Бегущий человек - Кинг Стивен - Страница 30

• Предыдущая
• 30/47
• Следующая

— Все в колючках, — сказал мальчик (он немного гнусавил, как житель Новой Англии) насмешливым тоном, — но жить будете.

Его бровь изогнулась:

— Вы сбежали из Томастона? Я знаю, что вы не из Пайнлэнда. Вы не похожи на дебила.

— Ниоткуда я не сбежал, — сказал Ричардс, гадая, правда это или нет, — я добирался автостопом. Дурная привычка, приятель. Ты сам-то не пробовал?

— Не-а, — искренне заявил мальчик, — сейчас по дорогам гоняют всякие идиоты. Так отец сказал.

— Он прав, — заметил Ричардс, — но мне просто нужно попасть в… — движением пальцев он дал понять, что название только что вылетело у него из головы, — …как его… ты знаешь… аэропорт.

— Наверное, Войт Филд?

— Точно.

— Так это же в ста милях отсюда, мистер. В Дерри.

— Знаю, — печально произнес Ричардс и провел рукой по шерсти Рольфа. Собака услужливо перевернулась на спину и изобразила труп. Ричардс подавил в себе болезненный смешок, — я подсел на границе Нью-Гемпшира к трем мудилам. Так они меня избили, стырили мой бумажник и выбросили меня в каком-то заброшенном торговом центре…

— А-а, знаю это место. Не хочешь зайти в дом и перекусить?

— Я бы рад, но нет времени. Мне нужно сегодня попасть в этот аэропорт.

— Снова пойдешь ловить машину? — глаза мальчика округлились.

— Придется, — Ричардс привстал и вновь опустился на землю, как будто его посетила гениальная идея, — Слушай, окажи услугу.

— Попробую, — осторожно сказал мальчик. Ричардс достал обе пленки. Это специальные чеки, сказал он бойко. Если ты бросишь их в почтовый ящик, моя компания переведет в Дерри для меня кучу денег. Очень меня обяжешь. Это то, что мне нужно.

— Даже без адреса?

— Так дойдет.

— Ладно. О'кей. В Джэролде есть почтовый ящик. — Он поднялся (его неопытное лицо не могло скрыть то обстоятельство, что он был уверен, что Ричардс врал ему прямо в глаза), — пошли, Рольф.

Он дал мальчику отойти на пятнадцать футов и позвал снова:

— Нет. Ну-ка вернись.

Мальчик вернулся на дрожавших ногах, и по лицу его было видно, как ему страшно. Не мудрено — история Ричардса трещала по всем швам.

— Я сказал тебе все, и почти одну правду. Но я не хочу, чтобы ты проболтался.

Октябрьское утро приятно грело ему спину и шею, и он рад был бы остаться до вечера в этом ненадежном убежище. Он поднял пистолет и положил его на траву. Мальчик смотрел во все глаза.

— Правительство, — тихо произнес Ричардс.

— Да ну-у, — мальчик набрал воздуху. Рольф сидел рядом, свесив розовой язык на бок.

— Я гоняюсь за крутыми ребятами. Видишь, как они меня обработали. Эти пленки нужно переправить.

— Я отправлю их, — затаив дыхание сказал мальчик. — Подожди, а может мне сказать…

— Никому! Не говори никому 24 часа, — сказал Ричардс и зловеще добавил: — Возможны ответные меры. Так что до завтрашнего дня и этого часа ты меня Никогда не видел. Ясно!

— Да. Конечно.

— Ну, тогда за дело. И спасибо, приятель, — он протянул руку, и мальчик благоговейно пожал ее.

Ричардс видел, как он спустился с холма — мальчик в красной майке с радостно бегущей рядом собакой.

— Почему моя Кэти не сможет завести что-нибудь подобное?

Его лицо скривилось в пугающую и совершенно бессмысленную гримасу ярости и ненависти. Он проклял бы самого Бога, если бы в темноте его мыслей не возник сам собой более подходящий объект для ненависти — Федерация Игр. А за ней, как тень более мрачного Бога, — Система.

Он следил за мальчиком, пока тот, казавшийся крошечным на расстоянии, не бросил пленки и почтовый ящик.

Затем он онемело поднялся, оперся на костыль и поплелся обратно в кусты в сторону дороги.

Значит, аэропорт. И, возможно, кто-то еще заплатит по счетам прежде, чем все будет кончено.

Он заметил перекресток в миле и оставил отметку на гравийной насыпи между лесом и дорогой. Усевшись с видом человека, который отчаялся поймать машину и теперь просто наслаждается осенним солнышком, он стал ждать. Первые две машины он пропустил: в каждой видели по двое парней, и соотношение было не в его пользу.

Но когда появилась третья машина, он поднялся. Чувство реальности вернулось к нему. Весь этот район прочесывается — неважно, как далеко ушел Парракис. Следующей может оказаться полицейская машина, и тогда — крышка.

В машине была женщина, и она была одна. Притормозила, даже не взглянув на него — хичхайкеров игнорируют, и мало в ком они вызывают симпатию. Он дернул правую дверцу и вскочил в машину в тот самый момент, когда она начала разгоняться. Отчаянно уцепившись за стойку, он волочился здоровой ногой по земле. Скрип тормозов, машину развернуло.

— Что… кто… как вы смеете…

Ричардс навел на нее пистолет, понимая, что выглядит как человек, прокрученный в мясорубке. Устрашающий вид шел на пользу делу. Он втянул ногу и захлопнул дверцу.

Она была одета в городском стиле. На ней были синие солнечные очки. И сама — ничего себе.

— Трогай, — сказал Ричардс.

Она сделала то, чего и следовало ожидать: обеими ногами нажала на тормоз и закричала. Ричардса бросило вперед, и стало больно лодыжке. Газовая машина была в 50 футах от перекрестка.

— Вы этот… вы… р-р-р…

— Бен Ричардс. Убери руки с руля. Положи за голову.

Она исполнила приказание, сотрясаясь в конвульсиях. Она не поднимала на него глаз.

— Как вас зовут, мэм?

— А-Амелия Вильямс. Не стреляйте. Не убивайте меня. Я… Я… Возьмите деньги, только ради Бога не убивайте.

— Тс-с-с, — успокаивающе прошептал Ричардс, — Тс-с-с, — и добавил, когда она немножко пришла в себя: — Не буду пытаться изменить ваше мнение на мой счет, миссис Вильямс… простите, миссис?

— Да, — автоматически ответила она. — …но я не собираюсь причинять вам вред. Вы понимаете?

— Да, — сказала она с неожиданным энтузиазмом. — Вы хотите взять машину. Они поймали вашего друга, и теперь вам нужна машина. Берите, разумеется. Я даже ничего не скажу. Скажу, что ее угнали со стоянки…

— Хорошо, обсудим. Выезжаю на 1-ю дорогу и обсудим. Там есть кордоны?

— Н-н… есть! Сотни! Они вас поймают.

— Больше не лгите, миссис Вильямс, хорошо?

Машина тронулась с места, — сначала рывками, потом — более плавно. Движение, по-видимому, успокаивало женщину. Ричардс снова спросил о кордонах.

— Вокруг Льюистона, — сказала она с испугом, — там они взяли этого… другого…

— Как далеко это отсюда?

— 30 миль или чуть больше.

Парракис ушел дальше, чем Ричардс мог предположить.

— Вы меня изнасилуете? — Амелия Вильямс задала этот вопрос так неожиданно, что Ричардс едва не рассмеялся.

— Нет, — ответил он прозаично. — Я женат.

— А я видела ее, — сказала она с такой небрежностью, что Ричардсу захотелось ее ударить.

Жри отбросы, сука. Убей крысу, которая пряталась в хлебнице, убей ее веником, и посмотрим, как ты заговоришь тогда.

— Могу я здесь выйти? — умоляюще спросила она, и он снова почувствовал легкую жалость к ней.

— Нет. Вы, — мое прикрытие, миссис Вильямс. Мне нужно в Войт Филд, в место под названием Дерри. И вы увидите, как я туда доберусь.

— Но это же 150 миль отсюда, — завопила она.

— А мне говорили — сто.

— Они ошиблись. Вам туда не прорваться.

— Увидите… И ведите себя прилично.

Она снова начала трястись, но ничего не сказала. У нее был вид женщины, которая хочет проснуться посреди страшного сна.

Они ехали на север. Осень здесь пылала, как факел. Деревья не были отравлены ядовитым дымом Портленда, Манчестера и Бостона; они утопали в желтых, красных и ярко-малиновых листьях. Все это наводило на Ричардса меланхолию. Он удивлялся, что через 2 недели в нем проснулись эмоции. В следующем месяце снег скроет все это. Все кончается осенью.

Она как будто чувствовала его настроение и молчала. Дорога заполняла паузу и убаюкивала их. В Ярмуте они проехали по мосту, дальше были только деревья, трайлеры и убогие лачуги с пристройками, пока они не въехали во Фрипорт. На въезде в город стояли три полицейские машины как бы на придорожном совещании. Женщина на минуту окаменела. Лицо ее было болезненно бледно, но Ричардс сохранял спокойствие. Они проехали незамеченными. Амелия сникла.

• Предыдущая
• 30/47
• Следующая