Штормовое предупреждение - Серегин Михаил Георгиевич - Страница 42
- Предыдущая
- 42/61
- Следующая
Но Черный не умел долго размышлять, особенно если речь шла не о конкретных, всем понятных вещах. И уж тем более он не собирался предаваться печали и рвать на себе волосы. Он давно свыкся с мыслью, что жизнь его течет своим, особым порядком, не балуя его и не давая поблажек. Все, что он получал от жизни, было взято им, если можно так выразиться, с боем, и Черный привык этим гордиться.
Сейчас его прежде всего интересовал только абсолютно не знакомый ему Руслан Халеев с его торговыми точками и заначкой в твердой валюте. До места, где обитал этот человек, оставалось каких-то сто метров, но именно эти метры давались с чудовищным трудом. Всем настолько осточертело брести по бурлящей воде, поскальзываясь и с трудом сохраняя равновесие, что, когда они наконец оказались у цели, каждого переполняла такая дикая злоба, что они готовы были вцепиться друг в друга. Но Черный быстро погасил страсти.
– Ну вот что, Зацепа, – сказал он, останавливаясь возле высокого каменного забора. – Давай, рассказывай, сколько у этого кента охраны, вообще, где у него что. А потом прикинем, может, лучше кому-то сразу отправиться за катером, чтобы времени не терять.
– Знаешь, Черный, я ведь не из его команды, – ответил Зацепа. – Водку вместе не пили. Откуда мне знать такие подробности? Зайти нужно всем и посмотреть. Сам ведь сказал, что с хозяевами проще договориться. А катер потерпит, куда он денется?
– Ну, смотрите! – сказал Черный. – Для вас же стараюсь.
Они обошли дом кругом. Все было наглухо заперто. В сплошном каменном заборе не было ни щелочки. Тогда отрядили в разведку Вовчика, как самого легкого. Он забрался на плечи Изюма, перелез через забор и через некоторое время отпер изнутри ворота. Остальные крадучись проникли внутрь и осмотрелись.
Двухэтажный дом, украшенный двумя дурацкими башенками и крытый черепицей, смотрелся неплохо. На втором этаже в окне горел тусклый свет, – наверное, зажгли свечу.
– Не спят, – озабоченно заметил Козырь. – Лучше бы спали.
– Все равно вставать, – засмеялся Изюм.
– Хорош базарить! – раздраженно оборвал их Черный. – Смотрите, где удобнее лезть. Обойдите кругом. Только без шума.
Но он сам первым обнаружил отпертую дверь. Входная парадная дверь была даже не прикрыта. Видимо, хозяева, напуганные непогодой, совсем недавно выглядывали наружу, чтобы проверить, все ли в порядке. Порядком это назвать было трудно – двор, как и все вокруг, был залит водой, но корректив никто вносить не стал – посмотрели и вернулись в дом. Рассудив таким образом, Черный мысленно поблагодарил хозяев за легкомыслие и послал Вовчика, чтобы он собрал всех.
– Короче, так, – стальным голосом объявил он. – Охрану мочить, хозяев не трогать. Находите мобильники – под каблук. На всякий случай. Кто знает, может, они связь наладили. Изюм, ты здесь остаешься, чтобы из дома никто не ушел. Понял? Ни единой души!
– Опять Изюм! – недовольно сказал тот. – На мне нитки сухой нет.
– В СИЗО тебя высушат! – зло сказал Черный. – Мы тоже не у камина грелись.
Изюм отступил перед неопровержимостью этого довода. Черный повернулся и вошел в дом. Вовчик и Козырь двинулись за ним. Последним шел Зацепа.
Внизу было темно. Без света ориентироваться в незнакомом месте было сложно, и сам Черный налетел на какой-то столик, опрокинул его и разбил что-то стеклянное, по звуку – вазу. Все замерли.
– Посуда к счастью бьется, – нервно хихикнул Вовчик.
Черный молча пихнул его локтем в бок и зажег фонарь. Луч выхватил из темноты лестницу с перилами, ведущую наверх. Оттуда доносился какой-то слабый шум, указывавший на присутствие человека.
– Пошли! – шепотом сказал Черный.
Они стали подниматься по ступенькам. Лестница была покрыта ковровой дорожкой, и шаги в резиновой обуви были совсем не слышны. Однако звон разбитой вазы, видимо, насторожил обитателей дома. Вдруг наверху скрипнула дверь, через балюстраду упал слабый луч света, и показался силуэт крупного мужчины, который недоверчиво всматривался вниз.
Черный остановился и медленно стал поднимать руку с пистолетом, раздумывая, куда лучше стрелять – в ногу или сразу в грудь. Он не знал, кто стоит наверху. Хозяина убивать было бы нерационально.
Человек на балюстраде ничего пока не заметил. Но что-то его все равно смущало. Он потоптался на месте и вдруг зажег яркий фонарь, почти сразу увидев напряженное лицо Черного и руку с пистолетом, направленную ему в грудь.
Реакция у него была что надо – он мгновенно упал на пол и погасил фонарь. Пуля, выпущенная Черным, отколола от перил щепку и с чмокающим звуком ушла в стену.
– Атас! – неестественно тонким голосом заорал человек на балюстраде.
В его руках лязгнул затвор. «Точно, охранник, – мелькнуло в голове у Черного. – Хозяин не станет с пистолетом по дому таскаться».
Он еще не успел додумать свою мысль до конца, как сверху резанула автоматная очередь. Стреляли наугад, но пули прошли в такой опасной близости от Черного, что пошевелили волосы на его голове. Инстинктивно он отпрянул назад, толкнул Козыря, и они все посыпались вниз, как костяшки домино, – с оглушительным грохотом и треском.
Упав вниз, Черный мигом перекатился поближе к стене, выхватил из кармана гранату и сорвал чеку. Едва наверху снова затрещал автомат, Черный, ориентируясь на пульсирующий огонек, метнул на балюстраду гранату. В общем шуме упала она почти неслышно, но через секунду рванула так, будто в доме взорвался паровой котел. Сверху полетели клочья огня и искры. Стук автомата оборвался.
– Пошел! – заорал Черный, первым бросаясь вверх по лестнице.
Он взлетел на второй этаж и наткнулся на что-то плотное, неподатливое и липкое. Включил на секунду фонарь – перед ним лежало искромсанное взрывом тело. Черный не стал задерживаться – сзади напирали остальные. Держа перед собой пистолет и фонарь, он пихал ногой одну дверь за другой, пока не добрался до комнаты, в которой горел свет.
Здесь он был вынужден остановиться и прижаться к дверному косяку. Из дальнего конца комнаты на него смотрело дуло ружья. Женщина, которая держала в руках это ружье, поступила разумно – она поставила перед собой горящую свечу в старинном подсвечнике. Поэтому Черный почти ничего не видел. Но ружейный ствол и хрупкий силуэт за ним он все-таки углядел.
– Кончай играться, стерва! – крикнул он. – Ружье – это не член, с ним шутки плохие. Брось волыну, падла, или я тебе весь ливер выпущу!
– С минуты на минуту вернется мой муж с охраной! – заявила женщина. – И тогда я вам не завидую, ублюдки! Убирайтесь, пока не поздно!
Черный от души расхохотался. У него словно камень с души свалился. Значит, опасаться им больше нечего. Хозяина дома нет, единственный охранник убит, а противостоит им насмерть перепуганная дамочка, которая хорохорится для виду, но надолго ее, конечно, не хватит.
– Что ты ржешь, урод! – с ненавистью спросила женщина и совершенно неожиданно спустила курок.
Порция крупной дроби вырвала из дверной створки кусок дерева и с глумливым визгом пронеслась перед самым носом Черного. Он отшатнулся и прижался к стене.
– Ни хрена себе! – сочувственно крикнул у него над ухом Вовчик. – Вот параша! Шмаляет, стерва? Кинь ей туда еще одну, Черный!
– Ты дебил, что ли? – разозлился Черный. – Она нам живая нужна! Даже пальцем не трогать!
Заинтригованный Вовчик сунул нос в дверь, и тут же грохнул второй выстрел. Вовчика как ветром сдуло. Не успели они собраться с мыслями, как в комнате лязгнули стволы – женщина успела перезарядить ружье.
– Во дает! – ошарашенно сказал Вовчик. – А как же теперь – и пальцем не трогать, и насчет бабок пытать?
– Придумать что-то надо – отвлечь. Попробуйте снаружи к ней подлезть. Может, лестницу найдете, или по карнизу из соседней комнаты. Давай, не телись!
Вовчик кивнул и бросился в соседнюю комнату. Искать на дожде лестницу ему совсем не хотелось, но мысль насчет того, чтобы пробраться в тыл бешеной бабе по карнизу, пришлась ему по вкусу. Он включил фонарик, наскоро осветил пустое помещение – кресла, стол, какие-то занавески – присматриваться не было времени. Он распахнул окно, высунулся наружу. До окна, за которым бесновалась эта стерва, было рукой подать. Злорадно ухмыляясь, он перебросил ногу через подоконник и ступил на узкий деревянный карниз. Стоять было можно. Он перелез окончательно и уже собирался двигаться дальше, как его отвлек шум в комнате. Насторожившись, он нажал кнопку фонарика и заглянул внутрь. И тут у него отнялся язык.
- Предыдущая
- 42/61
- Следующая
