Добрые предзнаменования - Гейман Нил - Страница 22

• Предыдущая
• 22/79
• Следующая

Азирафаил дошел до заголовка. Пожалуй, хорошо, что Кроули не видит выражения его лица.

– Думаю, книгу можно послать на тамошнюю почту, – говорил Кроули, – если для тебя это так много значит. Адрес: сумасшедшей женщине с велосипедом. Никогда не доверяй женщине, дающей странные имена транспорту…

– Да, да, конечно, – отозвался ангел. Он нашарил ключи, уронил их на тротуар, поднял, еще раз уронил и поспешил к двери магазина.

– Будем поддерживать связь, да? – крикнул Кроули вслед.

Азирафаил остановился в процессе поворачивания ключа.

– Что? – переспросил он. – А? А. Да. Отлично. Превосходно.

И он захлопнул дверь.

– Ладно, – буркнул Кроули, неожиданно почувствовав себя очень одиноко.

В долине горел мигающий свет фонарика.

Книгу в коричневой обложке найти среди коричневых листьев и коричневой воды, в коричневой земле на дне канавы, в коричневом, ладно, сером свете зари было невозможно.

Ее там не было.

Анафема испробовала все известные ей методы поиска. Она методично раз за разом сужала область поиска. Она быстро тыкала в папоротник у дороги. Она беззаботно подкрадывалась к месту столкновения и краем глаза смотрела в сторону. Она даже попробовала метод, на который все романтические нервы в ее теле надеялись – театрально сдалась, села и позволив взгляду упасть на место на земле, которое, если бы она была в какой-то нормальной истории, содержало бы книгу.

Ее там не было.

Это означало, как она и боялась с самого начала, что книга, вероятно, осталась на заднем сидении машины, принадлежащей двум чинильщикам велосипедов.

Она слышала, как над ней смеются поколения потомков Агнес Безумцер.

Даже если эти двое настолько честны, чтобы захотеть вернуть книгу, они вряд ли будут мучаться, разыскивая домик, который еле видели в темноте.

Единственная надежда была на то, что они не знают, что им досталось.

У Азирафаила, как и у большинства продавцов в Сохо, специализирующихся на книгах, которые трудно найти, и продающих их только избранным знатокам, в магазине была задняя комната, и то, что в ней находилось, было гораздо более эзотерично, чем что-либо, обычно находящееся в шуршащем пакете для Покупателя, Знающего, Что Ему Нужно.

Особенно он гордился своими книгами пророчеств.

Обычно это были первые издания.

И каждая была подписана.

У него был Роберт Никсон[28], и Марта Цыганка, и Игнатий Сивилла, и Старый Оттвелл Биннс. Нострадамус написал «Другу старому Азирафаилу, с пожеланиями наилучшими», мать Шиптон пролила на его экземпляр какой-то напиток; а в ящике с контролируемым климатом в одном из углов был оригинальный свиток, написанный дрожащим почерком Святого Иоанна Богослова Патмосского, чье «Откровение» было вечным бестселлером. Азирафаилу он показался приятным парнем, только очень уж любящим необычные грибы.

Чего в коллекции не было, так это экземпляра «Прелестных и аккуратных пророчеств Агнес Безумцер», и Азирафаил вошел в комнату, держа ее так, как чокнутый филателист держал бы «Голубой Маврикий», наклеенный на открытку от его тетушки.

Он никогда еще не видел эту книгу, но он слышал о ней. Каждый торговец (надо учесть, что это очень специализированная торговля, и таких торговцев всего около дюжины) о ней слышал. Ее существование – такой вакуум, вокруг которого сотни лет вращались самые разные и самые странные истории. Азирафаил понял, что не знает, можно ли вращаться вокруг вакуума, и плюнул на это; «Прелестные и аккуратные пророчества» заставляли «Дневники Гитлера» выглядеть грубой подделкой.

Его руки почти совсем не дрожали, когда он положил книгу на верстак, надел пару хирургических резиновых перчаток и благоговейно ее открыл. Азирафаил был ангелом, но также он поклонялся книгам.

На первой странице было написано:

Шрифтом чуть поменьше:

Далее шрифт вновь увеличился:

Другим шрифтом:

Шрифтом поменьше, но заглавными буквами:

Слегка отчаянным курсивом:

И страннейшие происшествия.

И вновь крупным шрифтом:

Пророчества были пронумерованы, и их было больше четырех тысяч.

– Спокойно, спокойно, – пробормотал сам себе Азирафаил. Он сходил в маленькую кухоньку, сварил себе немного какао и сделал несколько глубоких вдохов.

Потом он вернулся и прочел первое случайно выбранное пророчество.

Сорок минут спустя какао было все еще не тронуто.

Рыжеволосая женщина в углу гостиничного бара была самым успешным военкором в мире. Сейчас у нее был паспорт на имя Кармин Зуигибер, и она ездила туда, где были войны.

Ну… Более-менее.

Вообще-то она ездила туда, где их не было. Там, где они были, она уже побывала.

Ее не особо знали, разве что коллеги. Соберите полдюжины военкоров в баре аэропорта и разговор будет двигаться, как показывающий на север компас, от Мерчисона из «Нью Йорк Таймс» к Ван Хорну из «Ньюсвик», а от того к Анфорфу из «Ай.Ти.Эн. Ньюз». Военкоры из Военкоров.

А когда сами Мерчисон, и Ван Хорн, и Анфорф встречаются в сгоревшем жестяном домике где-то в Бейруте, Афганистане или Судане, после того, как полюбуются на шрамы друг друга и немного выпьют, они обмениваются благоговейными историями о «Ржавой»[29] Зуигибер, из «Национального Мирового Еженедельника».

— Эта тупая газетенка, – говорил Мерчисон, – совершенно не представляет, что ей досталось.

Вообще-то «Национальный Мировой Еженедельник» вполне представлял, что ему досталось: Военкор. Вот только он не знал, почему, и что с ним теперь делать, когда он (точнее, она) есть.

Дело в том, что «Национальный Мировой Еженедельник» писал обычно о других вещах: как кто-то видел лик Иисуса на купленном в Дес Мойнесе «Биг Маке», с картинкой этого «Биг Мака», вернее, того, как его представляет художник; как Элвиса Пресли недавно видели работающим в «Бургер Лорде» в Дес Мойнесе; как слушавшая записи Элвиса Пресли домохозяйка вылечилась от рака; что неожиданные стаи оборотней, появившиеся на Среднем Западе, результат изнасилований благородных женщин-пионеров снежными людьми; и что Элвиса забрали в 1976-м Космические Пришельцы, потому что он был слишком хорош для этого мира.[30]

Вот что такое был «Национальный Мировой Еженедельник». За неделю расходилось четыре миллиона его экземпляров, но военкор был им нужен не больше, чем интервью с Генеральным Секретарем ООН[31].

Так что они платили Ржавой Зуигибер кучу денег, чтобы она ездила и искала войны, но игнорировали пухлые, плохо напечатанные конверты, время от времени присылаемые ей из разных мест, чтобы оправдать свои – обычно совершенно разумные – требования насчет денег.

Они считали, что поступают правильно, так как им казалось, она не была особо хорошим военкором, правда, она была очень даже привлекательна, что многого стоило в «Национальном Мировом Еженедельнике». Ее репортажи всегда были про стреляющие друг в друга кучки парней, без всякого там понимания политических течений, и, что важнее, без всякого Интереса К Людям.

Время от времени они отдавали ее истории редактору, чтобы он их подправил в духе еженедельника:

• Предыдущая
• 22/79
• Следующая