Выбери любимый жанр

Лунный нетопырь - Ларионова Ольга Николаевна - Страница 34


Изменить размер шрифта:

34

На эти руины они наткнулись совершенно случайно еще в первые свои посещения Свахи, когда не водила их с места на место магическая «поземка», и тогда в кладбищенской тишине они услышали мерное постукивание, доносившееся сразу с трех сторон. В то время они еще не знали, что это всего-навсего вездесущие туканяры, и присвоили этому месту легкомысленное наименование: «Три Часовщика».

Помнится, тогда Юрг, со всей осторожностью изучив лежащие позади башен развалины, с удивлением констатировал, что здесь не обошлось без взрывов, умелых и безжалостных; громадная же сфера, ими почему-то не тронутая, но не пощаженная временем, при ближайшем рассмотрении оказалась настолько изъедена трещинами, что командор строго-настрого запретил даже приближаться к ней, чтобы не быть погребенным под ее обломками, когда она в самый неподходящий момент все-таки рассыплется в прах.

Ну что ж, место памятное, попробуем поискать там. Спасибо!

Погоди, это еще не все…

Где-то в глубине горных недр послышалось глухое урчание, камни на дне долины шевельнулись, а призрачный сферический экран пропал, как будто его и не было. И в тот же миг прямо перед нею возник Ких — так внезапно, что она даже отшатнулась. Карманы его жавровой куртки подозрительно оттопыривались.

— Ну, сколько раз надо предупреждать, чтобы вы не подбирали всякий мусор! Что там у тебя?

— Вот. — Он протянул на ладони не то плоский комок ссохшейся глины, не то залежалую ракушку. — Из свежей трещины выкатилось. Я подобрал на всякий случай…

Вид у юного дружинника был смущенный, словно ему стыдно было за то, что он осмелился преподнести своей повелительнице какую-то трухлявую пакость.

Но она приняла до странности невесомую окаменелость на обе ладони бережно, почти благоговейно, не сомневаясь в том, что это подарок, только неизвестно — от кого; повинуясь какому-то внутреннему импульсу, поднесла к губам и подышала на него, словно желая оживить своим теплом.

И ничего не произошло. Заскорузлая поверхность затуманилась, и только. И все-таки сохранялось ощущение, что внутри — что-то живое, неуловимо пульсирующее…

Появился, наконец, Дуз, маленького землетрясения как видно просто не заметивший, но зато сразу углядевший, что принцесса с младшим дружинником что-то отыскали.

— Моллюск, — как всегда предельно лаконично констатировал он. — Дохлый. И давно.

— Может, кинжальчиком поковырять? — с естественным простодушием проявил инициативу Ких.

— Ни в коем случае! — вскрикнула Сэнни, как будто ей предложили резать по живому.

Потекли замедленные минуты ожидания. Все, замерев, вглядывались в ребристые, плотно сомкнутые створки, словно надеясь, что они сами собой раскроются. И, наконец, оправдывая их надежды, ракушка на глазах принялась молодеть, освобождаясь от известковой коросты веков и одеваясь золотистой оболочкой, испускающей ровное негреющее свечение; этот призрачный опаловый шар разрастался на глазах, отмеряя объем пространства, подвластного волшебству — как мыльный пузырь, рожденный капризом ребенка. В воздухе означилось напряжение, точно натягивались тысячи струн. Сейчас… Вот-вот…

Что-то полыхнуло, черно и нестрашно, и руки девушки ощутили едва уловимое шевеление. И точно: теперь на ее ладонях лежало нечто, напоминающее бледную мальву о двух лепестках, и угольный пестик чернел посередине, традиционно окруженный щетинками тычинок. Выходит, это был просто засохший бутон, который раскрылся, согретый ее дыханием — только вот зачем?

И, словно оскорбившись этим непониманием, лепестки задергались, словно лапки перевернутого на спинку краба, затем с легким щелчком сомкнулись, и миниатюрная древность обрела свой прежний ископаемый вид.

Ну и что теперь с ней делать?..

Возьми ее с собой, а там видно будет.

Это надо понимать, что никаких амулетов в этой долине больше нет, а если что и попадется случайно, то это только забавные игрушки. Так?

Молчишь. Что ж, и на том спасибо.

* * *

Суета, поднятая Юргом вокруг мумии засохшего бутона, поначалу развлекала мону Сэниа, но мало-помалу начала-таки ее раздражать. Ну ладно, отправил в козий загон всех обитателей Игуаны, включая четвероногих, шестиногих и пернатых, оставив при себе в наглухо запертом шатровом покое только Сорка, как самого осторожного из всей дружины. Но зачем же расчехлять тяжелый полевой десинтор? Ведь и ежу ясно, что это оружие против чародейства — все равно, что теннисная ракетка против шаровой молнии.

Когда все мыслимые и немыслимые меры предосторожности были, наконец, приняты, Юрг уселся за низенький черепаховый столик и развернул лоскут жавровой шкурки, в который предусмотрительно был завернут свахейский артефакт. Сорк замер за его спиной. «Так, подышим…» — пробормотал командор, осторожно обнюхивая приплюснутый шершавый катышок и одновременно пытаясь согреть его своим дыханием.

Чем бы он ни был, но никак не желал ни пахнуть, ни раскрываться. Может, потереть? Юрг принялся надраивать упрямую окаменелость, поминая недобрым словом Аладдина и всех джиннов арабского фольклора, вместе взятых. Результат оставался нулевым.

— Может, эта фиговина функционирует только в женских руках? — предположил Юрг, оборачиваясь к Сорку.

Тот нахмурился: как и большинству прирожденных вояк, любые магические штучки были ему не по душе, и ничего доброго он от них не ждал. По его разумению, командор был трижды прав, когда не позволил высокочтимой принцессе вместе с ним исследовать эту подозрительную поделку древних колдунов.

— Но госпожа сейчас в безопасности… — дипломатично обронил он, не решаясь на прямой совет.

Как же, в безопасности! Она не носила бы титул «ее своенравия», если бы продолжала отсиживаться в окружении своих снежнорунных коз. Посему, как только в их маленьком замке захлопнулся вход, она бесшумно перелетела в спальню и теперь наблюдала за манипуляциями супруга через дырочку в ковровой занавеске. Пока ее вмешательства не требовалось — командор полировал «ракушку» полой камзола, потея от досады.

— Черт бы подрал все эти шаманские фигли-мигли, — не выдержал он, швыряя неподдающийся амулет на стол. — У себя я просто просветил бы его рентгеном, возраст определил радио-углеродным методом, потом вскрыл лазерным лучом… Сгонять на Землю, что ли?

Сорк, с уважением внимавший непереводимым заклинаниям, при последних словах невольно оттопырил нижнюю губу: знал, как относится его высокочтимая госпожа к любым предлогам для экскурсов командора на родину.

Юрг скосился на его мину, понял. Эта подспудная и необъяснимая неприязнь к Земле, которая передалась от его супруги к остальным джасперянам, всегда раздражала его. Он встал, отшвырнув ногой табурет, схватил хрустальный кувшин с родниковой водой, напился прямо из горлышка.

— Все-таки это просто ракушка, — пробормотал он. — Ну, так ты у меня сейчас отмокнешь, тварюга водяная…

Кувшин лязгнул по черепаховой крышке стола, точно кованый сапог.

— В таких случаях моя интернатская нянька говорила: господи, благослови…

Принцесса за ковром скептически усмехнулась: насколько она помнила, ее звездного эрла в основном пестовала рыжая псина по кличке Брага. Чтобы нечаянное шевеление занавески не выдало ее присутствия, она мысленно приказала полупрозрачному куполу слегка притемниться, словно солнце заслонила нежданная туча. Сумерки, сгустившиеся в шатровом покое, оставляли ей теперь только частое дыхание Юрга, долетавшее до нее теплыми толчками воздуха; послышался легкий булькающий звук — свахейская диковинка окунулась в воду.

В первый миг ничего не произошло; затем прежде, чем она успела что-либо рассмотреть, у нее появилось ощущение, что в комнате присутствует еще кто-то. А затем она услышала сдавленный вскрик Сорка, прижавшегося к стене.

В центре маленького зала начало светлеть, вокруг застывшего столбом командора сгрудились какие-то тени, с каждой секундой становящиеся все отчетливее… Мона Сэниа тоже чуть не вскрикнула, увидев, что это — она сама в походном снаряжении, и Ких, и Дуз.

34
Перейти на страницу:
Мир литературы