Ведьмина хижина - Матюхин Александр - Страница 25

Однако, сделав несколько шагов, Ликка быстро пришла к выводу, что Неприятностей ждать не следует — пол был устлан мягким ковром, а коридор заканчивался не дверью, а плавно перетекал в маленькую комнатку, где из мебели находилось всего лишь одно большое кресло, деревянный стол и чучело медведя в углу. Не успела Ликка сделать несколько шагов вглубь комнаты, как в камине (который изначально тоже можно было бы считать мебелью, если бы он не выглядел таким огромным, холодным и безжизненным), вспыхнул огонь. Громко зашипели отсыревшие поленья.

Черная кошка изящно запрыгнула на стол и улеглась, убрав под себя лапки и окутавшись хвостом.

— Присаживайся и грейся, немедленно! — приказала Ведьмина Сущность. — Настоящие ведьмы никогда не болеют. И это не волшебство. Просто они строго следят за своим здоровьем.

— Не мешало бы нас для начала познакомит. — Вдруг раздался голос хозяина хижины. Ликка огляделась, но Евтуса Захаруса в комнате не было. Ведь нельзя же всерьез считать, что Евтус Захарус спрятался в шкуре медведя?

— Она, кажется, уже представилась, — напомнила Ведьмина Сущность, — а вот ты, если мне не изменяет память, еще нет.

— Евтус Захарус. — немедленно отозвался чародей. Ликке показалось, что голос доносится откуда-то из-под стола, — магистр знаний в области чревовещания и предсказания прошлого, мда… Развоплощенный.

— Развоплощенный?

— Было дело. — Буркнул Евтус Захарус.

— Признайся, что не слишком-то ты и магистр. — Добавила Ведьмина Сущность.

— Ну, не справился с заклинанием, у всех бывает, — начал оправдываться Евтус, — это вовсе не значит, что следует тут же развоплощать и ставить крест на карьере.

— Ну, про крест ты погорячился.

— А про развоплощение нет!

Ликка села в кресло. Тепло от огня быстро привело ее в чувство и вернуло прежнее любопытство.

— А как это — предсказания прошлого? Что же там предсказывать?

— А вот ты знаешь, чем занималась твоя бабушка третьего сентября, сорок седьмого года, в три часа дня? — Спросил голос, и на этот раз Ликке показалось, что он доносится откуда-то с каминной полки.

— Нет.

— Могу предсказать.

— А вы уверены, что это можно назвать предсказанием? Мне кажется, это звучит как-то по другому… Ну, скажем, воспоминания?

— Не знаю, как у вас, а диплом у меня именно за предсказания прошлого. Семь лет университета, между прочим. Потом еще два года практики… мда, молодежь! Так просто уже и не поверит никто.

— Это все-таки не предсказание, а обыкновенное знание истории.

— Будешь со мной спорить, юная ведьма? — Вкрадчиво поинтересовался Евтус Захарус. — А откуда тебе знать из твоей истории, чем занималась бабушка третьего сентября? Этого же в книгах не напишут, легенды не сложат, барды не споют. А я могу предсказать. Хочешь? Можем проверить.

— Допустим, если моя бабушка именно третьего сентября, именно определенного года совершит подвиг… скажем, убьет дракона, то о ней напишут во всех учебниках истории! А если попробовать какую-нибудь другую дату, о которой вообще никто и никогда знать не может?

— Ты уверена, что хочешь знать о своем прошлом больше, чем знала до этого?

Ликка задумалась, но тут вмешалась Челма Сытконош.

— Хватит пудрить мозги девочке. — Сказала она. — Скажи лучше, почему все еще развопло-щенный-то?

— Потому что мне нравится. — Снова уклончиво, но все еще с вызовом отозвался голос. Теперь он переместился в тени по углам.

Ликка почувствовала, как у нее закружилась голова.

— Вы можете не перемещаться все время во время разговора? Я не успеваю!

— Прошу прощения, — сказал голос чародея, вернувшийся на каминную полку, — привычка, знаете ли. Когда семьдесят лет пребываешь в состоянии…эээ… скажем так, когда от вас остался всего лишь голос… поневоле привыкаешь прыгать туда-сюда. Чтоб не скучать, мда. А вы, стало быть, пришли с вопросами о странном происшествии в Долине, о котором рассказывают на каждом углу? Я, конечно, предполагал, что ты прилетишь прямиком ко мне в самое ближайшее время, но чтобы так скоро…

— Откуда знаешь? — спросила Ведьмина Сущность.

— Все говорят, — отозвался Евтус Захарус, — исчезновение ведьминой хижины, это, знаешь ли, происшествие не из рядовых. Да и предзнаменований была целая гора. Вчера утром в царстве подземных карликов вода в главной реке пошла синего цвета. Вкус, правда, остался тот же. Потом еще на вершине драконьих гор случилось какое-то странное явление: вроде как лучом солнца растопило глыбу льда, а вместо воды полилось вино… драконы до сих пор веселятся… а уже ночью пришли вести с севера, где сразу в трех лесах со всех елок осыпались все шишки…

— И это все из-за меня? — удивилась Ведьмина Сущность.

— Вряд ли, но предзнаменования шутить не любят. Я, как только услышал, что твоя хижина пропала, сразу понял, что к чему. — Евтус Захарус помолчал и зловеще добавил, — на тебя наложили проклятье.

— Это не секрет. — Произнесла Ведьмина Сущность. — Сначала я решила, что эта Клема Необуй решила оттяпать у меня кусок деревни. Дело было не только в предзнаменованиях, знаешь ли. Но потом я позвала на помощь Флаца…

— О, старина Флац! — Усмехнулся Евтус Захарус. — Как его змеиный пояс? Не решил еще продавать?

— Носит.

— А я все хочу у него выкупить. Ликка, а ты знаешь о том, что Флац единственный обладатель пояса из живой змеи. Никто больше не смог создать подобного чародейства.

Ликка пожала плечами:

— Может, это не чародейство, а он просто ее приручил…

— Ох, какая привередливая ученица… Кого-то она мне напоминает… — Евтус Захарус помолчал. — И эти глаза… мда… молодежь… все вы на одно лицо у меня. Время стирает желание вглядываться в лица, запоминать кого-то, чьи-то черты, цвет волос, цвет глаз… но вот похожие глаза я уже видел. Ты, случайно, не родственница Крайса Тринога?

Ликка оживленно закивала головой.

— Я его сестра! — Воскликнула она. — А вы откуда его знаете?

— Как же мне его не знать, если Кайс своими руками вырубил для меня в скале место для этой хижины!

— Он — строитель?

— Он — скалоруб. — Сказал Евтус. — Стыдно не знать профессию родного брата.

— Этих братьев у нее столько, что голова идет кругом. — Заметила Ведьмина Сущность.

— Кайс прорубает в скалах места для новых строений, ведет туннели к горным озерам и шахтам, расчищает дороги и расширяет поселение. — Сказал Евтус Захарус. — Хороший человек, добрый. Но привередливый, как ты.

— А я могу его увидеть? — обрадовалась Ликка.

— К сожалению, он уже почти как год отправился разведывать новые торговые пути по горному хребту, и с тех пор от него никаких вестей.

— Он мог погибнуть?

— Вряд ли. У твоего брата железная воля к жизни.

— Это замечательная мысль. — Вставила Ведьмина Сущность. — Но, может быть, вернемся к нашим пирогам? Я остановилась на Флаце, который выяснил, что это не Клема Необуй наложила на меня заклятие.

— Это я знаю. — Сказал Евтус Захарус.

— Откуда?

— Знаешь ли ты, что сегодня утром во всех трактирах по пути к горам появлялся могущественный чародей, который все выспрашивал у людей, не появлялась ли там маленькая девочка с вороном на плече.

Услышав это, Ликка поежилась, а по коже пробежали холодные мурашки. Одно дело, быть ученицей ведьмы, а другое — когда тебя разыскивают всякие могущественные чародеи.

— И никто его не узнал? — деловито осведомилась Челма Сытконош.

— Да, чародеи же все на одно лицо… В плаще, глаза горят, бородка, размахивает руками при разговоре… я и сам когда-то такой же был. Не разберешь, плохой или хороший.

— А с чего тогда решили, что могущественный?

— В одном трактире он ненароком чихнул и обратил три дубовых стола в куриц. В другом трактире задел рукой бутылку вина, и пока та падала, он сотворил из воздуха подушку. Говорят, не успел, и подушка упала сверху на осколки и разлитое вино…

— Хм. — Многозначительно сказала Челма Сытконош. Потом еще раз. — Хм.