Заметки забияки или На пути из физиков в маги - Ханами Тая Владимировна - Страница 38
- Предыдущая
- 38/83
- Следующая
Я же мысленно вернулась к характеристике, выданной мне заочно Борисом Ивановичем. «Ваня-дурак в юбке!» А как, казалось бы, все хорошо начиналось! «Специалист, которому не будет равных!» Эх…
Будь я в силах, я бы еще долго не смогла уснуть от негодования. Но в этот раз я пожелала собеседнику спокойного дежурства, да наказала разбудить меня вовремя. Устроилась, как смогла, возле домового, накрылась джинсовой рубашкой, и уснула.
Я так намаялась за день, что не почувствовала, как металлист, ворча что-то о простуженных компаньонах, накрыл меня спальником…
***
Ночь прошла спокойно. Мы свое откараули на пару с домовым – тот проснулся вместе со мной. Я не больно-то сопротивлялась неожиданной помощи: вдвоем веселее. Мы подбросили дров в камин, и так просидели, пялясь на огонь, до трех ночи, пока не подошло время будить друида.
Ранним утром (а я проспала каких-то два часа после дежурства), мне больше всего на свете хотелось придушить хозяина жизнерадостного голоса, вклинившегося в мои сонные мозги:
– Здравствуйте, гости дорогие!
«Ага, оклемался, все-таки», – сонно подумала я. – «Боже, как все-таки спать хочется…»
Но пришлось вставать, плестись из избы вон, к умывальнику, смывать сонную одурь ледяной водой. Большие часы на правом соседском флюгере показывали пять. На левом соседском подворье истошно кукарекал петя.
– Д-доброе утро, – вернулась я в комнату. – Здравствуйте, Ярослав. Меня Лиса зовут.
– И ты здравствуй, девица, – радостно приветствовал меня хозяин.– Как спалось? Как там учитель Глеб?
– Отлично выспалась, – широко зевнула я. – Глеб Макарович вполне себе жив и здоров. А как ваше самочувствие?
– Сейчас я тебе скажу, – не дал ответить Антон хозяину дома. – Ярослав, давай сюда руку.
Друид выглядел до безобразия бодрым. Видать, потому, что караулил последним, и успел проснуться за пару часов.
Вот и сейчас, стоял, и, как натуральный доктор Айболит, то ли пульс измерял, то ли еще какой процедурой диагностического характера занимался. Я с любопытством уставилась на врача и его пациента. Даже по сравнению с моим утонченным другом, хозяин дома выглядел на редкость хлипким. Зато он явно относился к числу людей, у которых никогда (или почти никогда) не бывает плохого настроения. Даже медосмотр не смог заставить Ярослава прекратить улыбаться.
– Ты ему еще в пасть загляни, – вошел в горницу свежеумытый металлист. – Здравия желаю всем здесь присутствующим. Цилиндр отдали?
Пулька до сих пор болталась у меня на шее – ее еще вчера опознал домовой. Она, и еще одна. Какую из них надо было отдать Ярославу, я не знала. Сняла обе, протянула на ладошке. Хозяин дома, не глядя, схватил ту, что была посветлее. Посмотрел смущенно на нас, потом все же вышел во двор. И очень скоро вернулся обратно.
– Кажется, я полечу с вами, – неуверенно сообщил он. – Волхв настоятельно рекомендует мне не задерживаться в городе. Тиша!
На кресле у камина зашевелился спальник. Попытался приподняться раз, другой, третий… Без толку.
– Уйдите, люди, – послышался сонный голос. – Дайте поспать! Там еды осталось много, не будите домового!
– Во дает, почти стихами, – уважительно произнес друид.
– Да-а-а, – почесал в затылке хозяин. – Лучше его оставить в покое, все равно от него ничего не добьешься. Пойдемте, что ли, посмотрим, что там со вчерашнего дня осталось.
Еды после вчерашнего ужина было и впрямь завались. Мясо, правда, парни подъели (скорее всего, за время дежурства, уж больно его много оставалось). Но пирогов было еще в избытке. Друид, сильный в бытовых заклинаниях, разогрел остатки вчерашнего пира не хуже микроволновой печи.
– Талант, – восхитилась я. – Во Жозефине повезло!
При упоминании о ежке друид помрачнел. Хозяин взглянул на гостя, и, поднявшись со стула, отправился шуровать в ящиках комода.
– Возьми вот, – протянул он Антону янтарные бусы. – Подаришь своей зазнобе.
Украшение было поистине царским. Каждую бусину можно было рассматривать на свет бесконечно долго. Отличались желтые камешки друг от дружки тоном – от светлого до чуть зеленоватого. Внутри таились воздушные пузырьки диковинных очертаний.
– Здорово! – шмыгнула я носом. – Красотища… Нет-нет, – опередила я хозяина, вновь направившегося к шкафу. – Мне не нужно, я… Мне просто очень понравились бусы, а сама я ничего на себе носить не могу, только вот амулеты и терплю по долгу службы.
– Тогда держи на память вот эту зверушку.
Это была ящерка, темно синяя, с золотыми искорками. Так искусно сделанная, что казалось, вот сейчас юркнет, хвостом вильнет, и только ее и видели! От такого подарка я не могла отказаться.
– Амулет навевает добрые сны, – молвил Ярослав, с улыбкой наблюдая за моей умиленной физиономией. – Если поставить его в изголовье, то ночных кошмаров можно смело не бояться.
– А бусы? – полюбопытствовала я.
– Тут я лишь слегка усилил свойства янтаря, – ответил амулетчик. – Поэтому бусы способствуют кротости нрава и хорошему настроению.
– Это в тему, – как всегда, веско сказал металлист. – Сестрица, она такая, как вспылит, то мало не покажется.
Друид вздохнул. Потом вспомнил что-то, и вздохнул еще раз. Поди, желал оказаться в Заповеднике побыстрее.
– А скажи, Ярослав, – вспомнила я о насущных проблемах. – Кто это на тебя напал?
– А, это был некромант Кремантий, – жуя, ответил хозяин. – Ему не понравилось то, что я слишком хорошие амулеты от порчи делаю. Давно он около меня околачивался. А вчера он пришел совсем злой, и мы с ним повздорили маленько… О, боги! Что же мы тут сидим? Нам же драпать отсюда пора, и немедленно! Тиша! Вещи пакуй!
В сторону кресла полетел хозяйский тапок.
– Куда это мы собрались? – вскочив с кресла, как ошпаренный, жалобно запричитал домовой. – Опять переезд? Так еще вещи распаковать не успели…
– Собери только самое необходимое!
Из глаз домового покатились крупные слезы. Больше всего он сейчас походил на обиженного злой судьбой ребенка.
– Я тебе избушку выращу, – пообещал ему друид.
– С печкой? – с надеждой посмотрел на него Тиша. Слезы тут же просохли.
– Как пожелаешь.
– Ну, тогда я мигом! – повеселел домовой, и… исчез.
Только маленький смерч, да открывающиеся – закрывающиеся ящики-дверцы отмечали его путь.
– Я готов! – спустя каких-то пару минут сказал он, потрясая котомкой.
– И это все? – недоверчиво воззрилась я на суму. Размером та была не больше обычного городского рюкзака.
– Она же безразмерная, – махнул лапой домовой. – Ты что, с луны свалилась? Таких элементарных вещей не знаешь?
– У меня нет домового, – пожала плечами я.
Пора было и нам собираться, благо, рюкзаки были почти не распакованы.
Через пять минут все было готово – домовой успел даже тарелки помыть. Мы взгромоздились на коврик, и он нас всех выдержал. Не успели мы заложить ставший уже традиционным в наших полетах вираж, как в воротах показались незваные гости. Двое из них были одеты в местные черные деловые костюмы.
– Жми! – что есть мочи завопила я.
И коврик нажал – взмыл метров на двадцать вверх, подобно самолету вертикального взлета. Если внизу кто-то и колдовал, мы об этом так и не узнали.
Так мы двинулись на север. Летели довольно высоко – нам было даже видно, что земля – круглая. Домовой сперва держался неуверенно – видимо, не привык к подобному средству передвижения. Но потом осмелел, отодвинулся от центра ковра, и даже высунул нос наружу для пущей видимости.
Металлист общался с Ярославом, пытаясь вызнать побольше о том, что у них тут творится, и что это за люди в черном. Мы с друидом затеяли дискуссию на тему о том, чем Маня отличается от лешего, привели немало пунктов отличия и сходства, но в конечном итоге запутались. По всему выходило, что Маня – то же леший, только менее вредный, и ни капли не азартный. Точку в наших рассуждениях поставило мнение металлиста: «На кисе кататься можно, а на пеньке, небось, и усесться-то не удастся!». На том мы и успокоились.
- Предыдущая
- 38/83
- Следующая
