Американские боги - Гейман Нил - Страница 53

• Предыдущая
• 53/140
• Следующая

– Кому?

– Среде. Ему нельзя доверять.

– Я и не должен ему доверять. Я на него работаю.

– Ты помнишь, как это делать?

– Что делать?

У Тени было ощущение, что он разговаривает с полудюжиной разных людей. Этот нелепый лепрекон путался, менял маску за маской, перескакивал с одной темы на другую, будто у него в голове возгорались, прогорали и навсегда угасали последние очаги мозговых клеток.

– Монеты доставать, приятель. Монеты. Я же тебе показывал, помнишь?

Он поднес к лицу два пальца, посмотрел на них, а потом вынул изо рта золотую монету. Он кинул монету Тени, тот вытянул руку, чтобы поймать ее, но монета до него не долетела.

– Я был пьян, – сказал Тень, – ничего не помню.

Суини заковылял через дорогу. На улице светало, и мир из черно-белого стал серо-белым. Тень пошел следом за Суини. Тот шагал широко и размашисто, и казалось, он вот-вот упадет, но ноги всякий раз вставали на землю и шаг за шагом вели его вперед. Когда они дошли до моста, он оперся рукой о кирпичную кладку, повернулся и сказал:

– У тебя найдется несколько баксов? Мне много не нужно. Куплю билет на автобус и уеду отсюда. Двадцатки хватит. Дашь? Всего-то паршивая двадцатка, а?

– И куда ты уедешь по билету за двадцать долларов? – спросил Тень.

– Все равно, лишь бы подальше отсюда, – сказал Суини. – Пока не грянула буря. Подальше от мира, в котором наркота стала религией масс. Куда глаза глядят.

Он остановился, утер нос тыльной стороной ладони, а потом обтер ладонь о рукав.

Тень залез в карман джинсов, вынул двадцатку и протянул ее Суини.

– На.

Суини скомкал ее и затолкал поглубже в нагрудный карман замасленной джинсовой куртки, под нашивку, на которой были изображены два грифа, сидящие на сухой ветке, а между ними надпись: КОЙ, НА ХРЕН, ПОТЕРПИ! У МЕНЯ ДУША ГОРИТ! Суини кивнул.

– Как раз хватит добраться куда надо, – сказал он.

Он прислонился к кирпичной кладке, порылся в карманах в поисках притаренного бычка и аккуратно прикурил, стараясь не обжечь пальцы и не спалить бороду.

– Послушай меня, – обратился он к Тени, будто это были его первые слова за это утро. – Ты ходишь под виселицей, на шее у тебя веревка, а на каждом плече сидят по ворону и ждут не дождутся, чтоб выклевать тебе глаза. Дерево, на котором тебя вздернут, пустило глубокие корни, ветвями оно упирается в небо, а корнями спускается в ад, и весь твой мир – всего-навсего ветка, с которой свисает веревка. – Он замолк. – Передохну здесь чуток, – и сполз вниз по кирпичной кладке.

– Удачи, – сказал Тень.

– Твою мать, да мне хана, – сказал Бешеный Суини. – Неважно, забей. Спасибо.

Тень направился к городу. Было восемь утра, и Кейро пробуждался ото сна. Он оглянулся: Суини – бледный, лицо в разводах от грязи и слез – провожал его взглядом.

Это был последний раз, когда Тень видел Бешеного Суини живым.

Короткие зимние дни перед Рождеством были – все равно что проблески света в зимней тьме, и время в доме смерти летело быстро.

Двадцать третьего декабря Шакель и Ибис устраивали у себя поминки по Лайле Гудчайлд. Суетливые женщины забили кухню всякими коробками, кастрюлями, сковородками, тапперуэрскими пищевыми контейнерами62, гроб с покойницей стоял в гостиной в окружении оранжерейных цветов. С противоположной стороны был накрыт стол, горой заваленный едой: капустным салатом, бобами, кукурузными хашпаппиз, курицей, ребрышками, китайской вигной63; к середине дня дом заполнился людьми, они плакали, смеялись, здоровались со священником за руку. Все было организовано тихо и незаметно и проходило под присмотром двух строго одетых господ, Шакеля и Ибиса. Похороны были назначены на утро следующего дня.

В холле зазвонил телефон (это был «Бакелит»64, еще дисковый), трубку взял мистер Ибис. Потом он отвел Тень в сторону.

– Звонили из полиции, – сказал он. – Заберете тело?

– Конечно.

– Не привлекайте лишнего внимания. Вот, держите. – Он записал адрес на листке бумаги и протянул его Тени. Тень прочитал – адрес был написан безупречным каллиграфическим почерком, – сложил листок и сунул в карман.

– Там будет полицейская машина, – добавил Ибис.

Тень вышел через заднюю дверь и завел катафалк. И мистер Шакель, и мистер Ибис, каждый счел необходимым в индивидуальном порядке разъяснить Тени, что вообще-то катафалк следует использовать только для похорон, а для того, чтобы забирать тела, у них есть микроавтобус, но он уже три недели в ремонте, поэтому пусть Тень возьмет катафалк, но обращается с ним поосторожнее. Тень со всей осторожностью вел катафалк по улице. К этому времени снегоочистители уже убрали снег с дорог, но ему было спокойнее ехать не спеша. Ему казалось, что на катафалках вообще подобает ездить не спеша, хотя он и не мог припомнить, когда в последний раз видел на улице катафалк. Смерть исчезла с улиц Америки, подумал Тень; теперь она настигает людей в больничных палатах и машинах «скорой помощи». Мы не должны пугать живых. Мистер Ибис рассказал ему, что в некоторых больницах покойников возят на нижних полках закрытых покрывалами каталок: на каталках как будто никого нет, а мертвецы тем временем едут своей дорогой, под прикрытием.

В переулке стояла синяя полицейская патрульная машина, Тень припарковался за ней. В машине сидели двое копов и пили кофе из термосных стаканчиков. Чтобы не замерзнуть, копы включили двигатель. Тень постучал в боковое окно.

– Да!

– Я из похоронной конторы, – сказал Тень.

– Мы ждем судмедэксперта, – сказал коп.

А не тот ли самый это коп, что разговаривал с ним под мостом, подумал Тень. Один из копов – чернокожий – вышел из машины и повел Тень к мусорному баку, его напарник остался сидеть в машине за рулем. Позади мусорного бака, в снегу, сидел Бешеный Суини. На коленях у него лежала пустая зеленая бутылка, лицо, бейсболка и плечи заиндевели. Он не моргал.

– Сдох алкаш, – сказал коп.

– Похоже на то, – отозвался Тень.

– Пока не трогайте тут ничего, – сказал коп. – С минуты на минуту приедет судмедэксперт. Если хотите знать мое мнение, нажрался парень до полного ступора и отморозил себе задницу.

– Да, – согласился Тень. – Похоже на то.

Он присел на корточки и присмотрелся к бутылке на коленях Бешеного Суини. Ирландский виски «Джемисон»: вот он, его двадцатидолларовый билет. Подъехал маленький зеленый «Ниссан», из него вышел рыжеволосый и рыжеусый мужчина средних лет с измученным видом и зашагал в их сторону. Он приложил руку к шее трупа. Его дело пнуть труп, подумал Тень, и если труп не пнет его в ответ...

– Он мертв, – сказал судмедэксперт. – Личность установлена?

– По документам – Джон Доу, – сказал коп.

Судмедэксперт посмотрел на Тень.

– Вы работаете на Шакеля и Ибиса? – спросил он.

– Да, – ответил Тень.

– Скажите Шакелю, чтобы они взяли отпечатки пальцев и сделали оттиски зубов для установления личности, и сфотографировали труп. Полный анализ нам без надобности. Пусть просто возьмут кровь на токсикологию. Запомнили? Или хотите, чтобы я вам это написал?

– Нет, – сказал Тень. – Не надо. Я запомню.

Cудмедэксперт на секунду нахмурился, потом достал из бумажника визитку, что-то на ней нацарапал и со словами: «Отдадите Шакелю» протянул ее Тени. Потом пожелал всем счастливого Рождества и ушел. Копы забрали пустую бутылку.

Тень расписался за Джона Доу и погрузил его на каталку. Тело было окоченевшим, и Тени пришлось оставить его в сидячем положении, разогнуть его так и не получилось. Он обследовал каталку и обнаружил, что один край можно приподнять. Усадил Джона Доу, пристегнул его и задвинул в катафалк, лицом вперед. Пусть прокатится со всеми удобствами. Задернув занавески на заднем окне, Тень поехал обратно в похоронную контору.

• Предыдущая
• 53/140
• Следующая