Сделка Райнемана - Ладлэм Роберт - Страница 33

• Предыдущая
• 33/135
• Следующая

Интересно, а как бы поступили американцы в подобном случае? Проявили бы такую же поспешность?

Альтмюллер усомнился в этом.

Свенсон стоял молча перед тяжелой стальной дверью сборного металлического строения. Лейтенант, находившийся на дежурстве, связался по внутреннему телефону с начальником охраны, назвал ему имя генерала и затем, положив трубку, вторично откозырял. Тяжелая стальная дверь открылась, и генерал вошел внутрь.

Начальник «Фэрфакса» был один, как и приказал Свенсон. Он стоял справа от стола с папкой в руках.

– Доброе утро, генерал, – приветствовал Пейс старшего по чину.

– Здравствуйте. Вы быстро управились с заданием, – отозвался Свенсон.

– Возможно, это не совсем то, на что вы рассчитывали, но это лучшее из того, что имеется… Садитесь. Я расскажу вам о кандидате. Если понравится, то папка ваша, а нет – мы отправим ее в архив.

Свенсон подошел к одному из стульев, стоявших перед столом полковника, и сел. Видно было, что он недоволен. Эд Пейс, как и многие из подчинявшихся ему участников тайных операций, вел себя так, словно был подотчетен лишь господу богу, причем и для всевышнего он не сделал бы исключения, подвергнув его, будто обычного смертного, проверке со стороны сотрудников «Фэрфакса». Свенсон подумал, что было бы куда проще, если бы Пейс отдал ему досье и предоставил возможность самому ознакомиться с содержанием папки.

С другой стороны, при составлении инструкций, которым следовали в «Фэрфаксе», учитывалась возможность, пусть и маловероятная, того, что выданные кому-то материалы могут попасться на глаза шпиону. Данное обстоятельство, однако, может сыграть на руку службе безопасности, важно только проследить за перемещениями разведчика, который проводит, к примеру, неделю-другую в самом Вашингтоне, а затем перебирается куда-либо еще – скажем, в ту же Новую Зеландию или на Соломоновы острова. В методах Пейса была своя логика: вовремя обнаруженная утечка информации, если таковая и в самом деле произойдет, позволит выявить месторасположение вражеской агентурной сети.

Все это раздражало до чертиков. А Пейс, похоже, чувствовал себя великолепно. Он начисто лишен чувства юмора, этот служака, подумал Свенсон.

– Человек, о котором пойдет речь, великолепно проявил себя в деле. Действует самостоятельно, на свой страх и риск, как и другие, отправленные нами в горячие точки. Свободно владеет несколькими языками. Обладает безупречными манерами и имеет надежное прикрытие. Моментально приспосабливается к новым условиям. Ведет себя непринужденно в любой социальной среде и где бы он ни был – на чаепитии ли в посольстве или в трактире, посещаемом каменщиками и прочим рабочим людом. Легок на подъем, пользуется доверием у окружающих.

– Все, что вы сказали, полковник, характеризует его лишь с положительной стороны.

– Если это действительно так, то я сожалею. Хотя он и в самом деле бесценен для нас в том месте, где пребывает сейчас. Но вы не дослушали меня до конца. Возможно, ваше представление о нем несколько изменится.

– Продолжайте.

– К негативным сторонам его биографии можно отнести то, что он не из военных. Я не имею в виду, что он штатский: у него как-никак звание капитана, которое, думается мне, однако, для него ровным счетом ничего не значит. Смысл моих слов сводится к тому, что он не из тех, кто послушно выполняет спускаемые сверху распоряжения. Создал целую агентурную сеть и сам возглавляет ее. Уже почти четыре года.

– Так что же тут плохого?

– Невозможно предсказать, как он поведет себя, когда ему придется все же выполнять чужие приказы.

– У него не будет условий для импровизаций. Приказы будут предельно четкими и ясными.

– Вот и хорошо… Второй его недостаток заключается в том, что он не является специалистом в области аэронавтики…

– Вот это действительно плохо, – произнес Свенсон резко. Пейс лишь зря отнимает у него время. Агенту в Буэнос-Айресе необходимо будет вникать во все детали происходящего там. И возможно, не только вникать.

– Он не полный профан в этом деле. И к тому же из тех, кто справится с любым заданием.

– Что вы хотите сказать?

– По специальности он инженер-строитель. Неплохо разбирается в различных механизмах, электрооборудовании и металлических конструкциях. В прошлом занимался возведением зданий, полностью отвечая за строительные работы от начала и до конца – от закладки фундамента и до отделки. И великолепно читает чертежи.

Свенсон подумал немного и затем кивнул, ничем не выказывая своего отношения к последнему замечанию Пейса.

– Хорошо. Что же еще?

– Наиболее трудным для нас оказалось выполнить ваше требование о том, чтобы кандидат не только обладал определенными техническими знаниями, но и мог в случае необходимости убрать то или иное лицо. Кстати, вы сами признали, что подобрать такого человека – дело непростое.

– Да, это так. – Свенсон почувствовал, что настал момент подбодрить Пейса, который выглядел страшно усталым: поставленная перед ним задача была не из легких. – Должен заметить, вы славно потрудились. Скажите, а есть ли в этих бумагах какие-нибудь записи, которые подтверждали бы, что вашему «не из военных» и «легкому на подъем» инженеру приходилось уже убирать неугодных?

– Мы стараемся избегать такого рода упоминаний в досье, потому что…

– Ну что ж, пусть так. Вы, надеюсь, понимаете, что интересует меня.

– Да, конечно. Хоть и не хотелось бы говорить об этом, но я вынужден констатировать: когда у него не было иного выхода, он совершал и то, что вы имели в виду. Никто еще, за исключением наших людей в Бирме и Индии, не прибегал столь много раз к подобным крайним мерам, как он. И чтобы вы знали, замечу еще: данные вещи он делал без колебаний.

Свенсон хотел что-то сказать, но затем заколебался. Сдвинув брови, он взглянул вопросительно на Пейса. И, не удержавшись, спросил все же:

– Неужто такие люди не вызывают у вас чувства недоумения?

– Их специально готовят к этому. Как и другие, они лишь выполняют свою работу – во имя определенной цели. По натуре он не убийца. Один из самых порядочных наших людей.

– Никогда не пойму я вашей работы, Эд. Странная она какая-то.

– Вовсе нет. А я вот не смог бы работать по вашему ведомству в военном департаменте. Эти карты, схемы, диаграммы, переговоры с поставщиками свели бы меня с ума… Ну как вам наш парень?

– А вы предлагаете выбор?

– Да. И у каждого из кандидатов есть к чему придраться. Те из них, кто владеет свободно соответствующими языками и разбирается в авиации, не имеют опыта по части устранения неугодных элементов. Не говоря уже о том, что у них… ну, скажем так, предубеждение на этот счет. При подборе кандидатур я исходил из того, что умение убрать кого надо столь же важно, как и другие качества.

– Вы правильно поняли… Скажите, вы знакомы с тем кандидатом лично?

– Да. И очень хорошо. Я сам его вербовал, следил за его подготовкой, видел его в деле. Он профессионал.

– Мне такой и нужен.

– Возможно, он и в самом деле устроит вас. Но прежде, чем точно сказать это, я хотел бы задать вам один вопрос. Я просто обязан спросить вас кое о чем. О том, о чем спрашивал не раз и самого себя.

– Надеюсь, мне удастся ответить на ваш вопрос.

– В нем нет ничего такого. Ничего необычного.

– Слушаю вас.

Пейс перегнулся через стол и, глядя на Свенсона, скрестил на груди руки. То был армейский условный знак: «Я твой подчиненный, но в данный момент мы говорим как равный с равным».

– Я уже упоминал о том, что он представляет для нас исключительно большую ценность именно в том месте, где находится в данный момент. Но сказать так значит ничего не сказать. Он просто бесценен, необходим нам. Отзывая его оттуда, мы ставим под угрозу срыва чрезвычайно важную и сложную операцию. Конечно, в случае чего мы попытаемся обойтись и без него, но это будет связано с огромным риском. И поэтому я хотел бы знать, стоит ли то дело, ради которого вы забираете его у нас, такой жертвы?

• Предыдущая
• 33/135
• Следующая