Дети Ананси - Гейман Нил - Страница 20
- Предыдущая
- 20/74
- Следующая
Кто хотя бы раз поднимался на лифте с Бинки Баттервортом, после всегда пользовался лестницей.
Грэхем Хорикс, более двадцати лет назад купивший остатки агентства Баттерворта у внучки Бинки, оставил лифт как историческую достопримечательность.
Сложив гремящую внутреннюю решетку, Рози открыла внешнюю дверь и сказала секретарю в приемной, что ей нужен Чарльз Нанси, потом села под фотографиями Грэхема Хорикса с людьми, которых он представлял. Из них знакомыми ей показались только комик Моррис Ливингстон, несколько когда-то знаменитых мальчишеских групп и кучка звезд спорта, которые под старость стали «личностями» – из тех, кто по мере сил получает удовольствие от жизни, пока не представится шанс получить новую печень.
В приемную вошел мужчина. Он не слишком походил на Толстого Чарли: был смуглее и улыбался так, словно все кругом его забавляло – бесконечно, опасно забавляло.
– Я Толстый Чарли Нанси, – сказал он.
Подойдя к Толстому Чарли Нанси, Рози чмокнула его в щеку.
– Мы знакомы? – спросил он, к удивлению Рози, но тут же поправился: – Конечно, конечно, ты моя невеста. И с каждым днем становишься все красивее.
Тут он наклонился ее поцеловать. Их губы едва соприкоснулись, но сердце у Рози забилось, как у Бинки Баттерворта после особенно тряского подъема с прижатой к нему хористкой.
– Ленч, – пискнула Рози. – Я проходила мимо… Подумала… Мы можем поговорить.
– Ах да, – согласился мужчина, которого Рози считала теперь Толстым Чарли. – Ленч.
Он преспокойно обнял ее за талию.
– Куда хочешь пойти?
– Ох! – выдохнула она. – Ну… Куда скажешь.
«Все дело в его запахе, – подумала Рози. – И почему я раньше не замечала, как приятно от него пахнет?»
– Найдем что-нибудь, – снизошел он. – Спустимся по лестнице?
– Если ты не против, – сказала она, – я бы предпочла лифт.
Она с грохотом закрыла складную дверь, и они медленно и рывками стали спускаться вниз, прижатые друг к другу.
Рози даже вспомнить не могла, когда была так счастлива.
Когда они вышли на улицу, телефон Рози звякнул, давая понять, что она пропустила звонок. Ну и бог с ним…
Они вошли в первый же встретившийся ресторан. Еще месяц назад тут был модный суши-бар: сплошь хром и абстрактные картинки, через весь зал шла лента конвейера с кусочками сырой рыбы, цена на которую зависела от цвета тарелки. Японское заведение прогорело, и тут же (как это бывает с лондонскими заведениями) его заменил венгерский ресторанчик, оставивший ленту конвейера как высокотехнологичное дополнение к миру национальной кухни, а потому через зал торжественно плыли миски с быстро остывающим гуляшом, клецками со сладким перцем и блюдечки со сметаной.
Рози решила, что и эти блюда не приживутся.
– Где ты был вчера вечером? – спросила она.
– Гулял, – уклончиво ответил он. – С братом.
– Ты же был единственным ребенком в семье.
– Оказывается, нет. Оказывается, я лишь половинка сервиза.
– Правда? Опять папино наследство?
– Милая, – сказал тот, кого она считала Толстым Чарли, – ты и десятой части не знаешь.
– Надеюсь, он придет на свадьбу?
– Ни за что на свете не пропустит! – Он сжал ее руку, и она едва не уронила ложку с гуляшом. – У тебя есть планы на сегодня?
– Как будто нет. В конторе сейчас затишье. Нужно сделать несколько звонков, ну, помнишь, наша кампания по сбору средств? Но они могут подождать. А что… Ты… Э-э-э… А в чем дело?
– День такой красивый. Пойдем погуляем?
– Замечательно, – откликнулась Рози.
Они медленно двинулись по набережной Принца Альберта, оттуда вышли на северный берег Темзы. Они держались за руки и болтали ни о чем.
– А как же твоя работа? – спросила вдруг Рози, когда они остановились купить мороженое.
– Ах это, – отозвался он. – Там, наверное, никто даже не заметит, что меня нет.
Толстый Чарли взбежал по лестнице в «Агентство Грэхема Хорикса». Он всегда поднимался по лестнице. Во-первых, полезно для здоровья, а во-вторых, не надо волноваться, что тебя притиснет к кому-нибудь, и этот человек будет так близко, что уже не сможешь делать вид, будто его там нет.
В приемную он влетел, слегка запыхавшись.
– Рози заходила, Энни?
– Ты ее по дороге потерял? – спросила секретарь.
Он прошел к себе в кабинет. На столе было непривычно чисто. Гора неотвеченных писем исчезла. На экране компьютера висела самоклеющаяся бумажка: «Зайдите ко мне. Г.Х.».
Он постучался в кабинет Грэхема Хорикса. На сей раз голос произнес:
– Да?
– Это я, – сказал он.
– Входите, – отозвался Грэхем Хорикс. – Входите, мастер Нанси. Тащите себе кресло. Я много думал над нашим утренним разговором. И сдается мне, я сильно вас недооценивал. Вы работаете здесь… сколько уже?
– Почти два года.
– Вы работали долго и упорно. А теперь еще прискорбная кончина вашего отца…
– На самом деле я его едва знал.
– Ага. Так держать, Нанси. Учитывая нынешнее затишье, как насчет пары недель отпуска? Нужно ли говорить, что он будет полностью оплачен.
– Полностью оплачен? – переспросил Толстый Чарли.
– Полностью оплачен? Ага, понял, о чем вы. Деньги на расходы. Уверен, немного на карманные расходы вам не помешало бы, а?
Толстый Чарли силился сообразить, в какой вселенной очутился.
– Вы меня увольняете?
Тут Грэхем Хорикс рассмеялся – как хорек, у которого в горле застряла острая косточка.
– Абсо-ненно нет. Даже напротив. Теперь, я полагаю, мы прекрасно понимаем друг друга. Ваше будущее упрочено. Как каменный дом. Разумеется, пока вы остаетесь образцом осмотрительности и такта, каким были до сих пор.
– Как каменный дом? – недоуменно переспросил Толстый Чарли.
– Как за каменной стеной.
– Просто я где-то читал, что большинство несчастных случаев происходит дома.
– Тогда, считаю, вам крайне важно как можно скорее вернуться домой. – Он протянул Толстому Чарли прямоугольный листок. – Вот, скоромная благодарность за два года безупречных трудов на благо «Агентства Грэхема Хорикса». – И, не удержавшись, добавил: – Не тратьте все сразу. – Ведь он всегда так говорил, давая кому-то деньги.
Толстый Чарли опустил взгляд на бумажку. Это был чек.
– Две тысячи. Ух ты! То есть нет, конечно, не буду.
Грэхем Хорикс улыбнулся. Если его улыбка и светилась победой, то Толстый Чарли был слишком озадачен и потрясен, чтобы ее заметить.
– Идите с миром, – сказал Грэхем Хорикс.
Толстый Чарли отправился к себе в кабинет. Минуту спустя Грэхем Хорикс небрежно, как паук из паутины, выглянул за дверь.
– Да, кстати. Из чистого любопытства. Если, пока вы отдыхаете и наслаждаетесь радостями жизни – что я вам настоятельно рекомендую… о чем я? Ах да, если мне понадобится войти в ваши файлы, не скажете ли свой пароль?
– Я думал, с вашим паролем вы можете войти куда угодно в системе, – сказал Толстый Чарли.
– Конечно, конечно, – беспечно согласился Грэхем Хорикс. – Просто на всякий случай. Сами знаете, как бывает с компьютерами.
– «Русалка», – сказал Толстый Чарли. – «Р-У-С-А-Л-К-А».
– Замечательно. – Грэхем Хорикс не потер руки, но вполне мог это сделать. – Замечательно.
Толстый Чарли вышел на улицу с чеком на две тысячи фунтов в кармане, удивляясь, как за два года не сумел разобраться в Грэхеме Хориксе, не понял, какой он чудесный человек.
Зайдя в ближайший банк, он отправил сумму с чека на свой счет. А потом пошел по набережной Принца Альберта, чтобы подышать воздухом и подумать.
Он стал на две тысячи фунтов богаче. Утренняя головная боль развеялась. Он чувствовал себя солидным и процветающим. Интересно, может, удастся уговорить Рози поехать в короткий отпуск? Конечно, с бухты-барахты, но все-таки…
И тут он увидел Паука и Рози, которые шли рука об руку по другую сторону улицы. Рози доедала мороженое. Потом она остановилась, бросила остатки в мусорную урну, притянула к себе Паука и перепачканными в мороженом губами поцеловала с энтузиазмом и пылом.
- Предыдущая
- 20/74
- Следующая
