Право первой ночи - Красавина Екатерина - Страница 33

• Предыдущая
• 33/66
• Следующая

— А как посторонние проникают в дом? Я имею в виду тех, кто не живет здесь.

— Только через домофон. Или через код.

— Тогда получается, что Анжела знала того, кто к ней придет. Не могла не знать, раз открыла ему. Или дала код. Это существенно сужает поле действия.

— А может, у нее была куча знакомых и друзей. И каждый мог прийти к ней в любое время. Молодая компанейская девчонка, — заметил напарник.

— Могло быть и так, — согласился Губарев. — А кто к ней приходил? — обратился майор к Маркеловой. — Вы не обратили внимания?

— Несколько раз Анжела проходила с молодым человеком. Кавказского типа.

— В какое время?

— В основном вечером. По-моему.

— А больше Анжела ни с кем не приходила?

— В мое дежурство нет. Но я могу и ошибаться. Да, еще… — Маркелова провела пальцем по раскрытому журналу, как будто бы протирала несуществующую пыль. — К Анжеле ходила еще одна девушка. Очень похожая на нее. Наверное, родственница.

— Откуда вы решили, что она ходила к ней?

— Однажды девушка пришла, а Наташи, то есть Анжелы, дома не было. Она тогда подошла ко мне и поинтересовалась, давно ли ушла Анжела.

— Она так и спросила?

— Нет. Она спросила: в какое время мимо меня проходила девушка среднего роста с темными волосами. А потом добавила: из квартиры девять. Я еще ответила, что поняла, о ком речь. О Наталье Паниной. Да, она ушла примерно три часа назад, ответила я. И никаких сообщений не оставляла. Иногда жильцы оставляют конверты с записками или устные сообщения для визитеров, — пояснила Маркелова.

— А как отреагировала на ваши слова эта девушка?

— Она удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала.

Очевидно, она знала Анжелу под ее настоящим именем, поэтому и удивилась, подумал Губарев.

— Вы не помните людей, которые проходили мимо вас вчера в интервале между семью и половиной одиннадцатого вечера? Хотя бы приблизительно.

— Кажется, если я правильно запомнила, женщина с дочерью из квартиры номер шестнадцать на третьем этаже, англичанин из квартиры двадцать второй на четвертом… А больше никого не помню.

— Вы куда-нибудь отходили?

— Я не имею права покидать рабочее место. Я отхожу ненадолго. В туалет. И все.

— Простите, но сколько это по времени?

— Минут десять. Самое большое.

— Надо опросить соседей, — повернулся Губарев к Витьке. — Может быть, они чего-нибудь видели или слышали. Дайте нам, пожалуйста, список соседей, — обратился он к Маркеловой. — Номера квартир и телефоны.

Женщина вынула из ящика стола лист бумаги и, заглядывая в журнал, стала что-то писать на нем. Потом протянула лист майору.

— Вот. Возьмите. Губарев прочитал вслух:

— Сапрыкин Геннадий Николаевич… Квартира восемь. Кто такой? Чем занимается?

— Не знаю. Одевается, как гангстер. Во все темное. Шляпа, темные очки.

— Квартиру купил или снимает?

— Снимает.

— Давно?

Маркелова посмотрела в журнал.

— Четыре месяца.

— Живет один?

— Нет. В квартире проживает его любовница. Помните, я рассказывала вам о девушке, которая потеряла сумку. Я нашла ее и отнесла ей. А она обвинила меня в краже двухсот долларов и помады. Это она. Противная девица. Я думаю, она в курсе дел своего любовника. Может быть, вам стоит поговорить с ней?

— Когда она бывает дома?

Губареву показалось, что невозмутимая охранница сейчас фыркнет.

— Да она практически из дома не выходит. Что она там делает целыми днями, ума не приложу. Извините, — тут же поправилась она.

— Так… дальше… Квартира номер десять. Севастьянов Константин Кириллович.

— Он преподаватель в каком-то вузе. Общительный мужчина. Приветливый, пройдет, всегда поздоровается.

— Квартира номер одиннадцать. Короткова Арина Владимировна.

— Телеведущая. Телепрограмма: «Экономика, народ и власть».

— Это она вам сказала?

— Нет. Я сама по телевизору видела.

— Хорошо, — сказал Губарев, складывая лист бумаги вчетверо и убирая его во внутренний карман пиджака. — В ближайшее время мы с ними побеседуем. Спасибо за информацию. Если что вспомните, звоните. Возьмите визитку. Здесь мои координаты.

Они снова поднялись в квартиру Анжелы. Губарев окинул взглядом комнату. Подошел к столу. Ноутбук.

— Смотрите, она увлекалась компьютерными играми. — Витька кивнул на диски, лежавшие на столе.

— А что еще делать? Работать она нигде не работала. Время как-то убить надо.

Губарев включил компьютер.

— Электронная почта. Хорошо бы войти в нее, вдруг там есть информация, интересующая нас. Кроме того, если порыскать по файлам, тоже можно наткнуться на что-нибудь полезное. Я заберу ноутбук и посижу с ним. А с электронной почтой попрошу разобраться специалистов. Нам надо выяснить все, что относится ко времени непосредственно перед убийством. С кем Анжела встречалась, куда ходила.

— Здесь молодой человек фигурирует. Кавказец, — напомнил Губареву помощник.

— Еще один канал информации, — оживился майор.

— Я смотрю, у вас настроение поднялось. А то с утра на вас лица не было. Я хотел спросить, что случилось, но побоялся.

— Правильно сделал. Когда на душе кошки скребут, лезть ко мне не надо.

— Видите, какой я деликатный!

Молодец! Прямо образец чуткости и воспитанности. — Но тут майор вспомнил причину, по которой он хмурился в начале дня, и на душе у него опять стало муторно. Наташка шляется черт знает где. Хахаля себе завела. А дочь бросила. — Зря ты мне про утро напомнил, — махнул рукой Губарев. — Лучше бы и не говорил про это. Опять депрессуха накатывает.

— Извините.

— Что толку в твоих извинениях, — буркнул майор. — Ладно, давай продолжать осмотр.

Сумка Анжелы была на месте. В ней находился мобильник, кошелек с тремя тысячами рублей и разные дамские мелочи: тушь, пудра, гигиенические салфетки. А вот записной книжки не было. Потеряла? Украл убийца? Но больше всего майора насторожил один факт. Анжела была богатой девушкой. Но денег в квартире обнаружено не было. Убийство с целью ограбления? Очень может быть.

— Грабил кто-то из ее бедных знакомых, которому позарез нужны были деньги, уверенно сказал Витька.

Губарев мельком взглянул на него.

— Не обязательно. Деньги могли взять для отвода глаз. Чтобы подумали так, как только что сказал ты.

Дорога домой казалась мне бесконечной. Я ехала в метро, а про себя репетировала предстоящий разговор с Никой. Я совершенно не представляла, с чего я начну и как буду вести «допрос». В конце концов Ника может взорваться и послать меня ко всем чертям. И моя «шпионская» миссия будет с треском провалена. И тут в моей памяти всплыло воспоминание из далекого детства, как нам с Никой купили подарки на Новый год. Мне — плюшевого медвежонка, а ей куклу. Кукла была красивой, в нежно-голубом платье, но мы обе почему-то сразу влюбились в медвежонка. Плюшевого, с красным бантиком на шее. И с каким-то очаровательно-лукавым выражением на мордочке. Он сразу стал для нас живым и родным. Мы назвали его Бабулькой и дружно нянчились с ним. Кукла была позабыта, а Бабулька стал нашим любимцем. И надолго. Одно мороженое на двоих, одна игрушка… Ника, Ника! Куда же все это делось?

Я открывала дверь ключом и молила, чтобы Ники еще не было дома. Я не могла встретиться с ней сейчас, сию минуту. После вчерашних событий я была разбита и подавлена. Мне нужно было время, чтобы восстановить свои силы. Но я понимала, что времени у меня как раз и не будет. Я должна действовать быстро и оперативно. Если хочу помочь Нике.

В доме никого не было. Мать на работе. А отец, наверное, бегал по офисам, предлагая свои «гениальные» идеи. Тишина в квартире была такой, что я отчетливо слышала тиканье будильника, как будто это была бомба с часовым механизмом. И тут я вспомнила о работе. О которой начисто позабыла. Мне ведь надо ехать в офис! Но я не могла выйти из дома, не переговорив с Никой. Я позвонила в отдел кадров и сказала, что мне плохо и я не могу сегодня исполнять свои служебные обязанности. Сухим тоном кадровичка сообщила мне, что это исключается. Подменить меня некому. Если мне уж так плохо, то я могу побыть дома до обеда. А после явиться на службу. Безотлагательно.

• Предыдущая
• 33/66
• Следующая