Стервятники - Леонов Николай Иванович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/27
• Следующая

– Чего вы каркаете? Откуда вам известно? За мной и нет ничего! – Толик допил из своего стакана.

– Я не каркаю, упреждаю. – Хромой поблагодарил кивком Сергея, который наполнил пустой стакан. – Известно от людей. Раз знаю я, Гуров ведает больше. А что за тобой есть, а чего нет, так разговор не ко мне. Прокурору и суду, может, интересно, мне не очень. Способный ты парень, однако сожрет тебя Лев Иванович, даже костей не выплюнет.

– Сегодня невинных не трогают, так что, палите вы не по тем окнам. – Толик поклонился. – Желаю здравствовать! – Он толкнул тяжелую дверь, поднялся по крутой лестнице, подумал, в одном Хромой, безусловно, прав. Если старый авторитет чего знает, опытный сыщик знает то безусловно.

Толик купил три белые розы и отправился на квартиру к Анне, хотелось увидеть афганца. Его сила и уверенность всегда поднимали Толику настроение.

Открыла дверь Анна, дней десять назад она не смела и мечтать, что сам Толик Агеев подарит ей розы. Сегодня трезвая, без ссадин и синяков на лице девица спокойно поздоровалась, взяла у гостя цветы, помогла снять куртку, сказала:

– Здравствуй. Спасибо. Проходи. Георгий смотрит «Новости».

– Привет. – Толик тщательно вытер ноги. – Ты случаем замуж не вышла? Вечерами тебя не видно, ребята скучают, хотели зайти, проведать.

– Интересно взглянуть! – Анна зло прищурилась.

– Сегодня тебе интересно, завтра афганец уйдет, ты просто обхохочешься.

Девушка неожиданно схватила Толика за лацканы пиджака, прижалась плотно, зашептала в лицо:

– Запомни, никогда твои парни больше не тронут меня. Теперь я человек свободный, убью, пойду в тюрьму, но вы меня не получите.

Толик не испугался, лишь удивился, миролюбиво ответил:

– Хорошо, хорошо, сумасшедшая. Тебя вроде никогда не насиловали, сама хотела. Понимаю, сегодня расхотела. Я сам человек настроения.

Увидев Толика, Георгий выключил телевизор, шутливо поклонился.

– Какие люди! И без конвоя!

– Здравствуйте, Георгий, рад видеть, извините, что без звонка. – Толик опустился в кресло, закинул ногу на ногу. – Посетил салон Хромого, он мне тюрьму обещает.

– Ясное дело, – Тулин улыбнулся. – Самые святые люди – это вышедшие замуж бляди и завязавшие алкоголики. Дмитрий был в законе, он и сейчас в большом авторитете. Он тюремной баланды наглотался, тебе симпатизирует, желает уберечь.

– Что-то я его симпатии не почувствовал.

– Ты же не баба, тебя гладить не обязательно. – Тулин почесал затылок. – Чувствую, ты моим советам не внял и с полковником Гуровым не встречался.

– Не сложилось, он в командировке, – ответил Толик.

Подталкивая молодого бандита на встречу с сыщиком, Тулин выполнял просьбу последнего. Главное, встреча необходима самому афганцу, ликвидировать Гурова безопаснее и легче в завязавшейся перестрелке. Если бы не навязчивая идея убить знаменитого сыщика, афганец бы здесь не жил и никаких разговоров не вел. Дело ментов – ловить, бандитов – скрываться, дело Тулина теперь – отойти в сторону. Он свою войну закончил, но не желал выходить из последней схватки битым, чуть ли не завербованным. Необходимо парня подтолкнуть, но мягко, чтобы Толик толчка не почувствовал.

– Командировка? – Он презрительно хмыкнул. – Даже соврать не захотели правдоподобно. Сказали бы, в госпитале на обследовании, на такого бойца врачу всегда не лишне посмотреть. Командировка! Когда старший опер-важняк ведет разработку убийства, человека не посылают в командировку.

– Значит, он не желает со мной встречаться, – сказал Толик.

– Ты разговаривал с дежурным и назвался?

– Вы не говорили, чтобы я называл свое имя! – вспылил Толик.

– Ты знаешь, сколько анонимных звонков в сутки у опера-важняка? – насмешливо спросил Тулин. – Если он на каждый станет отвечать, ему работать некогда будет. Я считал тебя парнем сообразительным. Такая щука пустой тройник не хватает. Можно дежурному свое имя не называть, но заманчивая наживка необходима.

– Например?

– Сегодня? Ты можешь располагать информацией, кто ликвидировал парней в деревне, – спокойно ответил афганец.

– А может, явиться с повинной? – Толик скривился. – Откуда мне известно, что парни не отравились дурной водкой, а их отравили? Менты об убийстве даже не обмолвились.

– Откуда тебе что известно – вопрос второй. Необходимо, чтобы сыщик заинтересовался и на встречу пришел. Слушай, авторитет, ты мне за консультацию платить собираешься? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил Тулин.

Но желанное обращение «авторитет» прозвучало как само собой разумеющееся. Сверкнуло звездное мгновение Толика Агеева. В его возрасте еще никого не называли авторитетом.

– Могу тебе подбросить, из хорошего отношения, – продолжал афганец. – Ты меня принял как человека, я твоих надежд не оправдал. Я расплачиваюсь, вот тебе предлог для встречи и отмазка.

Ты располагаешь данными, что ребят в деревне убрали парни Капитана. Он хочет потопить тебя, ты отвечаешь ударом на удар.

– А каков мой источник? – Толик нахмурился, внутри у него все ликовало.

– Такой вопрос ни один опер не задаст, тем более человек умный, сыщик высочайшего класса. Он тебе может и не поверить, но версия настолько правдоподобная, что отбросить ее он права не имеет. Ты ослабишь его давление, так Гуров поведет работу на двух направлениях, а людей у него ограничено.

– А почему, действительно, убийство в деревне совершено не по приказу Капитана? – задумчиво произнес Толик. – Я гонцов туда не посылал, мои парни все в городе, да и машины подходящей у меня не имеется.

– Возможно, все возможно, – фальшиво согласился афганец. – Капитан ведет борьбу за жизненное пространство.

Тулин замолчал, подошел к балкону, чтобы Толик не видел этой насмешливой улыбки. «Ты не глупый парень, – думал Тулин. – Однако не авторитет. Твои парни все время на месте. Отвезти их в деревню у тебя и люди и машина нашлись, а убрать, так ничего у тебя нет. Если сообразил я, так Гуров подобную мысль прострелит влет. Но от встречи не откажется никогда».

Гуров получил заключение патологоанатома и химиков. В документе употреблялось много незнакомых слов. Главное была написано внятно и понятно: «Сильнодействующий яд, повлекший за собой немедленную смерть, не мог быть получен в результате недоброкачественного самогоноварения».

– Что и требовалось доказать, – подвел итог Станислав, неожиданно спросил: – Скажи мне, друг, почему ты, когда мы шли по деревне, закурил, сунул руки в карманы, демонстрируя, мол, все происходящее тебя вовсе не интересует?

– Увидел след протектора, – ответил Гуров, – точнее, цепи, надетой на колесо прошедшей машины. Недавно дождило, мягкая глина расползлась, но на дороге, ведущей через деревню, оказался участок твердой почвы, дождичек след не замыл. Дальше рассказывать?

– Догадаюсь. – Крячко расстроился, снова Гуров утер ему нос.

– Не бери к сердцу, просто я тот след всю дорогу искал, а ты думал лишь о задержании, – мягко улыбнулся сыщик и снял трубку зазвонившего телефона. – Слушаю вас внимательно.

– Здравствуйте. Можно попросить полковника Гурова?

– Здравствуйте, – ответил сыщик. – А кто его спрашивает?

– Человек, который располагает некой информацией об убийстве в деревне.

– Каком убийстве? – удивился Гуров. – У нас имеется три трупа в брошенной деревушке по Дмитровскому направлению. Но там вроде не убийство, а тривиальное отравление недоброкачественным алкоголем.

– Убийство, господин полковник, – ответил молодой мужской голос. – Вы это отлично знаете, я это тоже знаю, предполагаю, что знаю исполнителя.

– Это официальное заявление? – спросил Гуров.

– Агентурная информация. Я прошу вас о встрече, но не в кабинете, на нейтральной территории.

– Агеев, я согласен встретиться с вами на любой территории, в любой день и час, – сказал Гуров. – Но при одном условии.

– Говорите.

– Вы назначаете время и место, но приходите не один, а с друзьями. Минимум пять-шесть человек.

• Предыдущая
• 23/27
• Следующая