Мой слишком близкий друг - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 19
- Предыдущая
- 19/44
- Следующая
– Ну вот теперь предупредил, – расстроилась я совсем.
Что-то хотела сказать шутливое, легкое, поняла, что не получится, замялась, но меня спас стюарт, принесший завтрак и принявшийся расставлять тарелки и чашки на столе. Мы молчали, ждали, когда он отойдет, смотрели странно друг на друга, как будто собирались сказать что-то важное…
– Приятного аппетита… – Капитан Виктор отсалютовал кофейной чашечкой, отпил глоток, явно посмаковав удовольствие от напитка, поставил чашечку на блюдечко и неожиданно предложил: – Оставайся со мной.
– В каком смысле? – медленно задала я вопрос, попутно пытаясь осмыслить услышанное.
– Сегодня мы дойдем до Канн, высадим там пассажиров, и ты, так же как я, можешь отказаться от обязательств перед этими туристами в связи с их неприемлемым поведением. Если твое руководство посчитает это недостаточным аргументом или сами клиенты решат потребовать с вашей фирмы денежное возмещение, я могу заплатить и за тебя. Хотя, мне кажется, дирекция обязана тебе еще и доплатить за терпение.
– Подожди! – Мне пришлось даже головой потрясти от недоумения. – Ты предлагаешь мне похерить обязательства перед клиентами?
– Именно так… – Он с довольным видом приступил к вкушению творожной запеканки и легко так поинтересовался: – А почему нет? Ты не обязана терпеть этих людей, спасать их от тюрьмы и от них самих. Почувствуй себя свободной. Пойдем вдоль побережья до моего дома, там места красивейшие, проведешь оставшееся от неудачного тура время самым замечательным образом.
– С тобой? – уточнила я суть предложения.
– Со мной, – подтвердил он.
Я молчала, смотрела на него, борясь с таким отчаянным, таким назойливым соблазном согласиться на все, что он предлагает, и очертя голову ухнуть в эту лазурную морскую сказку! Плакать захотелось еще сильнее…
– Я не могу. – Слезным спазмом сдавило горло.
– Что именно не можешь? – уже все поняв, все-таки спросил он.
– Не могу послать подальше клиентов и свою работу, – отрапортовала я.
– Понятно, – порассматривав меня какое-то время, констатировал капитан Виктор.
А я заспешила что-то объяснять, продолжая плавать в тянущем чувстве неудобства, скованности и не пойми вообще чего – все неуютно, давит, трет-жмет неприятно!
– Раз ты разрываешь договор, мне срочно надо перекроить весь график тура, продумать иной трафик, может, срочно искать другую яхту, не знаю. Я хочу, чтобы ты понял, я делаю это не потому, что боюсь работу потерять или попасть на большие штрафные санкции, и уж тем паче не клиентов ради! Я не хочу подставлять фирму, директора да и себя тоже. Это здесь все европейски правильно, а там, в Москве, совершенно вонючий богатый папаша одной из девиц, еще более вонючий и еще более богатый папаша-депутат другой, покровитель одного из мужиков даже говорить не буду кто. Конечно, закрывать фирму они не станут, но крови попортят нам изрядно, и мне перепадет больше всех, как самому крайнему звену. Мой директор специально справки наводил, как только пообщался с этой Виолеттой, когда она пришла тур заказывать, кто за каждым из них стоит.
– Я понял, – остудил Виктор запал моей отповеди-пояснения и, сбивая меня со всех настроев, неожиданно сказал: – Ешь, все остынет. И не нервничай так.
– Хорошо. – Покивав, как болванчик, я принялась есть и неожиданно почувствовала, что сильно проголодалась. Я все улыбалась, неуверенно посматривая на капитана, на его задумчивое лицо.
– Ладно, – прервал затянувшуюся паузу Виктор. – Погожу пока разрывать договор, но при одном условии: ты объяснишь этим ребяткам, что еще одна попытка подобного поведения, и я сдам их в полицию без лишней моральной суеты. Ну а правила поведения на моей яхте, с которыми они, насколько мне известно, официально ознакомлены, я повторю им сам.
Я о-бал-де-ла! Чувство было такое, словно тот самый человек, единственный из всех возможных, спас меня и победил всех драконов.
– Но зачем тебе это? – недоумевала откровенно я при всей непомерной радости, разливающейся теплом в груди.
– Ну во-первых, ты не отказалась быть со мной, – усмехнулся он саркастически, – а во-вторых, думаю, этот контингент способен на любые гадости, особенно после того, как мы проведем с ними воспитательную беседу, кто-то же должен прикрывать тебе спину.
– Для этого мой директор выслал начальника нашего юридического отдела сюда, на Ривьеру, отдыхать с семьей и подстраховывать меня, – улыбалась я, как счастливая дурочка.
Ну разве он не рыцарь, а? Настоящий и получше, чем на коне каком-то, – на яхте!
– Это правильно, особенно при наличии трудно богатых пап и покровителей. Но и юриста может оказаться недостаточно. Поэтому останусь.
– Спасибо тебе, – от всей души поблагодарила я, заталкивая назад неожиданно навернувшиеся слезы.
– Сочтемся, – усмехнулся с явным намеком капитан Виктор.
Клиенты проснулись ближе к четырем дня и потянулись, еле передвигаясь, на палубу, порасселись вокруг стола, принялись гонять стюарда с разными требованиями. Он побегал-побегал, а потом перестал отзываться, вот тут-то господа русские туристы обратили внимание на меня, мирно лежавшую в шезлонге.
– Эй, как тебя там? – простонала капризно Виолетта. – Марта, кажется? Ну не важно. Пойди найди этого официанта чертова и скажи, что я жду мое шампанское.
Я подошла к компании, в которой отсутствовал только Валера, и четко, размеренно объяснила этим скотам их права и обязанности на территории страны Франции, и в особенности на территории частной яхты, где они находятся в данный момент. Сопроводила лекцию видеокартинками их поведения, записанными мною на телефон, а также рассказала о приезде полицейских, вызванных пассажирами других яхт, продемонстрировала протокол, который составили полицейские, но не подписали только благодаря капитану Виктору. На самом деле стражи порядка даже не поднимались на борт, капитан уладил все, спустившись к ним на пирс. Ну и припугнула тем, что пассажиры двух ближайших яхт написали официальные жалобы и отдали полицейским, и снова благодаря капитану полицейские обещали не давать жалобам хода до первого же повторного сигнала. Блеф чистой воды! Ничего такого не было, но мне мечталось, что до них дойдет хоть немного. Еще раз напомнила, что они не в России и что папа-депутат здесь не поможет в случае ареста.
– И еще, – закончила я воспитательный монолог, сильно подозревая его полную бесполезность. – Я позвонила графу Филиппу и поинтересовалась, готов ли он принять нас после недоразумения в аэропорту, он подтвердил, что соблюдет прежние договоренности. Я говорю это потому, что поездка в его владения запланирована на завтрашнее утро, и хотела бы предупредить, что, если вы будете в таком же состоянии, как сейчас, я отменю эту экскурсию. Всего доброго.
Что говорил и чем стращал этих господ капитан, не знаю, но вечер мы провели относительно спокойно, не считая капризных требований оклемавшихся девиц, которые гоняли стюардов по своим поручениям. Но тут уж никуда не денешься.
Оказалось, моя разъяснительная беседа имела последствия. Явные – компания все последующие дни при мне и капитане вела себя относительно ровно, без эксцессов. И скрытые – я стала объектом классовой ненависти Виолетты и ее подруг, тем объектом, который следует поставить на место, максимально унизить, уничтожить, стереть с лица земли.
Но по порядку. Все последующие дни программа тура выполнялась. Пусть частично, с большим напрягом, уговорами, но я проводила запланированные экскурсии, встречи, показы достопримечательностей, до которых снисходили клиенты.
Провокации посыпались на меня – изощренные, продуманные, имевшие целью обвинить меня в чем угодно: в непрофессионализме, в манкировании своими обязанностями, в приставании к парням и попытках их соблазнить. Приходилось быть максимально собранной, внимательной, постоянно держать включенным диктофон, не забывать и про видеосъемку, для которой Виктор дал мне миниатюрную видеокамеру сразу же, как мы пришвартовались в Каннах.
- Предыдущая
- 19/44
- Следующая
