского. 3-й кл. 875-й московской школы». Съел? А Дмитрия Оболенского там не будет! Ты этого хочешь?

— Я спать хочу.

— Ну и спи. Я один пойду.

— Иди. Только чем ты дверь отопрешь? Фамильной бабушкиной вилкой? Ключи-то у мамы.

Алешка сердито фыркнул и улегся на свою постель. Долго ворочался, что-то ворчал, а потом, видно, что-то сообразил и затих, засопел…

* * *

Утро у нас получилось очень раннее. И веселое. Чуть свет в дверь кто-то истошно зазвонил. Мама пошла открывать. И что-то очень долго ее не было. Она почему-то была не в прихожей, а носилась по всей квартире, гремела, звенела и ругалась. А потом ворвалась в нашу комнату и содрала с нас одеяла:

— Куда вы ключи задевали, негодники?

А дверной звонок все так же надрывался. Это уже был не звон, а почти такой же вой, как в башенном подземелье.

— Где ключи? — мама разве что ногами не топала.

Алешка похлопал спросонья глазами и сказал:

— А разве в халате их нет?

Мама сунула руку в кармашек халата, вытащила ключи. И опять — руки в боки, нос в потолок:

— И зачем вы их туда засунули? У вас что, своих карманов нету?

Мы даже не обиделись, только переглянулись. И молча обменялись мыслями: что-то мама стала часто терять то подсолнечное масло, то ключи от квартиры. Наверное, скучает без папы.

Когда возмущенная мама отперла дверь, в квартиру влетела встревоженная бабушка:

— Что случилось, доча? Где дети и внуки?

Мама пожала плечами:

— Ничего особенного не случилось. Потеряли ключи, попали ночью в грозу, сейчас опять спят. Чай пить будешь?

— Лучше валерьянку, — сказала бабушка. — Где они? Я им сейчас надаю по всем задним местам. Ведь обещали позвонить, когда придут. Я почти всю ночь их звонка ждала.

Мы весь этот разговор, конечно, слышали, но он нас не пугал, мы только посмеивались. Мы натворили, а маме попадет. От ее мамы.

Бабушка влетела в комнату со стеком в руке:

— На счет «раз» — одеяла долой. На счет «два» — попами вверх. Сейчас я вам устрою конкур по заслугам! По всем задним местам. Кто потерял ключи?

— Мама, — предательски проскулил Алешка. — Она их забрала и забыла. В своем кармане.

Бабушка опустила руку. Но не отступила — воспитывать так воспитывать.

— Кто под грозу попал?

— Никто. Никакой грозы не было.

— Кто обещал позвонить? Чтобы старая женщина не тряслась всю ночь под одеялом за вашу судьбу?

— Мы звонили, — я тоже «предал» маму. — Мы пять раз звонили. И все время попадали в полицию.

Бабушка недоверчиво покачала головой.

— На, — сказал Алешка, подавая ей мобильник, — попробуй сама.

Звонить бабушка не стала — просто взглянула на номер.

— Господи, доча, ты аж три цифры переврала. Куда ты смотрела?

— Мама всегда смотрит вперед, — напомнил Алешка.

— И поэтому она иногда спотыкается, — напомнил я. И подумал: сейчас бабушка и ей скомандует — попой вверх. Но мы этого не допустим.

Потом бабушка выпила валерьянки, и они уселись с мамой на кухне пить чай. А мы прогуливались по коридору, разглядывали фотографии всяких жеребцов и кобыл, очень красивых и с очень интересными именами: Дневник, Забавник, Астильба, Капризуля и, конечно, на всякий случай прислушивались к кухонным разговорам.

— Счастливая ты, доча, — говорила бабушка в промежутках между чайными глотками. — Хорошие у тебя ребята. С ними не соскучишься.

— Да, — соглашалась между глотками мама. — Со скуки с ними не умрешь, разве что со смеху. Или от страха.

— Славные сорванцы. Особенно стригунок. Хорошо они у тебя получились.

— Потому что я не под ноги смотрю, а вперед, в их будущее. Хочу, чтобы они стали порядочными людьми. Как их отец.

— Да, доча, когда ты выходила замуж за Сережку, молодого участкового, я сказала: «Ох!» А теперь говорю: «Ах!»

Нам эти охи и ахи быстро надоели. Тем более что нужно было позаботиться о сокровищах.

— Они там, — сказал мне Алешка, — я в той сказке все понял. Бабушкин отец ее зашифровал.

— Это как?

— Он, на всякий случай, написал в этой сказке, как отыскать деньги. И всякие изумрудные брильянты. И золотые алмазы.

— Не веришь? Иди почитай. Может, и ты догадаешься. — Он внимательно посмотрел на меня, покачал с сомнением головой. Так и хотелось ему щелбана хорошего дать. Старшего брата надо уважать. Впрочем, и младшего тоже.

Алешка достал рукопись, нашел нужные страницы и дал мне.

Это была нормальная сказка. Никакая не шифровка. Причем сказка не новая. Все про ту же спящую красавицу. В общем, жили-были красавица Марья и добрый молодец Иван. Они любили друг друга как неразлучные голубки. И собирались пожениться и жить-поживать долгие счастливые годы. Но тут на Родину нагрянула беда — напали на нее злые и жестокие захватчики. И обложили город, где жили Иван да Марья, тысячами всяких войск.

Долго длилась битва. Красавица Марья, надев доспехи, сражалась на крепостной стене рядом со своим добрым молодцем женихом Иваном. И не пожалела ее красоту вражья стрела, ударила под самое сердце, не спасли девицу стальные доспехи.

— Возьми мое обручальное кольцо, — прошептала Ивану Марья, — не хочу, чтобы оно досталось лютому ворогу. — И навсегда, вздохнув в последний раз, закрыла свои прекрасные очи.

Долго Иван был неутешен. А потом уложил Марью в усыпальнице, в подземелье Тайнинской башни, и под ее каменный гроб положил обручальные кольца. И снова пошел биться с врагом, за свою Родину, за свой город, за свою любовь. И погиб в этой битве одним из последних защитников крепости… С той поры миновало много лет. И возникла легенда о том, что эти кольца так и лежат под каменным гробом. И если найдется добрый молодец, которому хватит силы приподнять гроб и достать кольца, он сделает счастливыми много людей…

Сказка как сказка. В меру наивная, в меру скучная. И в меру сказочная.

— Догадался, Дим? Достанешь кольца? Хочешь сделать кого-нибудь счастливым?

Ага, прямо сейчас. Я машинально кивнул. Да и кто иначе ответил бы на такой вопрос?

— Тогда побежали!

— Гроб поднимать?

— Это потом. Сначала к дяде Мифе.

Когда Алешка начинает воплощать в жизнь свои фантазии, я не возражаю. Я только приглядываю за ним. Чтобы он, в своем азарте, не попался бы под руку дурным или злым людям. Хотя он и сам, хоть и маленький и худенький, может постоять за себя.

• Предыдущая
• 18/28
• Следующая