Лабиринт снов - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/27
• Следующая

Я сделал еще несколько шагов и, остановившись почти рядом с входом в туннель, вдруг заметил одну любопытную вещь. Следы волка уходили не в туннель, а в проекцию.

Вот так уж вовсе не бывает.

Я вгляделся.

Следы уходили в проекцию всего в полуметре от входа в туннель. Но ведь все-таки уходили!

Великий Гипнос, этого еще на мою голову не хватало.

Следы уходили в проекцию так, словно она была не изображением, предназначенным для того, чтобы создавать иллюзию бесконечности сна, а самым настоящим, реальным миром.

Совершенно машинально я прикоснулся к стенке сна пальцем. Стенка как стенка. Упругая. На ней обычная проекция. Ничего особенного.

Все это было жутко загадочно.

Пожав плечами, я вошел в туннель. Он оказался не очень широким, метра три в диаметре. Шагая по нему, я все пытался сообразить, откуда могли взяться эти волчьи следы.

Фокусы зморы? Но зачем ей это?

Нет, тут что-то другое.

Примерно на середине туннеля я остановился и, опершись рукой о его стенку, задумался.

Получалось, я столкнулся с самым настоящим парадоксом. Ни с чем подобным не встречался ни один инспектор снов.

Неужели в снах существует еще одна реальность — мир проекций? Так ли уж нереальны проекции снов? Может быть, в них можно путешествовать? Но тогда получается, мы, инспекторы снов, воспринимаем сны не такими, какими они являются? И то, что кажется нам стенками сна, на самом деле является непреодолимой преградой лишь только для нас? Значит, мы в отличие от других жителей снов воспринимаем лишь небольшую их часть. А как же тогда птицы-лоцманы? Может быть, они безошибочно приводят нас в любой сон и легко проникают через его стенки лишь потому, что знают о проекциях что-то такое, о чем мы и не подозреваем? Ах если бы во всем этом можно было разобраться именно сейчас. Кто знает, может быть, это оказалось бы ключом к моей свободе? Может быть, мне и не надо было бы искать выход в мир снов?

Вот только я твердо знал, что в одиночку у меня ничего не получится. А чтобы сообщить об этом другим инспекторам снов, я должен обыграть змору.

Ну вот, еще одна причина. Как будто недостаточно других.

Пытаясь прикинуть, каким будет следующий сон, я оттолкнулся от стенки туннеля и пошел дальше.

Он оказался довольно большим, но не очень четким. Особенно это было заметно здесь, на краю сна, по размытым проекциям на стенках и обитателям, почти прозрачным и двигавшимся замедленно, словно они находились под водой.

Нет, этот сон явно приснился человеку со слаборазвитым воображением.

Ну и бог с ним. Может, это даже к лучшему. Особенно если учитывать, что я задумал с этим сном сделать. Вернее, что мне придется с ним сделать.

Жуть.

Я поежился.

Такое мне до сих пор проделывать не приходилось. Правда, другого выхода не было вовсе. Или проиграть какой-то зморе, или выиграть. Но какой ценой?

Ценой?

Дьявол, опять…

Я чертыхнулся.

Да какое все это имеет значение? Я должен выиграть эту игру — и все. Хватит. И больше не о чем думать.

А сон был действительно не очень удачным. Настолько, что были прозрачными даже стены некоторых домов. Сквозь них можно было без труда рассмотреть вяло, словно снулые рыбы, копошившихся в своих квартирах жильцов.

Я не спеша двинулся к центру сна.

Почти тотчас же у меня под ногами заскрипел асфальт.

Я усмехнулся.

Через минуту, как будто змора подслушала мои мысли, скрип прекратился.

Вот так-то лучше.

Итак, для начала я должен был убедиться, что в этом сне нет элементов кошмара. Со снами, которые имели элементы кошмара, работать без магического жезла невозможно. А где я его возьму?

Пройдя метров двести, я уже знал, что кошмаром здесь и не пахнет. Вообще сон оказался старым и поэтому должен был обладать большим инуа. Это меня устраивало.

Итак, похоже, никаких причин отказаться от задуманного не было.

Значит, с богом.

Морщась, поскольку из загончика довольно явственно пахло тем, что воспитанные люди называют гуано, я взобрался на один из столбиков изгороди. Выпрямившись, я повернулся лицом к заполнявшей базар толпе.

Вот, сейчас начнется!

— Эй, вы! — крикнул я. — Рожденные божьим попустительством, каракатицы безмозглые, осквернители праха своих предков!.. Вы думаете, я не смогу расстаться со своим богатством, со своим золотом, накопленным мной за многие годы? Так вот, вы ошибаетесь! Держите же его, я швыряю его вам. Можете забрать!

Я стал вытаскивать из кармана золотые монеты и яростно швырять их в толпу.

Мой план состоял в том, чтобы вызвать как можно большую суматоху и под ее прикрытием избавиться от наблюдения зморы. Чего-чего, а уж суматоху я создал довольно изрядную.

Как только в толпу полетели первые монеты, в воздух взметнулись десятки рук, пытавшиеся поймать их на лету. Пронзительно завизжали женщины. Толпа взревела и придвинулась к изгороди. Грязный конопатый мальчишка вскочил на плечи стоявшего почти у самой изгороди лысого толстяка и ловил золотые монеты, словно бабочек, соломенной шляпой. В задних рядах напиравшей на изгородь толпы шла оживленная потасовка. Какой-то худой, одетый в рваный медицинский халат воришка стал быстро опустошать прилавки зазевавшихся торговцев. Те подняли крик, подзывая стражей порядка, которые, впрочем, и не думали выполнять свои обязанности, поскольку отчаянно пробивались в передние ряды, туда, где золотой дождь был гуще.

Через пару минут большая часть базара стала напоминать кипящий котел.

Оглянувшись, я убедился, что за загончиком простирается совершенно голый пустырь. Стало быть, путь к отступлению был свободен.

Теперь только бы успеть найти соединительный туннель!

Швырнув последнюю горсть монет, я прыгнул внутрь загончика для скота и… провалился в скрывавшуюся под тоненькой корочкой нанесенного ветром песка вонючую жижу по пояс…

Вот так номер!

Оказывается, это был не загончик для скота, а самое настоящее болото, трясина. Чтобы никто в него не провалился, его огородили.

Очень мило. Однако мне-то сейчас что делать?

Чувствуя, как меня потихоньку начинает засасывать, я затрепыхался, пытаясь выбраться.

Тщетно. Отпускать свою жертву это болото не хотело.

Откуда же оно взялось в этом сне? Может, его сюда поместила змора? Но тогда получается, она может предвидеть будущее? Нет, это невозможно. Штучки зомби? Нет, и этого быть не может. Собственно, да какое мне сейчас до этого дело? Выбираться надо.

Я попробовал еще немного потрепыхаться и в результате глубже погрузился в жижу. Между прочим, пахла она отнюдь не райской амброзией. Более того, через пару минут в воздухе возле моего лица уже закружился десяток здоровенных, как быки, противных синих навозных мух. Они норовили усесться мне на лицо. Чем-то оно их привлекало.

Я посмотрел в сторону изгороди. Возле нее шла ожесточенная драка за золотые монеты. Вообще, похоже, желаемого эффекта я достиг. Вот только зачем он мне теперь нужен?

Кстати, именно до тех пор, пока золото не поделят, на помощь из-за ограды рассчитывать нечего. Вполне возможно, что к тому времени, когда кто-то догадается ее оказать, я уже утону.

Так что спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

И я стал спасаться.

В результате после очередной попытки дотянуться до изгороди я обнаружил, что погрузился в жижу уже по грудь.

Я понял, что сопротивление бесполезно, и перестал трепыхаться.

Все-таки у меня была надежда.

Если этот сон — не кошмар, а то, что он не кошмар, было видно невооруженным глазом, то, как и водится в таких снах, мне должен был представиться шанс спастись. Главное — его не упустить.

И шанс мне представился!

На поверхности трясины вздулся огромный пузырь. Вот он лопнул, и показалась огромная, похожая на крокодилью морда. Возле нее вынырнуло чудовищное, усеянное присосками величиной с блюдце щупальце. Оно потянулось ко мне.

• Предыдущая
• 12/27
• Следующая