Гора Маккензи - Ховард Линда - Страница 11
- Предыдущая
- 11/50
- Следующая
– Спасибо, – снова поблагодарила Мэри. – Кстати, Памела – ваша дочь, не так ли?
Мистер Херст заволновался.
– Да, младшая.
Пэм была его любимицей.
– Прекрасная девочка и прилежная ученица. Хочу вас обрадовать – она отлично успевает в школе.
Когда учительница отъезжала, на лице мистера Херста сияла счастливая улыбка.
***
Вульф стоял за углом, наблюдая в зеркало заднего вида и ожидая, когда Мэри выйдет из магазина. Он был зол. Так зол, что хотел бы трясти ее до тех пор, пока у нее не застучат зубы. Но Вульф знал, что не сделает ничего подобного, поэтому злился еще больше.
Проклятье! Он же ее предупреждал! Мало того, что однозначно дала понять об их знакомстве, так еще объяснила обстоятельства их встречи и попыталась защитить его права. Это не пройдет незамеченным.
Разве она не поняла, что он бывший заключенный? Или думала, что это шутка? Руки непроизвольно стиснули руль. Опять уложила волосы в дурацкий узел, а на нос взгромоздила здоровенные очки, скрывающие мягкие синие глаза. Но он не забыл, как Мэри выглядела с распущенными волосами, одетая в старые джинсы Джо, которые едва не сползали с бедер. Не забыл ее стройные ноги. Он помнил затуманенные страстью глаза после поцелуя. Помнил мягкость губ, хотя она сжимала их с уморительно чопорным видом.
Если бы у него хватило ума взять и уехать! Нужно держаться от нее подальше, чтобы людям нечего было сказать кроме того, что она занимается с Джо.
Но как она донесет коробку от машины до дома? Вероятно, покупка весила не меньше ее самой. Он только поможет отнести коробку и снимет с нее стружку за то, что не слушает предупреждений.
О, черт, кого он дурачит? Узнав ее вкус, он мечтает о большем. Да, Мэри – плохо одетая старая дева, но ее кожа белая и прозрачная, как у ребенка, а стройное тело – нежное и мягкое. Он хотел дотронуться до нее. После того поцелуя, того объятия, он не пошел к Джули Оукс, потому что не смог выкинуть из головы мисс Мэри Поттер. Его тело помнило и жаждало только ее. Если после одной встречи его мучает физическое неудовлетворение, то что же будет дальше?! Нет, мисс Мэри Поттер не для него!
Машина Мэри тронулась со стоянки перед магазином и проехала мимо. Сдерживая еще одно проклятие, он отпустил тормоз и медленно последовал за ней. Мэри поддерживала умеренную скорость, следуя из города по двухполосному шоссе, затем по узкой местной дороге, которая вела к дому. Она видела его пикап, но не показывала вида, что знает о сопровождении. Вместо этого Мэри подъехала к дому, осторожно объехала его по заснеженной узкой дороге и остановилась около заднего крыльца.
Вульф покачал головой, остановился позади ее машины и вышел из пикапа. Она тоже вышла из машины и, улыбнувшись, достала ключ из кошелька. Неужели не помнит, что он ей сказал? Невозможно поверить, что после его признания она улыбается так спокойно, как будто приветствует священника, хотя кроме них на несколько миль вокруг нет ни души.
– Черт побери, леди! – Рявкнул Вульф. Длинные ноги принесли его к Мэри за несколько шагов. – Разве вы не слышали, что я сказал в субботу?
– Конечно, слышала. Но это не означает, что я согласилась. – Она открыла дверь и улыбнулась еще раз. – Раз уж вы здесь, пожалуйста, внесите полку в дом. Вы меня очень обяжете.
– За этим и остановился, – проворчал Вульф, подхватывая коробку. – Я знал, что вы с ней не справитесь.
Его дурное настроение, казалось, не беспокоило Мэри. Она улыбнулась снова, когда Вульф поднял коробку на плечо, подошел к задней двери и открыл ее.
Первое, на что он обратил внимание, был свежий, сладкий запах вместо заплесневелого запаха старого дома, пустовавшего в течение долгого времени. Он поднял голову и вдохнул слабый аромат.
– Чем это пахнет?
Мэри остановилась и деликатно втянула воздух.
– Вы чувствуете какой-то запах?
– Сладкий. Пахнет цветами.
– Цветами? Это должно быть пакетики с засушенной сиренью. Я их кладу для свежести на все полки. Пакетики перебивают неприятные запахи, пусть лучше пахнет сиренью. Вы не согласны?
Вульф ничего не знал о пакетиках, какими бы они не были. Вульф ничего не знал о пакетиках, какими бы они не были. Если она клала их на все полки, то и ее белье, и простыни должны благоухать сиренью. Его тело так интенсивно ответило на мысли, что коробка с глухим стуком опустилась на пол. Хотя в доме был холодно, на лбу Вульфа выступила испарина.
– Сейчас я сделаю потеплее, – сказала Мэри, игнорируя его проклятия. – Печь у меня старая и шумная, но дрова для камина я не успела запасти, так что выбора нет. – Поддерживая разговор, она вышла из кухни и свернула в прихожую. Ее голос становился все тише. Мэри вскоре вернулась и снова ему улыбнулась. – Через минуту станет теплее. Не желаете чашечку чая? – Мэри посмотрела на него оценивающим взглядом и сказала: – Пойду лучше сварю кофе. Вы не похожи на мужчину, пьющего чай.
Ему уже было тепло. Он сгорал заживо. Вульф стянул перчатки и бросил их на кухонный стол.
– Неужели вы не понимаете, что теперь весь город будет говорить о вас? Леди, я – индеец и бывший уголовник.
– Мэри, – перебила она.
– Что?
– Меня зовут Мэри, а не «леди». Мэри Элизабет. – Она добавила второе имя по привычке. Тетя Ардит всегда звала ее двойным именем. – Уверены, что не хотите кофе? Мне обязательно нужно чем-то согреться.
Шляпа присоединилась к перчаткам. Вульф нетерпеливо провел пальцами по волосам.
– Хорошо. Пусть будет кофе.
Мэри отвернулась, чтобы налить воды и отмерить кофе, пытаясь рутинными действиями избавиться от румянца. Его волосы. Чувствуя себя чудачкой, она только сейчас заметила его волосы. То ли раньше помешало расстройство, а может внимание отвлекли невероятные темные глаза, но она не заметила длины его волос. Густые, черные, блестящие волосы касались широких плеч. Он выглядел таким великолепным язычником, что Мэри сразу представила его с обнаженной мощной грудью и неприкрытыми ногами, вернее, только в набедренной повязке. Ее пульс пустился вскачь.
Вульф не сел, его длинное тело подпирало шкаф напротив. Мэри подняла голову в надежде, что румянец сошел. Что в этом мужчине было такого, что даже его вид вызывал эротические фантазии? Раньше у нее не было никаких фантазий, ни эротических, ни каких-либо других. Раньше она никогда не смотрела на мужчину с мыслью о том, как он выглядит обнаженным. Мысль об обнаженном Вульфе вызывала внутреннюю боль, заставляла руки зудеть от желания дотронуться до него.
– Что, черт возьми, вы делаете, разрешая мне войти в дом, не говоря о приглашении выпить кофе? – спросил он низким, грубым голосом.
Она удивленно моргнула.
– А почему я не должна это делать?
Он подумал, что сейчас взорвется от злости.
– Леди…
– Мэри.
Он сжал руки в кулаки.
– Мэри. Разве вы не могли придумать что-то получше, чем приглашать в дом бывшего заключенного?
– А-а это, – отмахнулась она. – Я бы последовала вашим мудрым советам, если бы вы действительно были преступником. Но так как вы этого не делали, то не о чем говорить. Кроме того, если бы вы были преступником, то не давали бы таких советов.
Он не мог поверить, что Мэри так уверенно отмела любую возможность его вины.
– Как вы догадались, что я этого не делал?
– Вы только что сказали.
– Есть ли у вас неопровержимые улики для применения дедуктивного метода, Шерлок, или вы воспользовались старой доброй женской интуицией?
Она резко обернулась и впилась в него взглядом.
– Никогда не поверю, что насильник стал бы обращаться с женщиной так мягко, как вы со мной, – отрезала она. Ее щеки опять заалели. Уязвленная глупым румянцем, она прижала ладони к лицу.
Вульф сжал зубы. Частично потому, что она была белой и, следовательно, не для него. Частично потому, что такой чертовски невинной. И, наконец, потому, что болело все тело, так отчаянно хотелось до нее дотронуться.
– Не стоит строить воздушные замки из-за одного поцелуя в субботу, – резко сказал он. – Я слишком давно не встречался с женщинами, и немного…
- Предыдущая
- 11/50
- Следующая
