Мир приключений 1983 г. - Беляев Александр Романович - Страница 37

• Предыдущая
• 37/154
• Следующая

— За выдумку, за оригинальное решение номера и отличное его исполнение первое место присуждается Илье Саввушкину, Филиппу Чилимову и Владимиру Гулибабе.

Все зрители радостно поддержали слова доктора наук аплодисментами.

Илья простил Володе его оплошность и Филе его недостойное для артиста поведение на празднике. Победителей, как говорится, не судят. Некоторые, правда, остались недовольны решением жюри и судачили по углам. Бедуля в особенности. Оркестр был удостоен второго места. Говорят, оркестранты бегали жаловаться к Макару Петровичу на несправедливое, по их мнению, решение. Но директор сказал, что члены жюри — по традиции бывшие воспитанники интерната, — люди уважаемые, заслуженные, к тому же любят свою школу, и если уж отдали предпочтение Сипу и его товарищам, то, значит, усмотрели в выступлении действительно необычное и интересное. После таких слов самого Макара Петровича Саввушкин мог спокойно купаться в лучах заслуженной славы.

Седьмой «А» был доволен. Правда, Ваня Макаров пыхтел. После успеха Сипа на празднике о его брате никто не вспоминал. И когда Ваня начинал задаваться, кичась Макаровым-старшим, то ему тут же указывали:

— Не ты же моряк, а брат…

На следующий день после праздника произошло событие, в корне изменившее отношение Сипа к свиноферме, на которую он попал волею судьбы.

Илюха уже кончил работу, повесил свой халат на вешалку и навострил лыжи к Стасику, когда прибежала запыхавшаяся Маша Ситкина.

— Леонид Матвеевич будет у нас!

Илюха сразу и не взял в толк, что за Леонид Матвеевич, почему так засуетились Ситкина, Веревкина и Назаренко. Маша, так та просто не знала, за что сначала хвататься.

— Девочки, срочно проверьте загоны. Сип, наведи порядок в кормокухне. Нет, девочки пусть убирают в кухне, а ты помоги мне вымыть Васю.

Ситкина словно помешалась. На ферме и так был всегда полный порядок. А Вася — тот сиял как начищенный ботинок: купали его каждый день.

Илюха с большим неудовольствием, ворча, снова надел халат и пошел помогать бригадиру мыть борова.

— Кто такой Леонид Матвеевич? — спросил он Машу, окатывая Ваську водой из ведра. Тот похрюкивал, довольный, щуря белые редкие ресницы.

— Тю! — вытаращила на него глаза Маша. — Доктор наук!

И тут только до Саввушкина дошло, что Леонид Матвеевич и был председателем жюри на вчерашнем вечере и вручил Илюхе с партнерами по «мировому аттракциону» подарки.

Ростовский ученый появился на свиноферме вместе с Макаром Петровичем и какой-то незнакомой девушкой. Девушка была в белых брюках, защитных очках и маленькой шелковой кепочке, чудом державшейся на ее пышной шевелюре.

— Людмила Павловна, познакомьтесь, пожалуйста: заведующая свинофермой Маша, — представил гостье Ситкину директор школы.

С самим Леонидом Матвеевичем, одетым скромно — хлопчатобумажные мятые штаны, клетчатая рубашка с короткими рукавами, соломенная шляпа и босоножки на босу ногу, — Маша поздоровалась как старая знакомая, хоть и почтительно.

— А это Веревкина, Назаренко и Саввушкин, — продолжал знакомить Макар Петрович.

— Ба! — воскликнул доктор наук, тряся Илюшину руку. — Артист. Мастер на все руки!

— Совершенно верно, на все… — хмыкнул директор, но объяснять ничего не стал. — Ну, что скажешь, Леонид? — Макар Петрович широким жестом показал на ферму.

— Отлично, отлично, — качал головой ученый. — А с чего мы начинали, а? Помните, как первый раз приехали на остров? Кустарник — не продерешься. Весь затянут илом…

— В тот год очень сильно разлился Маныч, — кивнул Макар Петрович.

— Две старенькие палатки, — вспомнил доктор наук.

— Все своими руками…

— Нюра Шовкопляс заблудилась, помните?

— А как же. Нашли ее в камышах. Там сейчас у нас бахча… Но Нюра-то, Нюра, а? — сказал Макар Петрович.

— Да-а. Виделись в Ленинграде. Главный инженер завода.

— Ты тоже, Леонид, кое-чего добился, — засмеялся директор.

Илюхе было странно слушать, как Макар Петрович называет гостя запросто по имени. Доктор наук, из Ростова. Но потом Илья сообразил: этот самый Леонид Матвеевич был когда-то для директора простым учеником, как и он, Илюха. И тоже бегал босоногим мальчишкой по улицам Тихвинской…

— Леонид Матвеевич, нет, вы только посмотрите! — прервала их воспоминания Люся. Девушка стояла у загона Васи. В ее голосе звучало нескрываемое восхищение.

— Да, — сказал земляк, — тебя, Маша, можно поздравить. — Он зашел к борову, присел на корточки. — Вырастила рекордиста, хоть сейчас на выставку.

Вася, словно догадываясь, что речь идет о нем, хрюкнул и легонько поддел ученого пятачком.

— А что? — сказала Люся. — Надо будет рекомендовать. Леонид Матвеевич поднялся.

— Обязательно. Я как член комиссии буду настаивать.

Пришла очередь смущаться Маше. Щеки ее запылали.

Сип недоумевал: подумаешь, столько разговоров вокруг обыкновенной свиньи!

Но когда он узнал, что Люся — кандидат наук, да еще приехала из Москвы, то пожалел, что с прохладцей относился к изучению книжек, которые дала ему Маша. О чем толковали животноводы, он понимал с трудом. Зато Маша была на высоте.

Прощаясь, Леонид Матвеевич сказал:

— В конце лета готовься, Маша, на выставку в Ростов.

— А может, и на ВДНХ, — добавила Людмила Павловна.

Гости ушли, а бригада еще долго не могла успокоиться. Сип даже забыл, что намеревался пойти в мастерские.

— Счастливая ты, Машка, — сказала Веревкина. — В Москву поедешь.

— Это еще неизвестно, — ответила Ситкина. Она сидела на табуретке, прижимая ладони к горящим щекам.

— Надо Васю лучше кормить, — предложил Илюха. У него к борову проснулись нежные чувства.

— Будем строго придерживаться науки, — сказала Ситкина.

Покидая в этот день свиноферму, Саввушкин задержался у загона Васи. Тот лежал на боку, дремал, и определенно нравился ему все больше и больше.

После работы Сип не пошел на рыбалку, как договаривались с Володей и Филей: он схватился за книжки по свиноводству. И теперь они уже не казались ему такими скучными. Не участвовал Илюха и в играх, затеваемых ребятами на вечерней заре.

— Ты знаешь основные методы подготовки кормов для свиней? — спросил Сип у Гулибабы, когда они уже укладывались спать.

Володя, разумеется, не знал.

— Измельчение, помол, дробление, плющение, запаривание, осолаживание, дрожжевание, ферментирование, проращивание и увлажнение, — без запинки отбарабанил Илюха. Гулибаба аж присвистнул от удивления. — А какие вещества входят в рацион?

— Отходы с кухни, еще картошка…

— Аминокислоты, протеины, минеральные вещества… — начал перечислять Сип и привел десятка два названий.

Гулибаба молчал, подавленный осведомленностью приятеля.

Напоследок, залезая под одеяло, Илюха спросил:

— Сколько больших калорий в килограмме говядины?

— Не знаю, — признался Володя.

— 1520 единиц. А в свинине аж 4060. Теперь понял, что свиноводство — это сила?

— Сила, — согласился Гулибаба.

Илюха еще долго ворочался в постели.

До него доносились едва слышные звуки транзисторного приемника — Юра Данилов слушал «Маяк». Голос диктора пробивался в сознание Сипа сквозь полусон.

«Передаем последние известия! — Сип медленно погружался в сладкую дрему. — Сегодня на ВДНХ СССР, — продолжал диктор, — состоится вручение Золотой медали выставки пионерам Тихвинской школы-интерната Маше Ситкиной и Саввушкину Илье, вырастившим рекордсмена Васю…»

…По Москве едет открытая легковая машина. Вокруг столько солнца, такие яркие и нарядные улицы, как бывает только во сне или мечтах. От счастья у Сипа щекочет в горле. Он едет с Ситкиной по московским проспектам. Здесь же, в машине, Вася. Чистый, с голубой лентой на шее.

Потом что? Потом машина въезжает на ВДНХ. Бьют упругие струи, золотятся в солнечных лучах огромные фигуры. Он отчетливо помнит приятную прохладу фонтана Дружбы народов в тот летний день, когда стоял как завороженный с матерью и отцом перед уходящими вдаль дворцами…

• Предыдущая
• 37/154
• Следующая