Несущая огонь - Кинг Стивен - Страница 49
- Предыдущая
- 49/83
- Следующая
— Я тебе помогу, малыш.
— Я сама! — закричала она и расплакалась.
— Ну что ты, Чарленок, — начал он ее успокаивать. — Не надо, малышка. Скоро все это кончится.
— Неправда. — Слезы пуще прежнего хлынули из глаз. — Никогда... никогда это не кончится!
Их было двенадцать человек. Они окружили дом Грэнтера Макти еще прошлой ночью. Каждый занял свою позицию. На них были маскхалаты в бело-зеленых разводах. Ни одному из них не довелось пережить потрясение на ферме Мэндерсов, и ни один не имел при себе оружия, за исключением Джона Рэйнберда, у которого была винтовка, и Дона Джулза, прихватившего пистолет 22-го калибра.
— Мне не нужны паникеры, — сказал Рэйнберд Кэпу. — После предыдущей операции Джеймисон до сих пор ходит так, будто у него полные штаны.
И никакого оружия, заявил он. Не хватает только, чтобы все кончилось двумя трупами. Он сам отобрал агентов и поручил Дону Джулзу взять на себя Энди. Джулзу было за тридцать; это был коренастый и молчаливый тугодум. Свое дело он знал. Рэйнберд не раз брал его с собой и имел возможность в этом убедиться. Молчальник действовал быстро и четко. В критические моменты он не путался под ногами.
— В течение дня Макги обязательно выйдет проветриться, — сказал Рэйнберд на коротком инструктаже. — Скорее всего, девочка тоже, но Макги обязательно. Если он выходит один, я его снимаю одним выстрелом, а Джулз быстро и без шума оттаскивает в сторону. То же самое, если девочка выходит одна. Если они выходят вдвоем, я беру девочку, Джулз берет Макги. Вы все только на подхвате, ясно? — Здоровый глаз Рэйнберда слепил их, как фара. — На всякий пожарный. Конечно, если дойдет до пожара, вы все рванете к озеру тушить самих себя. Вас берут на тот случай, один из ста, когда вы сможете пригодиться. И, конечно, чтобы засвидетельствовать, как я сел в калошу... если я сяду. Шутку встретили жиденькими смешками. Рэйнберд предостерегающе поднял палец.
— Но если один из вас чихнет не вовремя и спугнет их, я лично позабочусь, чтобы он сдох на дне ямы в самых диких джунглях Южной Америки. Вы знаете, я слов на ветер не бросаю. Итак, в этом спектакле вы на подхвате. Запомните.
Позднее, когда все собрались прорепетировать "в декорациях" — таковыми послужил богом забытый мотель в Сент-Джонсбери, Рэйнберд отвел в сторону Дона Джулза.
— Ты читал досье на Макги, — сказал он.
Джулз курил "Кэмел".
— Читал.
— Ты понял, что значит мысленное внушение?
— Понял.
— Понял, что произошло с двумя нашими в Огайо? Когда они пытались увезти его дочь?
— Я видел Джорджа Уэринга в деле, — невозмутимо ответил Джулз. — У него вода сама закипала, хоть чай заваривай.
— Этот может выкинуть что-нибудь необычное. Я просто хочу внести ясность. Сделать все надо молниеносно.
— Сделаем.
— Учти, он всю зиму копил силы. Если он успеет послать импульс, считай, тихая палата на ближайшие три года тебе обеспечена. Объявишь себя птичкой или там репой...
— Ладно.
— Что ладно?
— Сделаем, Джон. Не бери в голову.
— Они могут выйти вдвоем, — настойчиво продолжал Рэйнберд. — Они тебя не увидят, ты будешь сбоку от крыльца. Подожди, пока я сниму девочку. Отец бросится к ней. Ты зайдешь со спины. Целься в шею.
— Ясно.
— Смотри не промажь!
Джулз едва заметно улыбнулся и сделал затяжку.
— Не промажу.
Чемоданы стояли наготове. Чарли надела парку поверх лыжного комбинезона. Энди застегнул молнию на куртке, взял чемоданы. На душе было скверно. Что-то свербило. Холодок предвидения.
— Ты тоже чувствуешь? — спросила Чарли. Ее личико было бледным, ничего не выражающим. Энди через силу кивнул.
— Что же делать, папа?
— Будем надеяться, что мы почувствовали опасность раньше времени, ответил он, хотя так не думал. — Что нам еще остается?
— Что нам еще остается? — отозвалась она эхом. Она подошла к нему и привстала на цыпочки, чтобы он взял ее на руки; он и забыл, когда такое было в последний раз... года два назад, не меньше. Как же бежит время, как быстро растут наши дети, прямо на глазах, устрашающе быстро.
Он поставил чемоданы, поднял ее, прижал к себе. Она поцеловала его в щеку и тоже прижалась.
— Ну что, ты готова? — спросил он, опуская ее на пол.
— Готова, — сникла Чарли. Глаза у нее были на мокром месте. — Папа... я не стану ничего зажигать. Даже если они не дадут нам уйти.
— Ну что ж, — сказал он, — и не надо. Я все понимаю, Чарленок.
— Папа... я люблю тебя.
Он кивнул.
— Я тебя тоже люблю, малыш.
Энди распахнул дверь. В первую секунду свет ослепил его. Но потом глаза попривыкли, и все стало на свои места: утро, солнце, тающий снег. Справа пронзительно голубели рваные лоскуты воды среди льдин Ташморского озера. Перед ними стеной стояли сосны. Сквозь просвет едва виднелся ближайший дом с зеленой кровлей, освободившейся наконец от снега.
Лес затаился, и Энди ощутил новый прилив беспокойства. Каждое утро, с тех пор как началась оттепель, их встречала трелью какая-то пичуга где она сегодня? Не слыхать... одна капель звенит. Господи, ну что стоило Грэнтеру протянуть телефонный кабель! Энди чуть не выкрикнул что было мочи: Кто здесь? Но он сдержался — и без того Чарли напугана.
— Вроде все в порядке, — сказал он вслух. — Они до нас еще не добрались... если вообще хотят добраться.
— Вот и хорошо, — произнесла она бесцветным голосом.
— Тогда пришпорим лошадок, малыш — сказал Энди и в сотый раз подумал: А что нам остается? И еще подумал о том, как же он их ненавидит.
Чарли направилась к выходу; она прошла мимо сушилки, заполненной перемытой после завтрака посудой. Весь дом блестел как новенький; каждая вещь лежала на своем месте. Дед был бы доволен.
Энди обнял дочь за плечи и еще раз прижал к себе. Затем поднял чемоданы, и они шагнули навстречу холодноватому весеннему солнцу.
Джон Рэйнберд находился от них в ста пятидесяти ярдах — на высокой ели. На ногах у него были "кошки", страховочный пояс надежно крепил его к дереву. Когда дверь распахнулась, он вскинул винтовку; приклад жестко уперся в плечо. И сразу пришли тепло и покой — словно на плечи набросили плед. Потеряв глаз, он стал видеть далекие предметы несколько размытыми, но в минуты предельной концентрации, вроде теперешней, зрение полностью возвращалось к нему и отмечало каждую мелочь — загубленный глаз, казалось, на миг оживал.
Расстояние было пустячным, и если бы в стволе сидела обычная пуля, он бы себе стоял и поплевывал, — но с этой штуковиной риск возрастал раз в десять. В стволе винтовки, специально для него переделанной, находилась стрела с ампулой оразина в наконечнике, и кто мог дать гарантию, что стрела не отклонится от курса и вообще долетит. По счастью, день был безветренный.
Если есть на то воля Великого Духа и моих предков, молился про себя Рэйнберд, пусть пошлют они твердость моей руке и зоркость глазу, и да будет мой выстрел точным.
Показался отец, и дочь с ним рядом — значит, Джулз входит в игру. Телескопические линзы увеличивали девочку до гигантских размеров; на фоне посеревших досок ее парка выделялась сочным голубым, пятном. Рэйнберд успел заметить чемоданы в руках Макги; еще немного, и не на кого было бы устраивать засаду.
Девочка не подняла капюшона и молнию застегнула лишь наполовину, распахнутый ворот открывал горло. И тут ему опять повезло — день выдался довольно теплый.
Он подвел палец к спусковому крючку и нашел перекрестьем оптического прицела ямку на шее. Если есть на то воля.
Он нажал на спуск. Послышалось глухое п ф а т!— и из ствола выполз кренделек дыма.
Они уже готовы были спуститься с крыльца, когда Чарли вдруг остановилась, издав горлом какой-то сдавленный звук. Энди бросил чемоданы. Он ничего не услышал, но случилось что-то страшное. С ней, с Чарли.
— Чарли! Ч а р л и!
Он весь обратился в зрение. Она застыла как статуя, невероятно красивая среди сверкающей белизны. Невероятно маленькая. И вдруг до него дошло. Это было так чудовищно, так непоправимо, что сразу не укладывалось в голове.
- Предыдущая
- 49/83
- Следующая
