Война Роузов - Адлер Уоррен - Страница 38
- Предыдущая
- 38/57
- Следующая
В тот день, подчиняясь привычным обязанностям, она занялась сбором вещей для детей, уезжавших в лагерь. Ева должна была занять там должность спортивного помощника, что немного примирило ее с перспективой покинуть дом, так как давало завуалированную возможность вести в лагере несколько более свободный образ жизни, чем остальные дети. Это была привилегия.
— Но будь осторожна, Ева. Нам ни к чему проблемы с тобой. Не сейчас, во всяком случае.
— Не бойся, — ответила Ева. Мать и дочь вполне понимали друг друга. Джош доставлял ей мало неприятностей. Его жизнь целиком была заполнена баскетболом и школой. Иногда она спрашивала себя, как она может с таким презрением относиться ко всем мужчинам и все же любить своего сына.
Но успех породил и проблемы. Барбара вскоре обнаружила, что такое нехватка наличности. В свое время она подписала соглашение о раздельном имуществе, в котором обязалась не использовать деньги, выделяемые на ведение домашнего хозяйства, для своего бизнеса. Она не видела в этом особого смысла, но распорядилась, чтобы ее поставщики — мелкие и оптовые торговцы продуктами — присылали ей отдельные счета, как велел Термонт.
Она не очень хорошо разбиралась в бухгалтерии, но решила складывать суммы счетов за покупки, затем складывать суммы счетов, полученных ею от своих заказчиков, а разница между этими суммами и составит, как она надеялась, прибыль. Однако ей пришлось сделать сразу несколько неприятных открытий. Ее заказчики не спешили расплачиваться, а она, переживая за процветание своего бизнеса, не решалась их торопить. Однако поставщики требовали от нее уплаты по счетам. Чтобы не потерпеть финансового краха, ей пришлось занять денег из сумм, выделявшихся Оливером на содержание домашнего хозяйства.
— Никто не учил меня заниматься бизнесом, Термонт, — возразила она, когда адвокат упрекнул ее в этом поступке.
— Скажите это вашему мяснику.
— Я говорила.
— И что?
— Он не стал меня слушать, — воспоминание об этом случае разожгло в ней негодование. — Все было бы иначе, будь на моем месте мужчина. Он мне не доверяет. Я показала ему счета к заказчикам, а он рассмеялся мне в лицо. "Это ваши проблемы, леди", — сказал он. Это его "леди" возмутило меня, и я швырнула в него мясом.
— Очень правильный поступок.
— Дальше вышло еще хуже, — она чувствовала, как гнев сворачивается в твердый шар где-то на дне ее желудка. — Он сказал, что женщины не должны заниматься бизнесом. Что они слишком эмоциональны. Затем замахнулся на меня своим тесаком, — она поколебалась. — Ну, не совсем так. Просто с силой воткнул его в свою стойку. Но я-то поняла, что он имел в виду. Он хотел бы воткнуть его в меня. Такой сукин сын.
— Вы слишком широко шагаете, — заметил Термонт. — Ваш бизнес не имеет никакого отношения к делу о разводе. Более того, успехи на ниве предпринимательства.
— Уж извините, — ее тон был саркастическим.
— А что с другими домашними счетами? — спросил он.
— Я задолжала за газ, электричество и телефон. За два месяца. Они немного недружелюбны, но, по-видимому, еще ничего не сообщили Оливеру, — она посмотрела на Термонта и нахмурилась. — Почему бы вам не занять мне пару тысяч? Вы окупите их сторицей.
— Он уже должен мне за три месяца.
— Я видела ваши счета, Термонт. Он присылает мне записки и прикладывает к ним ксерокопии.
— Я продаю свое время, Барбара. Каждый раз, когда вы приходите сюда для переговоров, вы за это платите. Две сотни в час. Это как в такси по счетчику. Вам было известно это с самого начала. Я предупреждал, чтобы вы не бегали сюда с дурацкими проблемами.
— Но ведь вы и должны уберечь меня от проблем.
— Я адвокат, который занимается разводами, а не бизнес-консультант. Еще раз говорю, чтобы вы ничего не брали у своих поставщиков в долг.
— Теперь мне это уже не поможет.
Она отправилась в банк, чтобы занять денег. Займами там распоряжалась женщина, и это сразу вселило в Барбару надежду.
— Мне нужно всего пять тысяч. Не так уж и много, верно? — она рассказала о своих затруднениях в делах и временных проблемах в личной жизни.
— Каким дополнительным обеспечением вы владеете? — вежливо спросила у нее женщина, закуривая одну сигарету от другой.
— Дополнительным обеспечением? — она имела лишь самое смутное представление о том, что означает этот термин.
— Ну, например, акции, векселя. Ваш дом.
— Мой дом? Но мы владеем им совместно. Из-за этого-то у нас и проблемы. Понимаете, мне нужно… — она оборвала себя, чувствуя, что попала в глупое положение. Она оглянулась, словно искала себе союзников. Но по абсолютно бесстрастному выражению лица заведующей займами она определила, что та ни за что не пойдет на уступку.
— Как раз ваш предстоящий судебный процесс нас и пугает, — объяснила ей женщина.
— Но я думала, в закон внесены поправки, чтобы давать женщинам отсрочку.
— Поправки были… но понимаете…
— Все это дерьмо собачье, — Барбара встала и решительно направилась к выходу. Интересно, подумала она, эта дама тоже считает, что Барбара ведет себя слишком эмоционально? Оливер, этот ублюдок, размышляла она дальше, наложил лапу на мой бизнес. Эта мысль придала ей решимости, и она сделала еще две попытки в других банках. В одном из них заведующий займами, мужчина, предложил ей выпить с ним чего-нибудь после работы.
— Ты хочешь сказать, что если трахнешь меня, то я получу деньги? — сказала она, повышая голос, так что ее слова могли услышать служащие, сидевшие поблизости. Она вернулась домой, дрожа от чувства унижения. Затем принялась звонить своим заказчикам и просить их об уплате счетов. Голос ее дрожал, в нем слышались скандальные нотки.
— Но нам тоже задерживают выплаты, — с негодованием ответила ей жена тайского посла. — Перевод денег из-за океана требует времени. Вы должны понимать это, милочка.
Она проглотила эти слова и удержала рвущийся наружу гнев, чтобы избежать прямого столкновения. Как это не похоже на ту картину, которую она себе рисовала. Столько старалась, чтобы ее продукция была превосходного качества, чтобы ее можно было сравнить с произведением искусства, которым она по праву могла бы гордиться. Она не думала, что люди станут такими равнодушными, когда дело доходит до денег.
По ночам она вела теперь воображаемые переговоры с Оливером.
— Я же говорил тебе, что за порогом нашего дома начинаются джунгли, — доказывал Оливер. — Хищник пожирает хищника. Я пытался защитить тебя от всего этого.
— Лучше бы ты научил меня защищаться самой.
— Это было бы не по-мужски. Ты согласилась любить меня, почитать и подчиняться мне. Это означает удовлетворять меня сексуально, слушаться моих советов и не морочить мне голову своими капризами, — его голос, казалось, шел как из вентиляционной трубы.
— Но нельзя же всю жизнь держать человека взаперти.
Она намеренно в течение нескольких месяцев избегала принимать снотворное. Я ухватила жизнь за хвост, говорила она себе, но неудачи в делах начали разрушительную работу в ее душе. Скоро дети уедут в лагерь, рассуждала она, тогда можно подтянуть пояс и самостоятельно справиться с финансовыми проблемами, не прибегая к поддержке Оливера. Если бы он только убрался к чертовой матери из дома! Его присутствие изводило ее. Это нечестно. Неправильно. Она признавалась, что осталась бы вполне довольна, если бы он тогда сварился заживо в сауне. Она тут же позабыла бы о нем.
Затем ей позвонил Термонт.
— Он обнаружил просроченные счета за коммунальные услуги, поднимает шум. Гольдштейн звонил сегодня и говорил со мной елейным голосом.
— Ну значит, мы просто попросим Оливера, чтобы он дал еще денег. Мне не хватило. Раньше со мной такого никогда не случалось.
— Он с радостью все оплатит, Барбара. Это же дело о разводе, как вы не понимаете. И у нас есть письменное соглашение. Все это не продлится дольше нескольких месяцев. Но если вы будете продолжать совать голову в петлю, в дальнейшем вам, возможно, придется пойти на уступки.
- Предыдущая
- 38/57
- Следующая
