Проклятие Дерика - Дэвидсон Мэри Дженис - Страница 1

• 1/34
• Следующая

У этого человека были короткие, аккуратно подстриженные каштановые волосы. Глаза серо-бурого оттенка плесени – такую плесень каждый видел на задней стенке своего холодильника, – а кожа цвета дешевого молочного шоколада. Рост самый что ни на есть средний.

Костюм на несколько тонов светлее его кожи, белая рубашка, застегнутая на все пуговицы, и серый галстук с бурыми полосками. На среднем пальце левой руки простое золотое обручальное кольцо – хотя он не был женат. Очки в черной проволочной оправе – хотя зрение у него было единица. Ботинки, не знакомые с сапожной щеткой. Он походил на бухгалтера. Но бухгалтером он не был.

Мужчина смотрел сквозь очки на имярек, родившуюся семьдесят две минуты назад, – симпатичного младенца с копной темно-рыжих волос. Очевидно, имярек уже при своем появлении на свет удивилась, потому что волосы у нее на головке стояли дыбом, а тоненькие рыжеватые бровки выгибались над синими-синими глазами. Она открыла маленький мокрый ротик и издала вопль, который мужчина – тот, что не был бухгалтером, – услышал даже через стекло.

– Ну? – спросила медсестра.

Медсестра работала в этой больнице временно – по причине недоукомплектованности штатов, как считали те, кто отвечал за такие вещи. На самом же деле ее присутствие при появлении имярек было предсказано шесть веков назад. Как и насильственная смерть отца имярек, имевшая место за несколько минут до того, как младенец загукал. Как, разумеется, и появление самой имярек.

– Это… они правы? Это она?

– Это она. Она спасет нас и нашего короля, – ответил мужчина, – да. Фея Моргана снова среди нас и на сей раз сделает то, чего не смогла сделать раньше. На сей раз… – Он улыбнулся, показав много-много белых зубов. Для такого среднего заурядного рта их было как-то слишком много. – На сей раз наше дело будет сделано.

Медсестра улыбнулась в ответ. Ее улыбка, напротив, ничуть не была пугающей – так улыбаются участницы конкурсов красоты. Но глаза у нее были мертвые.

Они долго-долго смотрели на имярек сквозь стекло.

Майкл Уиндем вышел из спальни, прошел по коридору и увидел внизу, в холле, своего лучшего друга, Дерика Гарднера. Тот направлялся к входной двери. Майкл схватился за перила и спрыгнул вниз с высоты в пятнадцать футов. Приземлился он довольно жестко, и удар об пол отозвался у него в коленях.

– Эй, Дерик, – весело окликнул он, – подожди минутку!

Услышал доносящееся из спальни бормотание жены:

– Терпеть не могу, блин, когда он вот так прыгает… всякий раз от этого у меня прихватывает сердце, – и не смог не ухмыльнуться.

Уиндем-Мэнор был его домом всю его жизнь, и он поднимался или спускался по этим ступенькам, только когда нес на руках свою дочь Лару. Он не понимал, как обычные люди могут выносить это хождение вверх-вниз, да еще и в своих хрупких маленьких оболочках. Несколько раз он пытался поговорить об этом с женой, но в глазах ее тут же появлялась суровость, ее властная рука сгибалась, звучала фраза о «волосатом фашистском ублюдке», и ему становилось неловко. Оборотни – существа крепкие, невероятно крепкие, но кто же не крепок по сравнению с homo sapiens?

День за окнами был возмутительно хорош, а значит, нельзя упрекнуть Дерика за то, что ему захотелось как можно раньше выйти из дому. Но его старый друг был чем-то встревожен, и Майкл решил выяснить, в чем дело.

– Стой. – Майкл протянул руку к плечу Дерика. – Я хочу…

– Плевать мне на то, что ты хочешь, – ответил Дерик, не поворачиваясь. Он схватил руку Майкла и отбросил ее так резко, что тот на миг потерял равновесие. – Я пошел.

Майкл попробовал отделаться улыбкой, не замечай того, что волосы у него на затылке встали дыбом.

– Вот псих! Да я только хотел…

–  Я пошел! – И Дерик сделал неуловимо быстрое движение, после чего Майкл, как пушинка, пролетел по воздуху и грохнулся о дверь стенного шкафа с такой силой, что она треснула пополам.

Майкл немного полежал на спине, словно оглушенный жук: потом вскочил на ноги, не обращая внимания на резкую боль в спине.

– Друг мой, – произнес он, – ты вполне прав. Если не считать того, что уйдешь ты, получив от меня пинок, так что прости меня, если я пну тебя в задницу.

Сказано все было шутливым, доброжелательным тоном, но, говоря это, Майкл шел по холлу быстрыми большими шагами. Он не заметил, что его подруга Мойра, которая только что вышла из кухни, пискнула и отпрыгнула с дороги.

Пусть Дерик ему лучший друг, все равно никто – никто не бьет самца альфу в его собственном, черт побери, доме. Прочие члены Стаи живут здесь по его милости и любезности, говорят «спасибо», и хотя в доме из сорока четырех комнат более чем достаточно места для всех, некоторые вещи просто… просто недопустимы.

– Не начинай свару, – предупредил Дерик.

Лучи утреннего солнца косо падали сквозь стеклянную крышу, так ярко, что волосы у Дерика, казалось, вот-вот вспыхнут. Рот его – обычно расслабленный в глубокомысленно-тупой усмешке – превратился в сжатую щель. Глаза цвета травы сузились. Вид у него был – поняв это, Майкл встревожился – отвратительный и опасный. Негодяй.

– Не подходи.

– Ты сам начал, совсем как школьник, а теперь ты покажешь мне горло и извинишься, иначе всю дорогу до травмопункта будешь пересчитывать сломанные ребра.

– Подойди ко мне еще раз, и увидим, кто будет ребра считать.

– Дерик! Я тебе в последний раз говорю.

– Прекрати! – крикнула Мойра, стоя на безопасном расстоянии. – Не делай этого в его доме, придурок! Он не уступит, и вы покалечите друг друга! Недоумки, подонки, неудачники!

– Заткнись, – сказал Дерик той, к кому он, как правило, относился нежно, как к сестре. – И убирайся вон… не твое дело.

– Я возьму шланг, – предупредила она, – и тебе придется платить за ремонт пола.

– Мойра, пшла вон! – бросил Майкл, не оборачиваясь.

Мойра была кошмарно умной женщиной-оборотнем, она могла бы, если понадобится, свалить вяз, но с двумя изготовившимися к драке мужчинами ей не справиться.

День и так уже изгадили; он не позволит, чтобы вдобавок еще и Мойре как следует досталось.

– Дерик, она права, давай устроим это не в доме… уфффф!

Он не присел, хотя и видел, что удар близок. Ему следовало присесть, но… он все еще не мог поверить в происходящее. Его лучший друг – сам мистер Славный Парень! – бросил вызов его власти. И это Дерик, который так ловко умеет уговорить людей не драться! Дерик, который в каждой драке помогает Майклу. Дерик, который спас жизнь его жене, который любит Лару так, словно она его дочь.

Удар – настолько сильный, что выбил бы челюсть обычному человеку, – отбросил его назад на целых три шага. Ах так! Ну, теперь терпение его лопнуло. Теперь пощады не жди. Мойра все еще кричала, и он чувствовал, что остальные обитатели дома сбегаются в холл, но все это уже казалось просто жужжанием, не имеющим никакого смысла.

Дерик больше не пытался открыть дверь – он медленно повернулся. Казалось, на горизонте восходит злобная луна. Он свирепо смотрел на Майкла, и все его лицо выражало неукротимую жажду верховенства. Майкл схватил его за горло, Дерик сопротивлялся, они сцепились. Красное облако ярости возникло перед глазами Майкла; он больше не видел своего друга детства, он видел соперника. Претендента.

Дерик не уступал, он наносил ответные удары, не менее сильные, из его гортани вылетало грубое угрожающее рычание, и это рычание только подпитывало ярость Майкла…

(Соперник! Соперник моей жены, моей самки, моего детеныша! Покажи горло или умри!)

…вызывало жажду свернуть Дерику шею, желание бить, рвать, причинять боль…

Внезапно между ними появилось маленькое существо, и противники растерялись. Существо толкалось, и толкалось сильно. Крайне удивленные, они отпрянули друг от друга.

• 1/34
• Следующая