12 великих античных философов - Коллектив авторов - Страница 139
- Предыдущая
- 139/319
- Следующая
Из всетворящей земли и она же им служит могилой,
260 То, очевидно, земля убывает и вновь вырастает.
Дальше, о том, что всегда источники, реки и море
Новою влагой полны и что воды текут постоянно,
Нет нужды говорить: потоков великих стремленье
Это являет везде; но вода постепенно уходит,
Так, что в целом и нет никакого избытка во влаге.
Частью стремительный ветр, взметая морские равнины,
Воду уносит, а солнце лучами ее распускает,
Частью же в недрах земли она растекается всюду,
Ибо морская вода проникает сквозь почву, и жидкость
270 В землю сочится назад, собираясь к источникам водным
После чего по земле устремляется пресным потоком
Там, где дорогу для волн она влажной пятою пробила.
К воздуху я теперь перейду: бесконечно состав свой
Множество раз он меняет в течение каждого часа.
Ибо всё то, что течет от вещей, постоянно несется
В бездны воздушных морей; и если бы воздух обратно
Не возмещал эту убыль телами, их вновь восполняя,
Всё бы тогда разложилось уже, превратившися в воздух.
Так порождается он из вещей непрестанно и в них же
280 Вновь попадает назад, ибо всё течет постоянно.
Так же и света родник изобильный – эфирное солнце
В небо сияние льет постоянное свежим потоком,
Тотчас же луч за лучом непрерывно опять посылая,
Ибо сейчас же лучи исчезают одни за другими,
Где б ни упали они. В этом сам ты легко убедишься:
Только лишь тучи начнут проходить, появляясь под солнцем
И световые лучи прерывают как будто собою,
Тотчас же нижняя часть лучей исчезает бесследно,
И покрывается тенью земля, где проносятся тучи.
Ясно, что нужно вещам всегда обновление света,
Что пропадают лучи сейчас же, как только упали,
И невозможно, чтоб вещь освещенною солнцем являлась,
Если бы свет от него бесконечным потоком не лился.
Да и ночные, смотри, светильники наши земные —
Лампы висячие иль горящие трепетным светом,
Факелы смольные, дымом и сажей коптящие черной,
Точно таким же путем спешат, разгораяся жарко,
Снова и снова светить; мерцают огнями и блещут,
Блещут и будто бы свет беспрерывный кругом разливают:
300 Так торопливо огни стремятся все вместе скорее
Света потерю сокрыть рождением пламени быстрым.
Так что должны мы признать, что и солнце, и месяц, и звезды
Света метают лучи, возмещая их снова и снова,
Пламя теряя всегда, излученное ранее ими;
А потому и не верь, что они нерушимы и вечны.
Иль, наконец, ты не видишь, что век побеждает и камни,
Рушатся башни и в прах рассыпаются твердые скалы,
Храмы ветшают богов и кумиры приходят в упадок,
А божество неспособно продлить роковые пределы
310 И побороть непреложный закон и порядок природы [545] ?
Иль, наконец, мы не зрим, что руины мужей монументов
Сами вопрос задают: не уверен ли ты в их истленьи?
Что, отрываясь от гор, низвергаются наземь утесы,
И неспособны они выносить сокрушительной силы
Века предельного? Ведь иначе бы вдруг не срывалось
То, что от века веков терпело и стойко сносило
Все истязания лет и не рушилось с грохотом громким.
Ты посмотри, наконец, и на то, что, с высот распростершись,
Землю объяло кругом. Коль оно из себя порождает
320 Всё, – как считают иные [546] , – и всё, что погибло, приемлет,
В целом оно состоит из рожденного смертного тела,
Ибо всё то, что растит из себя и питает другие
Вещи, должно убывать, а приемля их вновь, обновляться.
Если же, кроме того, никогда не имели начала
Ни небеса, ни земля и всегда пребывали от века,
То почему до Фиванской войны и падения Трои [547]
Не воспевали иных событий иные поэты?
Кануло столько куда деяний мужей и забылось,
И не цветет, воплотившись в творения славы бессмертной?
330 Нет, я уверен, вещей совокупность нова, и недавно
Мира природа еще и не древле имела начало.
Вот отчего и теперь еще много различных художеств
Всё к совершенству идут. Теперь улучшений немало
В судостроении есть и немало возникло мелодий;
Только теперь, наконец, и природа вещей и порядок
Были открыты; я сам оказался способен из первых
Первым его изъяснить, на родном языке излагая.
Если же думаешь ты, что и ранее было всё это [548] ,
Но поколенья людей от палящего жара погибли,
340 Или что рухнули все города в мировых потрясеньях,
Иль понеслись по земле от дождей постоянных потоки,
Всё увлекая кругом, и селения все поглотили, —
Должен тем более ты уступить и признать непременно,
Что небесам и земле предстоит неизбежная гибель.
Ибо, коль вещи таким подвергались несчастьям и стольким
Недугам тяжким, то, раз их постигла бы худшая участь,
Сгинули все бы они и разрушились в тяжком паденьи,
И не иначе и мы почитаемся смертными также,
Как потому лишь, что все мы подвержены тем же болезням,
350 Что и другие, кого из жизни природа изъяла.
Кроме того, всё то, что вечным должно оставаться,
Или, по плотности тела, должно, отражая удары,
Не допускать, чтобы что-нибудь внутрь проникало и связи
Тесные разъединяло частей, – таковая природа
Есть у материи тел, на что я указывал раньше, —
Или же может оно потому сохраняться вовеки,
Что не подвержено вовсе толчкам, – пустоты это свойство:
Неосязаема вовсе она и ударов не терпит;
Или еще потому, что кругом нет места, куда бы
360 Всё это будто бы врозь могло разойтись и растаять, —
Вечное всё таково мироздание в целом, и нету
Вне его места, чтоб врозь разлететься, и тел нет, какие
Пасть на него бы могли и толчком его мощным расторгнуть.
Но, доказал я уже [549] , состоит не из плотного тела
Мира природа: в составе вещей пустота существует;
И пустотой не является мир; и в телах недостатка
Нет, что могли бы нежданно всю эту вещей совокупность,
Из беспредельности выйдя, свалить сокрушительным смерчем
Или иначе ее уничтожить какой-либо силой.
370 Места достаточно есть и бездонного много пространства,
Чтобы рассыпаться в нем могли мироздания стены
Иль от напора другой какой-нибудь силы погибнуть:
Смерти не замкнута дверь ни для свода небес, ни для солнца,
Ни для земли, ни для вод на равнинах глубокого моря, —
Настежь отверста она и зияет огромною пастью.
И потому неизбежно признать, что всё это начало
Также имело свое: невозможно для смертного тела
Было бы испоконь века досель еще быть в состояньи
Пренебрегать необъятных веков сокрушительной силой.
380 И при борьбе, наконец, меж великими членами мира
И нечестивой войне, которая их охватила,
Разве не видишь, что сей усобице длительной может
Быть и предел положен? Например, если солнцем и жаром
Влага осушится вся и они, наконец, одолеют?
К этому вечно они стремятся, но всё понапрасну:
Столь изобильно текут и грозят, в свою очередь, волны
Сами всё затопить из пучины глубокого моря.
Тщетно! Могучие ветры, взметая морские равнины,
Воду уносят, а солнце лучами ее распускает
390 В твердой надежде на то, что всё иссушить они смогут
Раньше, чем влаге удастся достигнуть намеченной цели.
Так неустанно они ведут с переменным успехом
Этот усиленный бой, добиваясь упорно господства.
Всё-таки раз удалось огню одолеть, и однажды,
Как существует молва, вода на полях воцарилась.
Верх взял огонь, и пожег он многое в пламени жарком,
Как Фаэтона, помчав, без дороги в стремительном беге
Кони Солнца несли по эфиру всему и по землям.
Но всемогущий отец, распалившийся гневом жестоким,
400 Многоотважного сверг Фаэтона внезапною молньей
Наземь с коней, и к нему, ниспадавшему, вышло навстречу
- Предыдущая
- 139/319
- Следующая