Научная фантастика. Ренессанс - Хартвелл Дэвид - Страница 59

Проплыв в воздухе еще час, мы наткнулись на источник капающих звуков, которые я слышал вчера вечером. На стенках пещеры конденсировалась какая-то жидкость, образуя капли размером с шары для боулинга. Капли со временем отделялись от стены и, пролетев примерно километр, падали в лужу, образовавшуюся в трещине. Этот «водопад» на Миранде выглядел, как в замедленной съемке: здесь были капли и круги на воде, но все было гораздо большего размера и происходило в реальном времени.

— В основном этан, — сообщил нам Сэм.

Робот, более плотный и обтекаемый, чем мы, летел с постоянной скоростью и лавировал, время от времени включая заднюю ракету: он называл это «изредка пукнуть». Если я выберусь из этой переделки, надо будет побеседовать с создателями его программного обеспечения.

— Войчич, идите сюда, посмотрите на это! — окликнула меня Кэти, находившаяся у дальней стены трубы.

Я подгреб к ней, за мной Рэнди и Нихил.

— Хорошо, если это действительно важно, — заметил Нихил, напомнив нам о времени.

Я нуждался в подобном напоминании — меня заворожили капли, падавшие по несколько минут, и пруды, которые, казалось, непрерывно мерцали.

Кэти парила рядом со стеной, сохраняя неподвижность взмахами крыльев каждые три-четыре секунды. Когда мы присоединились к ней, она указала ногой на открытое пространство на стене. Примерно посредине торчал грязный предмет в форме буквы «Т» с дырками на концах перекладины.

— Это скальный крюк. Наверняка он.

Она не упомянула, что крюк был явно не наш.

— Сэм, можешь ты сказать, сколько ему лет?

— Он моложе, чем стена. А стена, похоже, является частью древней поверхности одного из фрагментов Миранды. Видите кратеры?

Теперь я тоже заметил их. Их было несколько — обычные небольшие кратеры, какие покрывают изрезанную трещинами корку любой небольшой планеты. Только между этими кратерами и поверхностью лежали двести километров скалы и клатрата. У меня возникло такое же неприятное чувство потери ориентации, какое посетило когда-то в детстве, когда я лазал по вершинам скал на северном краю Большого Каньона в Колорадо, на Земле, на высоте двух тысяч метров над уровнем моря, — и обнаружил в скале окаменевшие раковины.

— Крюк, — добавил Сэм, — моложе, чем кристаллы инея, потому что эту площадку вычистили, прежде чем воткнуть его.

И тут у меня в мозгу что-то щелкнуло. Все кристаллы, окружавшие чистую площадку, были почти метр в длину.

— Посмотрите на длину кристаллов вокруг! — воскликнул я, возбужденный своей догадкой. — Кто бы ни очистил это место, он должен был также убрать зародыши кристаллов. Но на самой границе чистой площадки он просто сломал их и оставил основания, на которых кристаллы выросли заново. Так что высота кристаллов на границе раздела поможет нам вычислить, сколько прошло времени.

— Но какова, по вашему мнению, скорость роста кристаллов? — спросил Нихил. — Этого мы не знаем, можно лишь сказать, что сейчас они растут медленно. Мне жаль говорить это, потому что я заинтересован не меньше остальных, но нам пора. Сэм все зарегистрировал. Если мы доберемся до поверхности, эту вещь исследуют другие экспедиции. Если нет — это не имеет значения. Так что, идем?

Не ожидая нашего согласия, Нихил отвернулся и, решительно взмахивая крыльями, направился к центру Миранды.

— Черт бы его побрал, — прошипела Кэти и, подлетев к крюку, вытянула одну руку и ухватилась за инопланетный предмет. Вцепившись в него покрепче обеими руками, она уперлась ногами в стену, из которой он торчал, и потянула. Как и следовало ожидать, крюк не поддался.

— Другие экспедиции. Мы вернемся, — сказала ей Рэнди.

Со вздохом Кэти оставила свои попытки и поплыла вниз, прочь от стены. Мы плыли рядом с ней, пока она не начала работать крыльями. Мы не сделали попытки догнать Нихила, который к этому времени опередил нас на километр.

В воздухе — теперь мы могли пользоваться этим словом — появился какой-то туман. Нихил, сигнал которого по-прежнему отображался на дисплее моего шлема, скрылся из виду. Для Сэма, оснащенного радаром, сонаром, фильтрами, обладающего большим диапазоном зрения, туман не был помехой, и он продолжал порхать от одной стены гигантской вертикальной пещеры к другой, собирая образцы. Потеряв из виду стены, мы собрались в центре. Невероятно, но, несмотря на увеличивающееся давление на стены, туннель расширялся.

— Эта штука смертельна, — заметила Кэти. — Всем следует убедиться, что в костюме поддерживается большее давление, чем снаружи, но не слишком большое, чтобы не возникло утечки; в этой среде кислород может загореться. Если бы подобный туннель существовал на Земле, экологическая служба уничтожила бы его.

Быстро проверив свой костюм, я убедился, что с ним все в порядке, но давление поддерживалось на таком уровне, что я дважды подумал бы, прежде чем пролететь мимо самого жалкого огонька. Наши костюмы были разработаны и созданы для вакуума, а не для защиты от химического оружия; мы и так пользовались ими не совсем по назначению.

— Этой пещере нужно дать имя, — сказала Рэнди. — Угу. Задача для поэта, как мне кажется.

Намек предназначался мне. Но самым лучшим, что я мог предложить, было «Дымоход Нихила». Я хотел увековечить имя первооткрывателя и слегка намекнуть на мрачное настроение, в котором он пребывал. Кэти, по крайней мере, засмеялась.

Смотреть было не на что, и я попросил Сэма показать трехмерную модель пещеры, которую тот любезно отправил на мой дисплей. На прозрачном щитке, закрывающем мое лицо, возникло трехмерное изображение Миранды в разрезе, и казалось, что оно плывет в нескольких метрах от меня. Наша пещера шла почти точно вдоль северного полюса Миранды, и, по-видимому, именно здесь столкнулись два огромных, изогнутых стокилометровых куска камня. Представьте себе две толстые деревянные ложки, сложенные вместе.

Куски эти состояли из твердого материала, подобно железо-никелевым и силикатным астероидам. Существует множество теорий относительно причин появления здесь этой породы; радиоактивность и имеющиеся напряжения вполне могли нагреть даже небольшие небесные тела, и состав их изменился; гравитационный хаос в молодой Солнечной системе должен был вышвырнуть наружу множество астероидов из главного пояса, некоторые могло занести в гравитационную яму Урана. А может быть, некое воздействие, благодаря которому Уран вращается почти «лежа на боку», вырвало из него небольшие куски, образовавшие ядра его лун.

Тело мое двигалось словно на автопилоте, взмахивая крыльями каждые десять секунд, чтобы не отстать от Рэнди, а сам я грезил, представляя себя астрогеологом, так что не заметил, как туман начал рассеиваться. Казалось, что облако тумана разделилось и укрыло обе стены коридора, оставив центр относительно чистым. Затем туман стал реже — и сквозь разрывы я увидел нечто вроде реки, бегущей… рядом? Вверху? Внизу?

— Рэнди, мне кажется, я вижу реку.

— Понятно, Войчич.

— Но как такое может быть? Как она может оставаться на одном месте?..

— Приливы.

— Да, — подтвердил Нихил. — Здесь ширина трубы составляет почти три километра. Одна сторона находится ближе к Урану, чем центр массы Миранды, и вращается вокруг большой планеты с меньшей скоростью. Предметы стремятся упасть внутрь, на эту сторону, словно с апоапсиды — точки, наиболее удаленной от центра вращения Миранды. Противоположная сторона дальше от Урана, движется с большей скоростью. Предметы, находящиеся там, стремятся наружу.

— Масса Миранды сейчас окружает нас, словно гравитационная эквипотенциальная яма, которая уравновешивает саму себя, так что здесь действуют только эти приливно-отливные силы. Они невелики — несколько тысячных от земной гравитации, — но этого достаточно, чтобы для жидкостей возникли «верх» и «низ». В какой-то степени это напоминает поверхность Титана [33], хотя здесь немного теплее и давление неизмеримо ниже.

— А это вода там, внизу? — спросила Кэти.