Чары зари - Керр Катарина - Страница 22
- Предыдущая
- 22/99
- Следующая
— Я думал о твоем предложении, капитан. А тебе может потребоваться походный лекарь? Я закончил обучение только год назад, но у меня было очень много практики по части лечения ран.
— Клянусь льдом во всех трех кругах ада! — воскликнул Маддин. — Да ты по ценности равен своему весу в золоте!
— Точно, — Карадок склонил голову набок и внимательно посмотрел на молодого лекаря. — Обычно я не склонен к любопытству и не лезу в душу к своим ребятам, но в данном случае я должен спросить: что человек с твоим образованием делает один, путешествуя по дорогам?
— Вы вполне можете знать правду. Во-первых, меня зовут Каудир, и я работал при дворе в дане Дэверри. Я приготовил несколько снадобий и экстрактов для нескольких дам благородного происхождения, чтобы они избавились… э… ну… я помог им… э… с проблемами. Помогал время от времени. Сведения об этом всплыли, причем довольно неприятным образом.
Карадок и Эйтан обменялись непонимающими взглядами.
— Он имеет в виду аборты, — пояснил Маддин с улыбкой. — На самом деле, нас этим не смутишь.
— Наоборот, может оказаться кстати, с этой сворой кобелей, — заметил Карадок. — Хорошо, Каудир. После того, как ты продемонстрируешь мне, что можешь вылечить человека, ты получишь полную долю наших заработков, наравне со всадниками. Я обнаружил, что лекари лордов имеют склонность в первую очередь лечить людей лорда, а наемников — только когда у них появляется настроение, и никак не раньше. Я видел, как люди истекали кровью, хотя вполне могли бы жить дальше, если бы им вовремя оказали помощь.
Маддин перевел взгляд на Эйтана и заметил, что тот внимательно рассматривает Каудира, и у него на лице отражается мрачное подозрение.
— Ты жил в дане Дэверри, так? — Эйтан говорил сухим напряженным шепотом. — А одной из твоих высокопоставленных пациенток случайно не была леди Меродда из клана Вепря?
Для признания Каудира не потребовались слов: он поморщился, потом покраснел. Эйтан поднялся на ноги. Мгновение он медлил, а затем убежал во тьму.
— Что это значит? — рявкнул Карадок.
Не объясняя, Маддин вскочил и бросился за Эйтаном. Тот слепо несся к берегу реки, и луна равнодушно и ярко светила на него с небес. Наконец он остановился и позволил Маддину догнать себя. Они долго стояли рядом, пытаясь отдышаться. Освещенная серебристым светом вода тихо текла мимо.
— Она ведь подлая тварь! Откуда тебе знать, твой это был ребенок или нет? — наконец спросил Маддин.
— Я всю зиму не спускал с нее глаз, как ястреб. Если бы она посмотрела на другого мужчину, я бы его убил, и она это знала.
Маддин со вздохом сел. Эйтан присоединился к нему.
— Хорошо, что у нас будет свой лекарь, — заметил Маддин. — А ты сможешь терпеть этого Каудира?
— Да кто его-то винит? Как бы я хотел убить ее! Иногда я об этом мечтаю — как сожму руками прелестную белую шейку и придушу ее…
Внезапно Эйтан развернулся и бросился Маддину в объятия. Эйтан давился рыданиями и стыдился своих слез. Маддин крепко прижимал его к себе, позволяя другу выплакаться.
Через два дня отряд пересек границу с Элдисом. В то время северная часть провинции была почти дикой местностью, с густыми лесами и лугами, среди которых лишь изредка попадались даны мелких лордов или деревни свободных фермеров. Многие лорды хотели бы нанять воинство, поскольку им постоянно угрожала опасность набегов — из королевства Пирдон на севере или Дэверри на востоке. Однако никто не мог заплатить Карадоку столько, сколько, по его мнению, стоили услуги отряда. Свободное воинство состояло из тридцати семи человек, у них имелись собственный кузнец, лекарь и бард, и оно превосходило боевые отряды основной массы лордов в северном Элдисе. Как раз, когда Карадок уже начинал проклинать свое решение поехать в эту сторону, воинство добралось до нового города Каминвейна на берегу реки Эл, выстроенного как раз в месте, где река Кантариэль впадала в нее с северо-запада.
Хотя тут на протяжении нескольких веков стояла деревня, только двадцать лет назад гвербрет Элдиса решил, что королевству требуется настоящий город в месте слияния двух рек. Поскольку война с Пирдоном могла начаться в любое время, он хотел иметь военную базу для своих войск. Найти поселенцев проблемы не составило — набралось достаточно младших сыновей благородных господ, готовых рискнуть и сменить место жительства, чтобы получить собственную землю. Немало было и крепостных, готовых отправиться вместе с этими младшими сыновьями, поскольку в таком случае эти крепостные становились свободными людьми, оставляя землю, к которой были привязаны и которую не имели права покинуть.
Заехав в Каминвейн, воинство Карадока увидело приличный город с тысячью круглых домов за высокими каменными стенами со сторожевыми башнями. Примерно в миле находился дан тьерина Мейноика, и там Карадок обрел наконец нанимателя, которого искал. Хотя Мейноик получал содержание от гвербрета на юге, в его обширных владениях имелся недостаток способных сражаться мужчин. Кроме того, он столкнулся с проблемами частного характера. Поскольку его клан получил власть относительно недавно, приходилось подавлять восстания. Теперь уже на протяжении ряда лет главные неприятности исходили от некоего лорда Пагвила.
— Он собрал целую свору ублюдков, вроде него самого, — сообщил Мейноик. — Они заявляют, что попросят гвербрета дать им собственного тьерина и не станут подчиняться мне. Я не могу это терпеть.
Лорд говорил чистую правду, потому что если бы он смирился с притязаниями Пагвила, то не только лишился бы половины земель, но стал бы посмешищем всего Элдиса.
Мейноик был крупным, мускулистым мужчиной, в его темных волосах цвета воронова крыла уже появилось много седины. Мейноик просто трясся от ярости, когда прохаживался взад и вперед, осматривая членов отряда, которые сидели на лошадях перед воротами его дана. Карадок и Маддин следовали на почтительном расстоянии позади него, пока лорд внимательным взглядом оценивал лошадей и состояние оружия и сбруи.
— Хорошо, капитан. По серебряной монете на человека в неделю. Размещение, питание. И, конечно, я заменю всех коней, которых вы потеряете.
— Очень щедро, лорд, — сказал Карадок. — Для мирного времени.
Мейноик повернулся и нахмурился, глядя на него.
— Еще по серебряной монете на человека за каждое сражение, в котором мы участвуем, — продолжал Карадок. — И это относится также к тем, кто погибнет.
— Слишком много.
— Как пожелает лорд. Мы можем поехать дальше. «И, возможно, к твои врагам», — невысказанная мысль повисла между ними.
Наконец Мейноик выругался себе под нос.
— Ладно. Еще по одной серебряной монете на человека за каждую схватку.
С открытой, невинной улыбкой Карадок поклонился лорду.
Недавно отстроенный дан Мейноика был достаточно большим. В нем имелось две казармы и две конюшни, возведенные внутри стен. Это оказалось благословением, потому что наемники могли жить отдельно от презирающих их членов боевого отряда Мейноика. Правда, во время еды они сидели за общими столами, и боевой отряд отпускал довольно ядовитые замечания насчет тех, кто сражается за деньги, а иногда — совсем невыносимые шуточки о родителях и нраве подобных типов. Карадок и Мейноик разняли семь кулачных боев за два дня до того, как армия наконец приготовилась покинуть дан.
После того, как Мейноик призвал верных союзников, набралось более двухсот пятидесяти человек, чтобы идти на запад против мятежников. Во время перехода воинство Карадока оказалось в самом хвосте колонны — даже после фургонов и телег с припасами, и на всем пути они были вынуждены глотать пыль. По вечерам они сами разбивали лагерь немного в стороне от боевых отрядов господ благородного происхождения. Однако Карадока пригласили на военный совет. Он вернулся к отряду с новостями и собрал людей вокруг себя.
— Завтра первая стычка. Вот как обстоят дела, парни. Мы приближаемся к реке. Там есть мост. Мейноик берет налог за его использование, но Пагвил не желает платить. Разведчики говорят, что Пагвил намерен сражаться и не дать тьерину перебраться через реку, потому что после того, как тьерин форсирует реку против воли Пагвила, в глазах всех мост станет собственностью Мейноика. Мы пойдем в атаку первыми — как и следовало ожидать.
- Предыдущая
- 22/99
- Следующая
