Штормовое предупреждение - Серегин Михаил Георгиевич - Страница 43

• Предыдущая
• 43/61
• Следующая

У окна стоял мальчик, подросток, лет четырнадцати, не больше. Он был напуган до полусмерти – это было ясно по его белому, как полотно, лицу, по трясущимся рукам и ходящим ходуном губам. Но в руке этот пацан держал настоящий никелированный револьвер, какой только в кино про полицейских можно увидеть, и он целился из этого револьвера прямо в голову Вовчику.

– Э, ты что, паскуда? – растерянно спросил Вовчик, сразу почувствовав себя крайне неуверенно на узенькой мокрой жердочке. – Ты брось эти приколы, дрочила, если не хочешь, чтобы я и тебя, и твою маму...

Ему было неудобно лезть за пистолетом – без поддержки он неминуемо свалился бы с карниза. Поэтому он решил воздействовать на мальчишку словами. Но он неверно выбрал слова.

Подросток зажмурился, то ли от яркого света, то ли от страха, и изо всех сил нажал на спусковой крючок. Дуло револьвера изрыгнуло короткую вспышку, и девятимиллиметровая пуля сбросила Вовчика с карниза как воробья, сломав ему переносицу и проделав в затылке дыру, в которую можно было просунуть два детских кулака. Когда промокший Изюм подбежал к упавшему в воду Вовчику, тот уже даже не дергался. Изюм задрал вверх голову и на всякий случай выстрелил в окошко, ожидая ответной стрельбы. Но ее не последовало. Удивленный Изюм медленно отступил к дверям.

Наверху опять загремели выстрелы. Потом на некоторое время все стихло, и вдруг тишину прорезал безумный женский крик или скорее даже вой – так могло бы кричать смертельно раненное животное. Даже у Изюма мороз пошел по коже от этого крика.

Вдруг застучали каблуки, и на пороге появился Козырь. Он был мрачен как туча. Он ожег Изюма каким-то странным взглядом и, сунув в рот сигарету, прикурил от золотой зажигалки. Потом протянул пачку Изюму.

– В доме нашел, – глухо сказал он. – Курить охота, аж уши опухли. На, затянись!

– Ты Вовчика видел? – спросил Изюм, махнув рукой в ту сторону, где лежало бездыханное тело.

Козырь посмотрел на него, но ничего не ответил. Он несколько раз глубоко затянулся, а потом отрывисто сказал:

– Пацана сейчас замочил. Лет тринадцать, не больше. Засел, гаденыш, в спальне с папиным револьвером. Не видно его и не слышно. Вот Вовчик и лопухнулся. Он его в упор! В штаны наложил, но шмальнул. А я, как это дело просек, всю обойму в него всадил. Он даже не пикнул. Зато мамаша его теперь в истерике бьется. Ее Черный с Зацепой скрутили – хотят про деньги поговорить. Только это, по-моему, бесполезно. Раз уж у бабы дитя убили, она теперь ни хрена не скажет, бесполезно.

– Да-а, не думал Вовчик, что его тринадцатилетний сопляк жизни лишит! – покачал головой Изюм. – От судьбы не убежишь. Только надо было вам мальчишку живьем брать – вот тогда мамаша все бы вам выложила без утайки.

– Да откуда же я знал, что там пацан прячется? – с досадой сказал Козырь. – Темно ведь. А револьвер, он, знаешь, как бахает? Совсем неинтересно смотреть, у кого он в руках, понимаешь?

Изюм дипломатично промолчал. Он представил себе, как бесится сейчас Черный.

– У вас там все? – спросил он. – Больше никого в доме не осталось?

– А хрен его знает, – недовольно сказал Козырь. – Дом здоровый, темно, может, и еще какая сволочь спряталась. Только большой охоты по углам шарить что-то нету. Сваливать нужно, вот что!

– Черный теперь не успокоится, пока весь дом не перевернет, – заметил Изюм. – А нам еще лодку найти надо.

– Про это пока забудь, – мотнул головой Козырь. – И вообще, посматривай тут – вроде хозяин может в любую минуту подъехать.

– На чем же он теперь подъедет? На водных лыжах, что ли?

– Да хоть на своих двоих! Мы же здесь, – сказал Козырь. – А может, он как раз на своем катере мотается?

Он докурил сигарету до самого фильтра, швырнул ее в воду и ушел наверх. Некоторое время оттуда доносились приглушенные крики, грохот передвигаемой мебели, звон стекла. Потом все стихло. Изюм ожидал, что остальные вот-вот появятся. Но прошло еще двадцать томительных минут, прежде чем загремели сапоги и на крыльцо быстрым шагом вышел Черный.

– Все спокойно? – отрывисто спросил он. – Тогда уходим!

Следом за ним в том же темпе выскочили Козырь с Зацепой. Эти вообще ничего не сказали, но Изюм с некоторым удовлетворением отметил, что вернулись они не с пустыми руками – Козырь тащил очень приличный кейс с золочеными застежками, а у Зацепы на плече висело ружье. Правда, настроение у них было не сказать чтобы приподнятое. Все торопились поскорее убраться из дома, где не осталось ни одной живой души.

Кажется, Черный уже точно знал, куда нужно идти, потому что с удвоенной энергией двигался в одном и том же направлении – в сторону берега. Теперь его не смущали ни стремительный поток, ни захлестывающая по грудь вода – он пер как танк, не останавливаясь и не оглядываясь.

Уже много позже Изюм решился спросить у Козыря, как все закончилось.

– Черный замочил бабу, – кратко сказал Козырь.

– Я не о том, – хмуро пояснил Изюм. – Что взяли?

– Взяли кое-что, – ответил Козырь. – На веселую жизнь хватит.

Изюм не стал больше ничего уточнять, тем более что в этот момент они вышли, а лучше сказать, «выгребли» к причалу, который выстроил специально для себя Халеев. Увидев его, все пришли в возбуждение. Катер был на месте!

Черный отстрелил замок, запиравший калитку, – причал был огорожен металлической сеткой, – и они поднялись на помост, где стоял катер. Помост был оборудован лебедкой и системой блоков для спуска катера на воду. Изюм быстро с этим хозяйством разобрался, и они без помех спустили катер на воду. Все сложилось как нельзя лучше. И только одно разочарование все-таки ждало их – в баке не было ни капли бензина.

– Надо было в доме взять, в гараже, – запоздало посоветовал Зацепа.

– Что же не взял, умник? – огрызнулся Черный. – Может, сейчас сбегаешь?

Но долго злиться он не стал, потому что чувствовал, что и сам дал маху.

– На веслах уйдем, – решил он. – По течению. Через час мы уже хрен знает где будем.

Попрыгали в катер, вышли на быстрину и развернулись кормой к городу. Вода подхватила их и понесла в ту сторону, где из-за горизонта уже вставал сумрачный и холодный рассвет.

– А ведь этот человек нам знаком, – негромко сказал Грачев, когда после беседы со следователем им предоставили возможность увидеть тело человека, найденного в воде около торгового центра.

– Не только знаком, – сурово сказал, рассматривая труп, Самохин. – А буквально вчера мы с товарищем Мачколяном как следует надавали этому человеку по сусалам.

– Ну-ка, ну-ка, – оживился следователь. – Расскажите обо всем поподробнее!

Грачев рассказал.

– Это очень любопытная история, – глубокомысленно заметил следователь. – И она как-то удивительно перекликается с той трогательной историей, которую вы мне поведали раньше. Значит, вы подтверждаете, что знаете этого человека и даже имели с ним конфликт на почве личной неприязни?

– Никого мы здесь не знаем, – возразил Грачев. – Не вешайте на нас того, чего нет. И неприязни никакой не было. Все гораздо проще – этот тип пристал к девушке. Наш друг за нее вступился. Мы, к счастью, оказались рядом и проучили мерзавцев. А что, по-вашему, следовало делать? Ведь милиции рядом не просматривалось.

– То есть иных способов разрешения конфликтов вы не знаете? – посмеиваясь, сказал Зябликов. – Только по-мужски, кулаками. Но в подобных действиях всегда таится опасность. Знаете какая? – Он обвел спасателей хитрым взглядом и, не дождавшись ответа, продолжил: – Опасность судебной ошибки. Вот расскажу я вам одну историю. Некий молодой человек провожал девушку. Ее обидел хулиган. Молодой человек, не задумываясь, полез в драку, но хулиганов оказалось много, и он, скажем так, не преуспел. Но тут, к счастью, мимо проезжали его друзья, крепкие, отчаянные мужики и не дураки подраться. Они дали хулиганам хороший урок. Но молодой человек в этой ситуации почувствовал себя неудовлетворенным. Ведь сам он выглядел в глазах девушки слабаком. И он решил доказать, что это не так. Вечером на городской улице он снова встречает своего обидчика и решает поквитаться с ним еще раз. Он берет из машины монтировку...

• Предыдущая
• 43/61
• Следующая