Сомнения любви (Любовь к Пропащему Лорду) - Патни Мэри Джо - Страница 9
- Предыдущая
- 9/78
- Следующая
Ей пришла в голову странная фантазия. Она провела обряд исполнения желания, просила о помощи. И в течение часа ей был доставлен этот необычный человек, дар моря. Она даже услышала голос бабушки, приказывающий ей бежать на берег. И она готова поклясться, что это бабушка Роуз заявила мужчине, что Мария – его жена.
Сначала Мария объявила Джорджу Берку, что у нее есть муж лишь для того, чтобы отвадить его. Мог ли моряк, незнакомец, которого она решила представить своим супругом, стать ответом на ее желание? Вела ли ее бабушка Роуз, или она попросту сошла с ума?
Та ее часть, что звалась Сарой, ясно заявляла, что она сошла с ума. Но Мария не чувствовала себя сумасшедшей. Бабушка Роуз не была ни ведьмой, ни провидицей, но она была очень проницательна и всегда доверяла своей интуиции. Если что-то казалось неправильным, то, скорее всего, таковым оно и являлось, даже если причины данного ощущения были столь тонкими и необъяснимыми, что их трудно было определить. Было же у Марии дурное предчувствие насчет визита отца в Лондон, и она оказалась права. Каждый день, перечитывая письмо от лондонского поверенного, она надеялась, что слова изменятся, но этого не происходило.
Верно было и обратное: если что-то казалось правильным, то, вероятно, таковым и являлось, если хорошенько подумать. Интуиция привела ее к моряку, и интуиция подсказала ей, что было бы неплохо воспользоваться благоприятной возможностью и заполучить "мужа", чтобы раз и навсегда избавиться от Джорджа Берка. И ей показалось правильнм заверить моряка, что он не один в этом мире. Она видела по выражению его глаз, что эти слова несколько развеяли его опасения.
Ради его же блага будет лучше, если память к нему вернется. Но она хорошо помнила кровельщика из бабушкиной деревни, который, упав с крыши, разбил голову и так и не смог вспомнить ничего из того, что происходило с ним до злосчастного дня. Он продолжал жить обычной жизнью и заново выучился своему мастерству – продолжал сооружать крыши из соломы и тростника. Его жена как-то призналась бабушке Роуз, что была даже рада тому, что муж забыл кое-что из их прошлого. Очень может быть, этого моряка ждет та же участь.
Если он ничего не вспомнит, то со временем она ему признается, что они никогда не были женаты, но пока его никак нельзя лишать данной веры. А если он сам все вспомнит, то ей придется объяснить ему, что она просто хотела, чтобы он не чувствовал себя таким одиноким, не имеющим права на ее помощь. Что ж, это серьезное основание для ее поступка. Очень благородное.
Достигнув компромисса с совестью, она приготовила чай, положив в него довольно много сахара. Куриный бульон тоже был горячим, поэтому она налила его в тарелку и поставила все на поднос. Когда она вошла в комнатку, то вполне бодро произнесла:
– Вот и я. Что ты предпочитаешь сначала: чай или куриный бульон?
– Чай, пожалуйста.
Он был хорошо воспитан, и произношение у него было правильным. Мария решила, что он получил какое-то образование и говорит как истинный англичанин, несмотря на иностранную внешность. Она подложила ему под спину две подушки, потом налила полчашки сладкого чая.
Он сделал большой глоток и вздохнул от удовольствия.
– И как это раньше мы обходились без чая? – дальше он пил гораздо медленнее.
– Приходилось страдать, – она налила еще одну чашку. – Мятный чай хорош, но совсем не то же самое.
– Мария, – сказал он нерешительно, словно пробуя ее имя на вкус, – а как зовут меня?
Находясь на кухне, она подумала и об этом.
– Адам, – просто ответила она. Имя первого мужчины. Ей показалось, что оно как раз подходит человеку, рожденному морем, человеку без прошлого. – Адам Кларк.
– Адам! – выражение его лица просветлело от узнавания. – Ну, разумеется.
Удивившись, она спросила:
– Ты помнишь, как тебя зовут?
– Не совсем помню, – медленно проговорил он. – Но оно мне кажется правильным.
– Что-то еще ты помнишь?
Если бы память вернулась к нему достаточно быстро, то она могла бы отбросить свою выдумку об их семейном положении. Тогда она просто попросит его сыграть роль ее мужа, чтобы избавиться от Берка. Ее Адам выглядел вполне приличным мужчиной, поэтому, вполне возможно, что из благодарности он согласится ей помочь.
Он покачал головой, нахмурившись.
– Нет, ничего. Хотя имя Адам кажется мне подходящим, но вот Кларк мне ни о чем не говорит. Совсем ни о чем, – его рот скривился. – Все вокруг знают о моей жизни больше, чем я сам.
– Вообще-то нет. Я живу в Хартли всего пару месяцев, а ты только что сюда приехал, поэтому тебя здесь не знают.
Под одеялами на нем почти ничего не было, и она старалась не обращать внимания на то, какие у него красивые плечи. Ей не часто приходилось видеть обнаженные мужские плечи, но вид этих плеч был удивительно привлекательным. Стараясь сохранить спокойствие, она продолжила:
– Мой отец выиграл это поместье в карты, вот почему мы сюда приехали и пока почти ни с кем не знакомы.
– Ты говорила, что послала за помощью. Это твой отец?
Она закусила губу.
– Я бы очень этого хотела, но его убили недалеко от Лондона несколько недель тому назад.
– Мне так жаль, – в порыве сочувствия Адам взял ее за руку. Его прохладная ладонь успокаивала. – Это просто невыносимо, я чувствую смысл твоей потери, но не могу представить себе его лицо.
– Ты был не очень хорошо с ним знаком, – и, вспомнив о том, что говорила Берку, Мария добавила: – Мы дальние родственники и у нас одинаковая фамилия – Кларк.
– Значит, по мужу ты стала Мария Кларк Кларк, – заметил он с намеком на улыбку.
– По крайней мере, мне не надо вспоминать, что у меня изменилась подпись, – она улыбнулась, довольная тем, что у него обнаружилось чувство юмора, оно поможет ему в его ситуации.
Он взглядом удержал ее взгляд, его зеленые глаза завораживали.
– Расскажи обо мне.
Мария заколебалась, думая о том, как быстро все усложняется.
– Думаю, что будет лучше, если ты сам все вспомнишь. Я почти ничего не знаю о твоем прошлом. Мы слишком недолго были знакомы, прежде чем поженились, – удивительно недолго – меньше часа. Она продолжила: – Не хочу делиться воспоминаниями, которые могут оказаться неточными.
Казалось, он собирался возразить, потом резко выдохнул.
– Полагаю, это разумно. Моя голова настолько пуста, что лучше хорошенько подумать, прежде чем заполнять ее.
Он все еще держал ее за руку, а его большой палец нежно гладил ее ладонь. Это ощущение было слишком приятным. Она освободила руку и дала ему бульон.
– Сколько времени ты плыл?
– Было пхоже, что... вечность. По крайней мере, я помню две ночи и два восхода. Но могло быть и больше. У меня в голове все смешалось, – он осторожно отпил куриного бульона. – Я знал, что холодная вода смертельна, поэтому замедлил дыхание и удалился в дальний уголок своего сознания, чтобы выжить.
– Замедлил дыхание и спрятался в уголке сознания? – озадаченно переспросила она.
Он был в равной степени озадачен.
– Ты так не умеешь? Для меня это выглядело естественным.
– Я никогда не слышала о подобных вещах, но, похоже, тебе это помогло.
Несмотря на его безупречный английский, Мария снова задумалась о том, не был ли он иностранцем. То, что он умел прятаться в уголке своего сознания, чтобы выжить в опасных условиях, казалось чем-то... иностранным. Но в его случае это явно сработало, раз он сумел выжить.
Тут он задал новый вопрос:
– Почему я оказался в море?
И снова подумав о поспешности лжи, предложенной Джорджу Берку, Мария ответила:
– Ты был на континенте и собирался приехать ко мне сюда. Должно быть, в конце путешествия произошло кораблекрушение.
Она почувствовала облегчение от того, что их прервали прежде, чем он смог и дальше ее расспрашивать. В комнату вошла Джулия Бенкрофт в сопровождении Тома Хейеса, грума, который привез ее в поместье.
– Я прибыла так быстро, как смогла, Мария. Это и есть больной?
- Предыдущая
- 9/78
- Следующая
