Год крысы. Видунья - Громыко Ольга Николаевна - Страница 28
- Предыдущая
- 28/77
- Следующая
– Помоги нам Хольга, – прошептала девушка, глядя на туманную пропасть между холмами. – А если очень занята, то хотя бы попроси Сашия, чтобы не мешал!
Жар успел перепробовать одиннадцать способов освобождения из веревочных пут и пожалеть, что не знает двенадцатого. Пока было светло, он кричал – в надежде, что сюда забредет лесоруб из другой вески, которому можно будет наврать про разбойников. Потом благоразумно умолк и совсем пал духом. Веревки больно врезались в тело, руки и ноги, связанные отдельно, онемели и замерзли.
С темнотой лес наполнился шелестами и скрипами. Те, что днем не расслышал бы или просто не обратил на них внимания, выползли вперед, заставляя воображение рисовать картины одна другой жутче. Между стволами, матово светясь сквозь туман, хороводили блуждающие огоньки – светлячки? Глаза?
Потом из кустов один за другим вынырнули три волка и стали с опаской принюхиваться к гостю. Вид у них был озадаченный: серые знали, что поздней весной на людей нападать вроде бы не принято, но уж слишком соблазнительный случай! Звери по очереди подошли и тщательно обнюхали костерящего их Жара, вожак даже попробовал пожевать край штанины, но парень дернул ногой и попал волку по кончику носа. Хищник с визгом отпрыгнул, и волки уселись ждать и думать.
Вдали раздался какой-то звук. Звери дружно насторожили уши и повернулись в ту сторону. Жар тоже затаил дыхание, отчаянно жалея, что не знает волчьего языка, – спросил бы у них, чего там такое.
Звук повторился, уже ближе.
– …а-а-ар!
– Рыска!!! – встрепенулся и заорал в ответ пленник. – Сюда-а-а! Я ту-у-ут!
Девушка больше не отзывалась, но вскоре послышался треск хвороста и на прогалину выбралась хрупкая фигурка в светлом платьице, на миг показавшаяся Жару благословенной Хольгой, спустившейся с небес.
Появление второго человека избавило серых от сомнений насчет странного ужина; они чуть ли не с облегчением разбежались. Рыска радостно вскрикнула и бросилась к Жару, обняв его вместе с деревом. Волков она даже не заметила.
– Ты как?! Живой?!
– Пока да, – попытался пошутить друг, но дрожащие губы выдавали, что ему не до веселья. – А если отвяжешь – еще живей буду!
Рыска, спохватившись, разжала руки и принялась за дело. Скрутили парня на совесть, узлов навертели – такка замучилась бы сплевывать. Жаровы попытки вырваться привели только к тому, что девушке пришлось распутывать веревки зубами.
– А ножа у тебя нет?
Спасительница отрицательно промычала.
– И не побоялась идти в лес с одной палкой?! – ужаснулся парень.
– Некогда было.
– На кухню зайти?
– Бояться.
Последняя петля ослабела, и Жар со стоном облегчения сполз по стволу. Поднес запястья ко рту и начал развязывать их сам, а Рыска тем временем принялась за щиколотки.
– Какая же ты у меня молодец! – Парень уставился на подругу с таким восхищением, что та на миг почувствовала себя героем из своей же сказки.
Увы, конец ей предстоял печальный.
– А теперь, – Рыска протянула Жару аккуратно смотанную в кольцо веревку, – привяжи меня и убегай.
– Ты что, с ума сошла?! – опешил тот. – Бежим вместе!
– А люди в веске и на хуторах? – Девушка дрожала от холода и страха, но была полна решимости. – Если такка не получит жертву, им придется отправить в лес кого-то еще!
– Ну и пусть! Они-то меня не пожалели!
– А если Фессю выберут? Или мою маму?
– Ты ж говорила, что тебе ее не жалко?!
– Нет! Но если она умрет из-за меня, я себе этого не прощу!
– Вот дурочка… – в отчаянии простонал Жар. Жертвовать собой ради предавших его людей он считал несусветной глупостью – и в то же время восхищался отвагой подруги. – Тогда и я никуда не побегу. Будем вместе такку ждать.
Теперь растерялась Рыска:
– Но я же вместо тебя пришла! Зачем двоим-то погибать?
– Но ты же пришла! Вот и я тебя не брошу.
– Тогда я уйду, – припугнула девушка. – И за жертву снова останешься ты!
– Уходи, – неожиданно легко согласился Жар, и Рыска сообразила, что друг дождется, когда она выйдет на опушку, а потом преспокойно удерет.
– Ну уж нет, – насупилась она и снова сунула другу веревку. – Привязывай!
– Фигу, – сердито сказал Жар. – Тебе надо, ты и привязывайся. Можно подумать, без веревки такка нас не заметит.
– А вдруг она решит, что я не жертва, а просто по лесу гуляю?
– Ну повесь ее кольцом на шею и встань у дерева, – иронично посоветовал парень. На свободе, да еще в компании, он чувствовал себя куда отважнее. И, раз все равно помирать, почему бы не поерничать напоследок?
Рыска серьезно послушалась. На шее, правда, носить толстую бухту оказалось неудобно, и девушка намотала веревку на грудь, как безрукавку. Стало хоть немного теплее.
– Эх, костерчик бы развести, – откликнулся на ее мысли Жар. – У тебя кремешок в кармане не завалялся?
Рыска покачала головой. Какой кремешок, у нее и карманов-то не было!
– А чего-нибудь пожрать есть? – с надеждой продолжал парень.
Девушка вспомнила пирожок и содрогнулась.
– Что мне, корзину надо было с собой тащить? – возмутилась она. – Я же тебя спасать мчалась!
Жар тоскливо вздохнул. Спасти, по его мнению, означало нечто другое, чем вместе ждать такку в промозглом лесу. Еще и натощак.
В чаще коротко взвыло, потом тявкнуло, и Рыска сообразила, что это всего лишь волк. Но предательская слабость в ногах осталась.
– Наверное, другую добычу нашли, – шепотом предположил парень. – Вон еще один отзывается, справа.
И тут, разом заглушив волчью перекличку, раздался голос такки. Отсюда он больше напоминал рев, чем вой, начинаясь низко-низко, а заканчиваясь пронзительным воплем, почти визгом. Порыв ветра услужливо согнул еловые макушки перед хозяйкой леса, из одной кроны с шумом и душераздирающими криками вылетела стая каких-то птиц, черными хлопьями закружила в тумане.
– У-у-у-воу-а-а-а! – тянула такка, раз за разом обдавая жертв волной ужаса. – Ы-у-а-а-а!
Но бояться бесконечно тоже нельзя: даже пойманный воробей сначала бестолково трепещется в руке, а потом приходит в себя и со злобным чириканьем клюет пальцы ловца. Прошла уже почти лучина, однако ничего не происходило. Птицы тоже притерпелись, замолчали и вернулись в гнезда. На щеку Жара сел очередной комар.
– Мы тут скорей замерзнем, чем ее дождемся! – возмутился парень, прихлопывая кровопийцу. – Боится она нас, что ли?
– Дедок говорил, что жертва кричать должна, – вспомнила девушка. – Звать такку.
– Может, еще и уговаривать нас съесть? – возмутился парень и со злости действительно заорал: – Эх-хей! Та-а-акка-а-а! Иди сюда, красавица! Беги ко мне, моя хорошая, вкусненького дам!
– Ты ее прямо как корову подзываешь, – с упреком заметила Рыска.
– А чего, надо как курицу? Цыпа-цыпа-цыпа!
– Надо звать ее, а не злить! Вдруг с ней все-таки можно договориться?
Такая идея Жару в голову не приходила, и он смущенно умолк. Но было поздно: такка взвыла вдвое громче и яростней прежнего, с новыми переливами.
– Услышала, – пискнула Рыска, прижимаясь к парню и закрывая глаза. Вот сейчас туман раздвинется, и оттуда вынырнет огромная, похожая на крысиную морда с ржавыми от крови резцами…
Вой так и не приблизился, снова став редким и размеренным. В промежутках иногда слышалось волчье взлаивание, а один раз – взвизг, будто собаку хворостиной огрели.
Наконец девушка отлепилась от Жара и нерешительно сказала:
– Знаешь, у меня такое ощущение, что это она нас зовет.
– А может, говорит, что в качестве жертвы мы ей не годимся? – с надеждой предположил парень.
– Нет. – Рыска сосредоточенно глядела вперед. – Пошли туда!
– Там же овраг на овраге, – опешил Жар. – Даже днем запросто ногу сломать можно.
– А мне почему-то кажется, что если мы останемся здесь, то будет намного хуже, – озадаченно призналась девушка.
– Если кажется – пошли! – доверился парень дару видуньи. К тому же мыкаться по прогалине, невесть чего ожидая, было уже невыносимо.
- Предыдущая
- 28/77
- Следующая
