Заметки забияки или На пути из физиков в маги - Ханами Тая Владимировна - Страница 39

• Предыдущая
• 39/83
• Следующая

В небе вовсю светило солнце. Жить было хорошо.

К городу Ладога, что раскинулся на берегу собственно Ладожского озера в этой версии Земли, мы подлетели практически в полной темноте. Высадились на окраине города, и пошли огородами, чуть ли не на ощупь, аки калеки какие перехожие. Не известно, сколько бы времени мы проблуждали в абсолютно незнакомом городе, если бы не домовой. Он сочувственно оглядел нашу голодную делегацию, и просочился в чужой двор. Мы остались стоять посреди кривого переулка, вдыхая урбанистические запахи. Помойные, для разнообразия. Вскоре рядом появилась какая-то темная личность. За ней – другая, третья… Но держались они на приличном расстоянии, и кем были эти люди, разглядеть не было никакой возможности. Когда появился Тишка, вздохнул с облегчением даже металлист.

Домовой, встав во главе отряда, уверенно пошел вперед. Мы еще пару раз свернули, а потом ступили на освещенную мостовую. Личности остались позади.

Улица создавала впечатление тихого праздника. Особенно после блужданий по темным закоулкам. Разноцветные магические огни весело перемигивались друг с дружкой, им вторили сотни светлячков, опутавших ветки придорожных деревьев на манеру елочных гирлянд. Из открытых окон доносились звуки, порой весьма и весьма гармоничные. Вскоре показался и приют для нас, уставших. Двухэтажный деревянный дом стоял на перекрестке, призывно мигал гирляндами. «Путник» – емко гласила вывеска. Домовой настороженно повертел носом, подумал, и кивнул головой в сторону гостиного дома – заходите, одобряю.

Внутри заведение оказалось еще лучше, чем снаружи. Насквозь пропитанное вкусными запахами, освещаемое бездымными факелами, оно вызвало в нас, голодных, желание немедленно ознакомиться с кулинарным талантом местного повара. Да и зала была забита посетителями – верный признак отличной кормежки. Пока мы вертели головами да поводили носами, к нам подошла полная миловидная женщина. Окинула наметанным взглядом, заметила «сибирскую» одежку, и повела наверх по винтовой лестнице – в номера. Нам повезло – аккурат сегодня уехал купец, освободил две комнаты.

Мы поблагодарили хозяйку, кинули багаж, и, довольные фактом наличия ночлега, спустились ужинать на первый этаж. А там уж и стол был готов к нашему появлению.

Парни заказали по огромной кружке пива для себя, большущую чашку чая для меня, миску молочной лапши для домового (свежего молока не осталось), и сели изучать меню в приятной расслабляющей атмосфере. Полистав опись предлагаемых кулинарных шедевров, они заказали по порции «печеночек от бабки Лукерьи» и дополнительной пол-литре пива на брата. Я обошлась жареной картошкой с грибами и еще одной кружкой чая.

А вокруг шумели посетители. Кто-то кого-то спьяну уважал, кто-то хвастался охотничьими удачами (самого бы его на рогатину, злодея!), кто-то разглагольствовал о политике. В ожидании заказа я прислушалась к жаркому спору двух мужиков за соседним столом. Один из них был явно склонялся к христианству, второй же держался традиционного язычества.

– Что за странный у тебя бог, – говорил тот, что сидел спиной. – Вроде как милосердный без меры. Но только к тем, кто щеки под удары подставляет. Кому такое милосердие надобно?

Я прислушалась.

Поначалу ответы христианина особой оригинальностью не отличались, все это я уже так или иначе слышала-читала: про вечное блаженство и муки адовы, про стада овец и всезнающих пастырей, про второе пришествие и спасение истинно верующих, и прочие страшилки. О! А вот что-то новенькое: про некую загадочную дверь, ведущую в чистилище с «на редкость дурным воздухом», адовый предбанник, не иначе.

«Ничего себе, у них тут шестое доказательство существования бога», – возмущенно подумала я. – «Да это же фальсификация чистой воды!»

– А то еще вишь как бывает, – напустил на себя таинственности христианин. – Подует ветер, и откроется дверь в самый ад…

Я бы и дальше послушала откровение приверженца христова, но мне принесли огромную тарелку золотой картошки. Грибы также имели место (и немаленькое!) быть на тарелке. Все это было таким вкусным, а я – такой голодной, что я забыла на время про мужичков с их религиозным спором. А когда снова вспомнила про них, то прочувствовала на себе закон мирового зловредства вещей во всей красе – их след уже простыл, а стол был занят новыми посетителями. Они уже кружки с пивом ополовинить успели.

А жаль. Такая познавательная была беседа…

Наконец мы наелись, расплатились за стол и ночлег, и отправились наверх, по комнатам распределяться. Двое надвое, по идее, да только оказалась я в меньшинстве. Парни как-то странно на меня поглядывали, и ни один не решался составить мне копанию. Тоже мне, суккуба выискали! В общем, разозлилась я, сказала, чтобы вытаскивали одну кровать из моей комнаты, и оставили девушку в покое. Озабоченный моей безопасностью металлист немедленно воспротивился такому повороту событий. На что ему друид с талисманщиком резонно заметили, что, раз он такой заботливый, пусть сам и спит со мной в одной комнате. Я, естественно, еще больше рассвирепела: тоже мне, нашли прокаженную! Ушла в комнату, захлопнула дверь, села дуться в обществе домового: Тишка, жалостливый, за мной, униженной да оскорбленной, увязался. Достала я блокнотик с ручкой из клапана рюкзака (взяла на всякий случай, вот и пригодились!), принялась рисовать карикатуры на спутников. Злобно и абсолютно непохоже – на мне, дочери художника и рисующего искусствоведа, природа явно отдохнула.

Спустя какие-то пять минут в дверь осторожно постучали.

– Уйдите все, я тут буду одна ночевать!

– Нельзя! Неужели ты не понимаешь?

Ага, значит металлист.

– А где же ты раньше был, такой сознательный? – осведомилась я. – Мне ничья жалость не нужна, в гробу я ее видала, в белых…

– Лиса, ну прости меня, пожалуйста, я тебе незабудки принес. Коленку в кровь разодрал, пока по буеракам лазал.

Вот ведь, пристал, как банный лист, теперь не отвяжется!

Я взглянула на домового, ожидая найти в нем поддержку и солидарность. Ничего подобного! Мелкий перебежчик принял сторону нового страдальца, смотрел на меня жалобными круглыми глазами, периодически показывая ими же на дверь. Все против меня! Я вздохнула, и пошла открывать.

– Держи незабудки, давай зеленку!

Я не двинулась с места. Когда скребся под дверью, так сама вежливость был, а теперь – удовлетворись чахлым букетиком, да зеленку ему, вишь принеси да подай!

– Нет зеленки, есть чудное снадобье от Жозефины, приятно пахнет гнилой морковкой.

– Давай, помогу, – укоризненно покосился на меня Тиша. – А то она явно не в себе.

Я обиженно шмыгнула носом, и повернулась, чтобы выйти на улицу.

– Одну не пущу, – принялся за свое металлист. – Что это с тобой? Разве можно так долго обижаться? Может, ты не тем поужинала?

Кстати, об ужине…

– Слушай! – внезапно вспомнила я про христиан, и всю обиду как ветром сдуло. – Я тут такой разговор подслушала в таверне!

– Про местные тряпки?

– Будешь вредничать, не расскажу!

– Я весь внимание, начинай.

Я рассказала про секту с ее адептом, и про загадочную дверь в «чистилище с дурным воздухом» и про дверь в ад сатанинский. Металлист хмурился, хмурился, потом громко и заливисто заржал.

– А ничего ребятки, не промах! – утирая проступившие слезы, сказал он.

– Высшее духовенство РПЦ нервно курит ладан, не входя в храм. Им бы такой отдел пропаганды – миром бы правили. Забей! Так ты гулять идешь, или спать ложимся?

Гулять мне, если честно, расхотелось. Поэтому я просто сбегала почистить зубы во двор и легла спать. С момента перехода в мир изнанки прошли сутки и целых две трети.

***

Проснулась я среди ночи. Что-то было не так. Не открывая глаз, включила я магическое чутье. Та-ак… Вот металлист не спит, тоже напряженно в темноту вслушивается. Домовой бодрствует на ковре-самолете, уши насторожил, глаза в темноту вперил.

• Предыдущая
• 39/83
• Следующая